Юрий Фельштинский - Архив Троцкого (Том 2)

Необходимо также отметить, что отсутствие классовой линии в мероприятиях, проведенных партией для усиления заготовок, нанесло чувствительный удар смычке города и села (речь идет, конечно, о бедняцких и середняцких его слоях)... Апрельский пленум ЦК не мог пройти мимо вопроса о хлебозаготовительной кампании текущего года. Пленум констатировал факт кризиса во втором сельскохозяйственном квартале и попытался найти причины этого явления. Но что же получилось из этой робкой попытки? В основном виновной оказалась оппозиция, «которая, мол, отвлекала партию от деловой работы, навязывая ей дискуссию». Поистине, мудро!

Оппозиция все время предостерегала об опасности кулацкого накопления и хозяйственного кризиса, в то время как Рыков покровительственно хлопал по плечу запасавшегося кулака, а теперь виновата оппозиция! Этим мудрость пленума отнюдь не исчерпалась: он одобрил все мероприятия Политбюро по усилению заготовок и особенно подчеркнул целесообразность переброски всей массы промтоваров из города в деревню. Чтобы избежать повторения кризисов в будущем, пленум считает необходимым обратить особое внимание на производство предметов широкого потребления и своевременного завоза их в деревню. Далее следует ряд «левых» фраз о наступлении на кулака, о колхозном строительстве и т. п. Насколько непрочным оказался успех, достигнутый партийно-советским аппаратом на фронте хлебозаготовок в феврале текущего года, доказал последующий ход их развития. За апрель было недобрано 60 — 70 млн. пудов хлеба, иначе говоря выполнено только 25 — 30% плана («Экономическая жизнь», 29 апреля), первая пятидневка мая дала дальнейшее снижение. Объяснять рецидив кризиса сезонными причинами не берется даже официальная печать. Для нас такое явление не представляется неожиданностью. Опасность хлебозаготовительного и всякого другого кризиса в СССР может быть ликвидирована только при выдержанной пролетарской линии, на основе подлинной диктатуры рабочего класса. Нельзя проводить «левый курс», срывая даже тот куцый план индустриализации, который намечен был на текущий год, а план этот уже сорван — партия капитулировала перед деревенской верхушкой, усилив темп развития легкой индустрии за счет тяжелой (см. промышленный план на 1927/28 год). Нельзя, наконец, осуществлять «левый курс», подвергая всевозможным репрессиям оппозицию, выражающую интересы пролетариата,— в таких условиях «левый курс» превращается во вредную фикцию, в прикрытие действительного процесса, выражающегося в постепенной сдаче остатков октябрьских завоеваний мелкобуржуазным партийно-советским аппаратом международному и внутреннему капиталу.

Грянул гром с ясного неба резолюций о том, что в партийных организациях в общем и целом удовлетворительно, «состояние организации здоровое, оппозиции дан решительный ленинский отпор», «доверие рабочих к партии растет» и т. д. и т. п., резолюций, набивших оскомину всем честным и революционным рабочим, пошли «дела» шахтинское, артемовское, сталинское, смоленское, кушвинское, витебское, харьковское (Канатка[292] и др) и целый ряд им подобных — мужик стал креститься. В результате перед «восторженной» партийной и рабочей [массой] ЦК выступил с лозунгом самокритики.

3 июня был опубликован соответствующий манифест «ко всем членам ВКП, ко всем рабочим». Манифест гласил: «Лозунг самокритики, невзирая на лица, критики сверху донизу, снизу доверху — есть один из центральных лозунгов дня». Далее, перечисляя все казусы и неполадки, которые произошли за последнее время, документ находит, что «только последовательно проведенная внутрипартийная и профсоюзная демократия, подлинная выборность партийных и профсоюзных органов, полная возможность смещения любого секретаря, любого бюро, комитета и т. д. создаст постоянный контроль масс, сможет снять бюрократические наросты с нашего аппарата и уничтожить возможные проявления бюрократического зажима, компанейской «круговой поруки», чиновничьей угодливости, самодурства, забвения интересов масс и мещанской успокоенности». Далее считается необходимым в партии «обеспечить свободу внутрипартийной критики». А в профсоюзах борьба (даже жесточайшая! — Ред.) против нарушений профсоюзной демократии».

Такова «соль» этого основного документа о самокритике. Лидеры ЦК в своих выступлениях в связи с Шахтинским делом заявляют, что если бы было «больше действительной демократии внутри партии, то такие прохвосты не гнездились бы так долго» (речь Бухарина об итогах апрельского пленума ЦК и ЦКК ВКП(б).

Еще резче выступление Сталина на VTII съезде ВЛКСМ («Правда» от 17 мая 1928 года), на вопрос о том, чем объясняются «эти подозрительные дела разложения и развала нравов» в ряде организаций, он отвечает: «Тем, что монополию партии довели до абсурда, заглушили голос низов, уничтожили внутрипартийную демократию, насадили бюрократизм». И в качестве единственного выхода рекомендует организацию и «контроль партийных масс снизу» и «насаждение (и слово-то какое — «насаждение» (!!), типично сталинское — Ред.) внутрипартийной демократии».

Оказывается: «проявление бюрократического зажима» «забвение интересов масс».

Оказывается: что свободу внутрипартийной демократии нужно еще только «обеспечить», а против нарушений профсоюзной демократии требуется «жесточайшая борьба», как это изволит заметить обращение ЦК!

Оказывается, что до сих пор внутрипартийная демократия была довольно липовой, ибо, как справедливо замечает Бухарин, необходимо «больше действительной демократии!..»

Оказывается, «заглушили голос низов», «уничтожили (не как-нибудь, а уничтожили! — Ред) внутрипартийную демократию», как заявляет генсек партии Сталин. Откуда это?!! Не виновата ли, грешным делом, оппозиция, которая уже наделала столько бед ЦК по пути такого «победоносного» шествия «социализма в одной стране», какое наблюдали мы за последние 3 — 4 года?

Должно быть, нет, ибо, как заявил в своей речи о культурной революции Бухарин, оппозиция «передвинута на более северные зоны». Ведь только 2 сентября 1927 года на президиуме ИККИ тот же Сталин провозгласил: «Я заявляю, что нынешний режим в партии есть точное выражение того самого режима, который был установлен в партии при Ленине, во время X [293] и XI съездов нашей партии».

Когда же вы врали, дорогой тов. генсек?? В сентябре, когда вы заявляли, что в партии «ленинский режим», либо в мае, когда при «ленинском режиме» было возможным в крупнейших организациях (Артемовск, Сталине, Смоленск и пр.) «уничтожение внутрипартийной демократии».

Однако, может быть, «кто старое помянет, тому глаз вон», может быть, ЦК, учтя опыт всех этих дел, решил действительно ввести в партии ленинский режим? К сожалению, внимательный разбор лозунга самокритики разочаровывает в этом всех легковеров.