Николай Платошкин - Гражданская война в Испании. 1936-1939 гг.

Добровольцев было хоть отбавляй. В то время советские люди начинали свой рабочий день с прослушивания сообщений радио о положении в далекой Испании. Об этом говорили на улицах совершенно незнакомые друг с другом люди. В квартирах простых советских граждан висели карты Испании, на которых отмечалось изменение линии фронта, увы, очень тревожное осенью 1936 года. Мальчишки учили испанский язык и бежали из родительского дома в черноморские порты, чтобы пробраться на отходящие в Испанию корабли. Как писал корреспондент ТАСС в Испании О. Савич: «Молодой человек того времени вряд ли имел право называться молодым, да и вряд ли мог считать себя настоящим человеком, если он не рвался в Испанию, чтобы драться с фашизмом, помочь испанскому народу и, может быть, избавить свой собственный народ от судьбы Испании».

Точно такие же настроения были и в Красной Армии. Молодые командиры забрасывали начальство, включая наркома обороны К. Е. Ворошилова рапортами, и смотрели на отправлявшихся в Испанию боевых товарищей, как на счастливчиков. Для командировки в «страну Х» отбирались наиболее подготовленные офицеры из хорошо зарекомендовавших себя на учениях частей. Но даже отличники боевой и политической подготовки не имели боевого опыта современной войны с применением танков и авиации (впрочем, тогда такого опыта не было ни в одной из армий стран мира).

После сборов в Москве, где отбывающих вводили в курс событий в Испании, офицеры РККА по разным паспортам (т. н. «нансеновским» — для лиц без гражданства — или малых европейских стран, таких как Латвия, Швейцария, Литва или Финляндия) выезжали обычно железной дорогой через всю Европу во Францию. Поляки и немцы без труда распознавали по военной выправке и стандартным костюмам истинную принадлежность «туристов», «коммерсантов» или «учащихся» и затем сообщали на заседаниях Лондонского комитета о проехавших такого-то числа в Испанию советских офицерах (впрочем, доказать что-либо немцы и итальянцы не могли). Французские власти, также прекрасно понимавшие, куда и зачем едут молодые русские, не чинили никаких препятствий, так как симпатизировали республике. Советский военный атташе в Париже вполне легально перебрасывал офицеров в Испанию поездом или рейсовыми самолетами. К удивлению советских людей, уверенных в полной тайне своей миссии, уже на первых пограничных испанских станциях их встречали восторженными криками «Вива Русия!».

Все работавшие в Испании советники подчинялись главному военному советнику, который со своим штабом находился при республиканском правительстве (сначала в Мадриде, затем в Валенсии, а с октября 1937 года — в Барселоне). В 1936–1937 гг. как уже упоминалось, главным военным советником в Испании был Я. К. Берзин. Весной 1937 года его сменил талантливый военачальник комдив Г. М. Штерн («генерал Григорович», будущий герой Халхин-Гола, критиковавший действия Г. К. Жукова; репрессирован). Последним главным военным советником в Испании в 1938–1939 гг. был К. М. Качанов, несправедливо расстрелянный в 1941 году по приказу Сталина за трусость.

Были советники при Генеральном штабе республиканской армии (К. А. Мерецков, Б. М. Симонов), Главном военном комиссариате (И. Н. Нестеренко, Д. Г. Колесников), авиации (А. И. Бергольц, Я. В. Смушкевич, Е. С. Птухин и др.), ВМС (Н. Г. Кузнецов, И. Г. Питерский, В. А. Алафузов и др.), артиллерии (Н. Н. Воронов, Н. А. Клич и др.).

После создания бригад, дивизий, корпусов, армий и фронтов Народной армии советские военные советники появились и в этих соединениях. Среди них было много будущих видных полководцев Великой Отечественной войны: П. И. Батов (любопытно, что за внешнее сходство с немцем ему дали в Испании боевой псевдоним «Фриц Пабло»), И. А. Бурмистров, В. Я. Колпакчи, Р. Я. Малиновский, А. И. Родимцев, М. С. Шумилов и другие.

Советским советникам строго запрещалось принимать непосредственное участие в боевых действиях и отдавать самостоятельные приказы. Их основной задачей было научить неопытных испанских бойцов и командиров правильно обращаться с боевой техникой советского производства, разрабатывать и проводить в жизнь планы боевых операций различного масштаба. Однако на практике приходилось заниматься и другими делами: учить стрелять, кропотливо убеждать выставлять на ночь боевое охранение, личным примером демонстрировать рытье окопов и т. д. Советников строго предупреждали о необходимости тактичного поведения. Обращаться к вышестоящему испанскому начальству через голову своего «подопечного» разрешалось только в крайнем случае.

В письме Ларго Кабальеро от 21 декабря 1936 года Сталин, Молотов и Ворошилов сообщали, что советским военным советникам «категорически предложено» не упускать из виду, что они могут принести пользу только «если будут строго придерживаться рамок советника и только советника». Советские руководители просили в письме сообщать, насколько точно выполняют эти указания офицеры РККА. Чтобы щадить и так ярко выраженное у испанцев самолюбие, многих приданных командирам испанских бригад молодых лейтенантов или капитанов официально именовали не советниками, а инструкторами части, например, по стрелковому делу.

Как правило, все советники вели себя скромно и достойно, хотя, конечно, бывали отдельные случаи высокомерного поведения, которые сразу влекли за собой отправку на родину. С другой стороны, советским военным специалистам приходилось самим проявлять максимум самообладания. В кадровых офицерах испанской армии их поражали чудовищный бюрократизм, плавный распорядок дня с обязательным двухчасовым обедом и кастовая обособленность, доходящая до презрения к «нижним чинам».

Например, однажды советский советник с центральной телефонной станции Мадрида, расположенной в высотной башне «Телефоника» (на ее верхних этажах располагались пункты наблюдения артиллерии, ВВС и ПВО) увидел расположившийся на отдых батальон врага. Спустившись и найдя артиллерийскую батарею республиканцев, он передал ее командиру точные координаты цели и попросил открыть огонь. Но тот возразил, сказав, что не будет отвлекать солдат и самого себя от «законного» обеденного перерыва. Советский офицер пришел в отчаяние, но испанец успокоил его, заверив, что мятежники так же свято соблюдают время обеда и никуда не двинутся. Так и произошло. Спокойно отобедав, батарея республиканцев накрыла врага. Были, правда, и не столь удачные случаи. Один раз советский военный советник наблюдал, как артиллерия республиканцев бьет по пустому месту, в то время как рядом выдвигается на боевые позиции колонна мятежников. Несмотря на все уговоры, командир батареи отказался перенести огонь на колонну без приказа вышестоящего начальства.