Шарль Монтескье - Избранные произведения о духе законов

Духовенство получало так много, что за время трех династий все имущество государства, вероятно, много раз прошло через его руки. Но если короли, знать и народ находили возможным отдавать духовенству все свое имущество, то они находили поводы и брать его обратно. Во время первой династии благочестие побуждало людей к созиданию церквей, а военный дух — к раздаче их военным людям, которые делили церковные земли между своими детьми. Сколько частновладельческих земель вышло из имуществ, первоначально предназначавшихся для содержания духовенства! Короли второй династии осыпали его своими щедротами. Но затем приходят норманны, которые все грабят и опустошают, больше всего преследуют они священников и монахов, ищут аббатств и не пропускают ни одного святого места: они приписывали духовенству уничтожение их идолов и все насилия Карла Великого, которые заставили их искать убежища на севере. Это вызвало в них такую ненависть, что промежуток в сорок или пятьдесят лет не мог погасить ее. При таком положении вещей какую массу имуществ потеряло духовенство! Едва оставалось достаточное число духовных лиц, чтобы требовать их возврата. Таким образом, благочестивые чувства третьей династии имели достаточно поводов к пожертвованиям вкладами и землями. Повсеместно распространенные в то время верования могли бы лишить мирян всего их имущества, если бы только они обладали достаточной честностью. Но если духовенство было одержимо честолюбием, не лишены были его и миряне: если умирающий дарил, наследник пытался взять подаренное назад. Не было конца спорам между сеньорами и епископами, дворянами и аббатами, и надо думать, что борьба эта была духовенству не по силам, так как оно вынуждено было отдаваться под покровительство некоторых сеньоров, которые недолгое время его защищали, а потом сами начинали притеснять.

Лучший порядок гражданских отношений, утвердившийся за время третьей династии, давал духовенству возможность увеличивать свои имущества. Но вот появились кальвинисты и обратили в монету все золото и серебро, найденное ими в церквах. Как могло быть духовенство уверено в сохранности своего имущества, когда оно не было уверено в своем существовании? Оно занималось обсуждением спорных вопросов, а у него жгли архивы. Что пользы было требовать от разоренного дворянства возвращения того, чего у него уже не было или что было уже тысячу раз заложено и перезаложено? Духовенство всегда приобретало и всегда возвращало, но приобретает оно и поныне.

Карл Мартелл, предпринявший ограбление духовенства, находился для этого в самых благоприятных условиях: его любили и боялись военные люди, о которых он заботился, а предлогом послужили его войны с сарацинами. Сколько бы духовенство его ни ненавидело, он в нем не нуждался, папа, которому он был необходим, простирал к нему свои объятия, известно знаменитое посольство, посланное к нему Григорием III. Эти две власти заключили между собой тесный союз, потому что не могли обойтись одна без другой: папа искал во франках опоры против лангобардов и греков, Карл Мартелл нуждался в папе, чтобы унизить греков, привести в затруднение лангобардов, приобрести большее уважение в своем королевстве и утвердить за собой права, которые он имел, и права, на которые он и его дети могли иметь притязания. Итак, он не мог потерпеть неудачи в своем предприятии.

Святой Евхарий, епископ Орлеанский, имел видение, поразившее князей. Необходимо упомянуть здесь о письме, написанном собравшимися в Реймсе епископами Людовику Немецкому, который вступил во владения Карла Лысого, письмо это дает нам ясное представление о положении вещей и настроении умов в то время. В нем говорится, что «святой Евхарий, перенесенный на небо, видел, как Карл Мартелл мучится в преисподней по велению святых, которые должны присутствовать с Иисусом Христом на страшном суде, что он был приговорен к этому наказанию еще при жизни за то, что отобрал у церквей их имущество и тем самым принял на себя грехи тех, от кого имущество это перешло к церкви, что король Пипин созвал по этому случаю собор и приказал возвратить церквам все, что он только мог взять обратно из церковных имуществ, а так как вследствие его раздоров с Вайфаром, герцогом Аквитанским, могла быть получена обратно только часть отобранного у церквей имущества, то он приказал на недостающую часть его составить в пользу церквей грамоты на временное пользование доходами и вместе с тем установил, чтобы миряне платили десятину с церковных имений, которыми они владели, и по 12 динариев с каждого дома, что Карл Великий не раздавал церковных имуществ — напротив, он издал капитулярий, в котором обязался за себя и за своих наследников никогда не раздавать церковных имуществ, что все ими утверждаемое доказывается письменными свидетельствами и что многие из них сами слышали, как все это рассказывалось Людовику Благочестивому, отцу обоих королей».

Распоряжение короля Пипина, о котором говорят епископы, состоялось на соборе в Лептипе. Церкви оно было выгодно в том отношении, что лица, получившие ее имущество, сохраняли его лишь на правах временного пользования, она же, кроме того, получала с них десятину и по 12 динариев с каждого принадлежавшего ей жилища. Однако это был только паллиатив, зло продолжало существовать.

Но и эта мера встретила противодействие, и Пипин вынужден был составить другой капитулярий, которым предписывал владельцам этих бенефициев платить указанную десятину и подать и даже содержать в порядке епископские и монастырские строения под страхом лишения самых имуществ. Карл Великий возобновил распоряжения Пипина.

То, что епископы говорят в том же письме, будто Карл Великий обещал за себя и своих наследников не раздавать более церковных имуществ военным, подтверждается капитулярием этого государя, данным в Аахене в 803 году с целью рассеять возникшие на этот счет опасения духовенства, но сделанные раньше пожалования остались в силе. Епископы справедливо добавляют, что Людовик Благочестивый следовал примеру Карла Великого и вовсе не раздавал церковных имений военным людям.

Между тем прежние злоупотребления усилились и дошли до того, что при детях Людовика Благочестивого миряне ставили и прогоняли священников в своих церквах, не испрашивая на то согласия епископа. Церкви подвергались разделу между наследниками, а в тех случаях, когда их держали в неподобающем виде, епископы не имели иных средств воздействия, кроме удаления из (них мощей.

Капитулярий, данный в Компьене, определяет, что посланный короля имеет право осматривать все монастыри вместе с епископами, с ведома и в присутствии их владельцев. Это общее правило доказывает, что злоупотребление было всеобщим.