Светлана Плетнева - КОЧЕВНИКИ СРЕДНЕВЕКОВЬЯ поиски исторических закономерностей

Мы рассмотрели несколько примеров первого пути переразвития степных государственных образований, когда в результате тех или иных условий часть населения снималась с родных земель и для нее начиналась эпоха, которую можно коротко определить формулой «от кочевий к городам». Другая часть населения оставалась на месте и, как правило, входила в состав образующегося там нового объединения или государства.

Однако далеко не всегда у населения, пережившего тот или иной «катаклизм», хватало энергии для создания достаточно сильной группировки, которая могла пойти на завоевание новых пастбищ. Случалось и так, что этому просто не благоприятствовала общая историческая обстановка — вокруг были сильные государства, бороться с которыми было невозможно. Мы видели, что движение печенегов на запад после разгрома их русскими захлебнулось в Византии, и печенежские орды рассеялись по степным окраинам всех существовавших тогда государств.

Нередко все побежденное население оставалось в целом на прежних землях, уступая лучшие из них завоевателям. Именно такая ситуация сложилась, как нам представляется, в X в. в Хазарском каганате. Мы уже говорили, что печенеги буквально смели с лица земли сотни поселений в бассейне Дона и в Приазовье. Экономика и культура государства были уничтожены. Очевидно, значительная часть обитателей этих поселений была истреблена. В степях, помимо сожженных и явно разрушенных поселений, мы находим остатки просто оставленных жителями поселков. Население из них ушло и попросило убежища у соседей.

Известно, что культура Волжской Болгарии в конце IX в. пополнилась так называемыми салтовскими элементами, что, видимо, можно связать с переселением туда части населения из донских степей. Какие-то группы «салтовского» населения попали и на славянские земли (к боршевцам, в Киев и пр.) [246] Винников А. 3. Белогорский курганный могильник конца I тыс. н. э. на р. Воронеже.— В кн.: Археология Восточно-Европейской лесостепи. Воронеж, 1979; Гупщло К. М., 1вакш Г. Ю., Сагайдак М. А. Дослщження Кшвського Подолу (1974—1975 pp.).— В кн.: Археолопя Киева. Доыпдження i матер1али. KH'IB, 1979, с. 48—50. . Однако подавляющее большинство жителей осталось в степях и влилось в состав печенежских орд. При этом, естественно, они приняли и образ жизни печенегов, т. е. перешли к первой стадии кочевания, и затем вместе с печенегами начали переходить ко второй стадии. Это местное (хазарское) население оставалось в степях и в половецкое время. Очевидно, оно быстрее, чем печенеги или половцы, переходило к полуоседлому образу жизни, но в целом приняло экономику завоевателей и не смогло восстановить своей материальной базы, а значит и материальной культуры.

В XIII в. то же произошло с половцами, наголову разбитыми и рассеянными татаро-монголами. Аристократия половцев была уничтожена, а сами они стали основным податным населением Золотой Орды. В обоих случаях складывающиеся этнические общности потеряли имя и исчезли из истории, действуя уже под другими этническими наименованиями.

Произошло это, вероятно, оттого, что к моменту завоевания ни жители каганата, ни половцы не сложились еще в народности. Это были этнически рыхлые общности. У хазар она была даже более разноликой и слабо сплоченной, чем у половцев. У обоих объединений не хватило времени для слияния в единое целое — народ.

Характерно, что и Хазарский каганат, и половецкие объединения погибли от внешнеполитической причины, т. е. от напора врагов. Однако их ослабление и неспособность противостоять этому напору были вызваны внутренними распрями: у хазар — войной кабаров, а у половцев, очевидно, отсутствием сильной центральной власти и центробежными стремлениями ханов, жаждавших самостоятельности.

Татаро-монголы завоевали и включили в состав своего государства и Кимакский каганат — прародину половцев. Очевидно, кипчакская этническая общность была уже настолько устойчива, что смогла выдержать нашествие и сохранить свое имя. Сохранились в родовых названиях казахов и другие племенные наименования Кимакского каганата, но кипчаки неоднократно упоминались в позднесредневековых письменных источниках, а это значит, что они продолжали существовать как политическая группировка и в то время [247] Кумеков Б. Е. Государство кимаков IX—XI вв. по арабским источникам. Алма-Ата, 1972, с. 37—44. .

Татаро-монголы подвергли страну разрушению, тем не менее население каганата смогло восстановить свою экономику. Культура кимаков и кипчаков не погибла и не растворилась в общей мусульманской среднеазиатской пышной культуре, хотя несомненно принятие мусульманства значительно снивелировало ее с окружающим миром.

По существу судьба кимаков и кипчаков — это уже третий путь переразвития государственных образований, основной особенностью которого является то, что разрушение экономики, уничтожение населения, гибель культурных центров в период нашествия не были, видимо, тотальными или сокрушающими, поскольку жизнь после этого не замирает и через несколько лет или десятилетий налаживается вновь. Несомненно появляются какие-то изменения в экономике и культуре: в них прослеживаются черты культуры завоевателей и, что особенно важно, прежняя культура никогда не восстанавливается полностью. Так, кимаки в массе снова перешли к кочевому образу жизни, совершенно утратили древнюю тюркскую письменность, а многие ремесла и традиционные торговые связи не были восстановлены.

Еще более выразительной представляется нам судьба другого каганата — Кыргызского, или Хакасского. После того как долгое и упорное сопротивление хакасов было сломлено монголами и государство перестало существовать, хакасы остались сплоченной этнической группой, которую с полным основанием можно назвать народом. Сохранилась у них и культура. Однако экономическая база этой культуры была подорвана, сократились посевы в связи с разрушением оросительной системы, прекратили существование многие ремесла, особенно художественные. Самой существенной потерей была, как и у кимаков, утрата собственной тюркской письменности, а это значит, что пострадала не только материальная культура, но и духовная [248] Киселев С. В. Древняя история южной Сибири.— МИА, 1949, № 9, с. 362; Кызласов Л. Р. История Тувы в средние века. М., 1969, с. 130—172. .

Несмотря на все эти беды и потери народ все же сохранился, он характеризуется и по сей день вполне определенными антропологическими, лингвистическими и этнографическими признаками.

Третье государство, возникшее под властью кочевников — Волжская Болгария, также погибло от вторжения татаро-монголов, разрушивших все его города, сжегших сотни поселений. Мы знаем, что экономика Волжской Болгарии была в XIII в. уже вполне оседлой— земледельческой. Население государства, состоявшее в массе из финно-угорских племен, не могло перейти к кочеванию, и поэтому после разгрома оно деятельно занялось восстановлением земледельческого хозяйства. В значительной степени это удалось ему, и Золотая Орда включила Волжскую Болгарию в свои пределы, многое заимствовав из культуры этого государства для себя [249] Смирнов А. П. Волжские булгары. М., 1951, с. 53—75. . Не будет преувеличением сказать, что волжскоболгарская культура явилась одним из основных компонентов золотоордыыской.