Виталий Гербачевский - Начальник острова Врангеля

Ушаков не ожидал, что распаковка его вещей вызовет такой интерес у эскимосов. На книги они почти не обратили внимания. Зато поразились фотоаппарату. Внимательно рассматривали его, заглядывали в кружочек объектива.

Ушаков пожалел, что фотоаппарат не заряжен. Но он все-таки взвел затвор, направил аппарат на Нноко и щелкнул. Тот отскочил в сторону.

- Ты стреляешь, умилек?

- Как ты мог подумать, что я выстрелю в тебя?

- А что ты делаешь?

- Фотографирую. Вот через эту дырку ты попадешь внутрь ящика. Потом окажешься на бумаге.

Все недоверчиво покачали головами.

- Умилек. Мы тебе верим, когда ты говоришь про другое. Нноко не может пролезть в эту дырку.

- Позже вы увидите, что я говорю правду. В ящик попадет не сам Нноко, а его изображение. Ивась, объясни им, пожалуйста, что такое фотография.

Павлов долго говорит что-то по-эскимосски. Наверное, обсуждение фотоаппарата продолжалось бы еще час или два, если бы Ушаков не вынул из чемодана игрушку - гуттаперчевого пупса.

- Кай! - удивились эскимосы. - Кай! Кай!

Игрушка переходит из рук в руки. Нанаун, стройный подросток, даже попробовал ее на зуб.

Новая вспышка удивления - глобус. Ушаков сказал:

- Это земля.

- Какая земля? - спросил Кивъяна. - Оттуда, где ты жил?

- Наша. Общая. Мы живем на круглой земле. Она вот такая. Только очень-очень большая. Видите, какая маленькая Чукотка? А это остров Врангеля.

Все молчат. Дружно достают трубки, табак.

- Умилек! - нарушил молчание Аналько. - Если бы земля была круглая, мы упали бы с нее.

- Да, да, - подтвердили остальные.

- Ты говоришь, это земля, - опять важно сказал Аналько. - Хорошо. Пусть мы поверили тебе. Ты много знаешь. Тогда скажи, как люди ходят вот здесь? - Аналько ткнул трубкой под низ глобуса. - А? Там что, ходят вверх ногами?

Эскимосы весело засмеялись. Аналько был очень доволен своим вопросом.

- Нет, вверх ногами никто не ходит. Земля большая, мы не замечаем, что она круглая. Здесь, здесь и здесь, - Ушаков дотрагивается до разных точек глобуса, - ходят нормально.

- Ты умный, умилек, - дипломатично говорит Аналько. - Пусть земля будет шаром, если тебе нравится.

- Пусть, - соглашаются остальные. Никто не хочет обижать своего начальника.

Эскимосы расходятся. Ушаков сидит среди груды вещей.

Он думает о детях эскимосов. Их будет учить Павлов. Они научатся писать, узнают о других планетах, они уже не станут верить в бога и черта. Иерок, Кивъяна, Аналько, Инкали - это сегодняшний день острова Врангеля. Таким, как подросток Нанаун, принадлежит будущее.

В одиночестве Ушаков сидит долго. Потом встает и выходит на улицу.

Уже вечер. Звезды блестят в черном небе. Ушаков разрубает большие куски мяса и кормит собак. Теперь у него своя упряжка. И надо научиться ездить на них, как эскимосы. Всем им придется учиться друг у друга.

Вечерний воздух чист и холоден. Даже слишком холодно для последних августовских дней. Ушаков идет к ручью и видит: тот покрыт тонкой корочкой льда. От одной только мысли, что ночью мороз усилится, ему вмиг становится жарко. Тогда погибнут привезенные из Владивостока картошка, лук, чеснок. Нужно спасать продукты.

Помогут ли ему эскимосы? Они уже, наверное, спят. Вот если бы Иерок, самый опытный и умелый среди них, признанный, как убедился Ушаков, вожак переселенцев...

Он подходит к первой яранге, к жилищу Иерока. Зовет его на улицу. Объясняет, в чем дело. Тот молча машет рукой. Через несколько минут эскимосы на ногах. Они перетаскивают часть продуктов в дом, остальное укрывают оленьими шкурами.

Ух, как похолодало! Вот они, сюрпризы Арктики. Сколько их будет еще? Где они поджидают переселенцев? А если бы сегодня он не подошел к ручью, не увидел лед?

- Завтра надо закончить строительство склада, - говорит Ушаков.

Эскимосы согласно кивают. Они - в этом уверен Ушаков - всегда будут помогать ему.

...Все! Работы в новом поселке закончены. Эскимосы из временных яранг переселяются в зимние. Идет снег. Тридцатое августа, а тут снег! Он уже никому не страшен. Вьются дымки над жилищами.

Можно немного передохнуть, собраться с силами.

Иерок приглашает Ушакова в ярангу на чай. Ушаков откидывает кожаный полог, входит. В сумраке он замечает еще одно помещение - яранга в яранге. Туда надо вползать. Он опускается на колени, ползет. Во внутреннем доме жарко. Иерок сидит в одних штанах, женщины только в набедренных повязках. Ребятишки совсем голые. Животы их блестят в мигающем свете жирника.

Хозяйка поправляет фитиль. Наливает Ушакову чаю. Ему невмоготу в одежде, и он сначала снимает куртку, потом свитер.

- Умилек, - говорит Иерок, - ты дал нам новые шкуры.

- Дал, - отвечает Ушаков. Он это сделал сразу после прибытия на остров.

- Дал патроны, винчестеры, собак и муку.

- Дал.

- Мы за все заплатим. Мы будем охотиться, будут шкурки, моржовая кость. Ты подождешь?

- Конечно, подожду. Здесь много песца, белых медведей. Вы сдадите шкуры, получите все, что вам надо. Советская власть прислала сюда много товаров. И пришлет еще. Со следующим пароходом.

- Советская власть хорошая! И вы, большевики, тоже хорошие! торжественно произносит Иерок.

Нет сил сидеть в душной яранге. Ушаков терпит. Он не хочет обидеть хозяев, не хочет прерывать беседы с Иероком.

Им надо о многом поговорить.

Глава вторая

ПЕРВОЕ ОТКРЫТИЕ

ОХОТА НА МОРЖЕЙ

Что дальше? Как жить и чем заниматься?

Все это не простые вопросы. Ошибешься, потянешь не за ту ниточку из клубка неотложных дел - Арктика не простит ошибки.

Ушаков шагает по комнате. Только теперь, пожалуй, он понял по-настоящему, как сложно это - быть начальником острова. Надо думать не только о себе - о шестидесяти людях, за которых он отвечает. Эти люди верят ему, надеются на него. Но ведь он знает о Севере, о полярной ночи гораздо меньше, чем эскимосы.

Да, меньше, что уж тут говорить. Он будет учиться у них, будет учиться на собственных ошибках - на это нужно время. А сейчас, сегодня надо решить: что станет он делать сам, что станет главным в жизни завтра, послезавтра - Иерока, Кивъяны, Нноко?

Себе занятие он нашел бы быстро. Поехал бы на байдаре вдоль берега, чтобы лучше узнать очертания острова. Или пошел бы в горы с геологическим молотком - ученые ждут от него коллекцию островных минералов. Или начал бы собирать растения для гербария. Естественно-географические исследования самое важное в намеченной вместе с Академией наук программе.

Может быть, с этого и начать? С походов, наблюдений за льдами, погодой? И пусть эскимосы занимаются своими делами. Пусть охотятся сколько хотят на моржей, медведей, на песца.

Так-так-так, товарищ Ушаков. Все было бы верно, если бы задача была одна - исследования. Если бы высадился ты тут один, с несколькими помощниками. Мука, консервы, масло есть. Есть керосин, сахар, патроны и ружья. Даже - небольшой запас овощей, консервированных фруктов.