А. Лабриола - ОЧЕРКИ МАТЕРИАЛИСТИЧЕСКОГО ПОНИМАНИЯ ИСТОРИИ
- Название:ОЧЕРКИ МАТЕРИАЛИСТИЧЕСКОГО ПОНИМАНИЯ ИСТОРИИ
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:1960
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
А. Лабриола - ОЧЕРКИ МАТЕРИАЛИСТИЧЕСКОГО ПОНИМАНИЯ ИСТОРИИ краткое содержание
Антонио Лабриола (1843—1904) — первый пропагандист марксизма в Италии, выдающийся теоретик и деятель социалистического движения времен II Интернационала. «Из всех последователей марксизма в Западной Европе,— писал орган ЦК Итальянской компартии «Ринашита» в связи с пятидесятилетием со дня смерти А. Лабриолы,— он глубже других понял обновляющее и революционное значение марксистской теории. Отсюда вытекает его ожесточенная борьба против оппортунизма и других враждебных течений». Он первый в Италии, указывал П. Тольятти на VIII съезде ИКП, «дал солидную теоретическую разработку марксистской концепции».
ОЧЕРКИ МАТЕРИАЛИСТИЧЕСКОГО ПОНИМАНИЯ ИСТОРИИ - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
Общество, уже сформировавшееся определенным образом, общество, уже достигшее определенного уровня развития, общество, уже настолько сложное, что оно скрывает тот экономический фундамент, па котором покоится все остальное,— такое общество предстает перед простыми рассказчиками лишь в тех своих видимых и бросающихся в глаза проявлениях, в тех своих наиболее заметных результатах, в тех наиболее характерных признаках, каковыми являются политические формы, законоположения и партийные страсти. Не говоря уже об отсутствии теории, о подлинных источниках исторического движения, сама позиция, занятая рассказчиком в отношении фактов, которые он воспринимает лишь по внешнему виду, принятому ими в процессе образования, дает такому рассказчику возможность свести этот процесс к единству, основываясь лишь на своей непосредственной интуиции; если он художник, то эта интуиция принимает у него в уме ту или иную окраску и претворяется в драматическое действие. Его задача выполнена, если ему удается сгруппировать известное число фактов и событий и придать их комплексу строгие очертания, позволяющие увидеть их в ясной перспективе; точно так же как автор чисто описательного труда по географии полностью выполнил свою обязанность, если он суммировал в живом и ясном очерке все географические условия, определяющие, к примеру, внешний вид Неаполитанского залива, не углубляясь в изучение вопроса о его возникновении.
Эта потребность дать образное нарративное изложение и является первой причиной — явной, осязаемой и, я бы сказал, почти эстетического и художественного порядка — всех тех абстракций и обобщений, которые в конечном итоге приводят к полудоктрине так называемых факторов.
Вот два выдающихся человека — Гракхи, которые хотели приостановить процесс присвоения ager publicus (государственной земли) и воспрепятствовать росту латифундий, приводившему к уменьшению или полному исчезновению класса мелких собственников, т. е. свободных людей, которые составляли основу и условие демократического устройства античного города. В чем заключались причины неудачи Гракхов? Их цель ясна: ее раскрывают направление их ума, их происхождение, характер, проявленный ими героизм. Против них выступали другие люди, с другими интересами и иным направлением ума.
Сначала столкновение представляется нам борьбой замыслов и страстей, развертывающейся и завершающейся с помощью средств, которые дает им эта политическая форма государства, использование публичной власти или злоупотребление ею. Среда, в которой развертываются эти события, такова: город, господствующий разными способами над другими городами и над территориями, полностью лишенными автономии; в самом господствующем городе — Риме — далеко зашедшая дифференциация населения на богатых и бедных; и, наконец, рядом с немногочисленной группой угнетателей и всесильных людей — огромная масса пролетариев, теряющих или уже утративших сознание иполитическую силу, присущие городскому плебсу,— масса, которая позволяет поэтому обманывать и развращать себя и которая вскоре кончит тем, что подвергнется полному разложению, став раболепным придатком эксплуататоров-аристократов. Таков материал, которым располагает рассказчик; он не в состоянии составить себе представление о том пли ином факторе, если не будет принимать во внимание непосредственных условий, в которых находится сам факт. Доступное нашему взору единство этих условий образует сцену, на которой развертываются исторические события, и для того, чтобы их изложение стало рельефным, связным и приобрело перспективу, необходимы ориентиры и методы обобщения.
В этом и заключается первопричина того абстрагирования,в процессе которого различные стороны определенного социального комплекса понемногу лишаются их качества простых аспектов одного целого; постепенно обобщаемые, они приводят к учению о предполагаемых факторах.
* * *
Иными словами, можно сказать, что эти факторы зарождаются в уме в результате абстрагирования и обобщения непосредственных аспектов видимого движения вещей и равноценны всем прочим понятиям, образованным эмпирическим путем. В какой бы отрасли науки ни создавались эти понятия, они сохраняются до тех пор, пока не будут либо сведены на нет и устранены вследствие нового опыта, либо поглощены более общим понятием, которое отразит генезис и эволюцию подвергнувшихся обобщению явлений и будет иметь диалектический характер.
Разве не было необходимым, чтобы человеческий ум, занимаясь эмпирическим анализом и непосредственным исследованием причин и следствий некоторых определенных явлений, например тепловых, сначала остановился на предположении и убеждении в том, что он может и должен приписать их теплоте, т. е. субъекту, который, если и не казался никогда ни одному физику чем-то действительно материальным, тем не менее, несомненно, рассматривался как определенная специфическая сила?
Однако в известный момент в результате ряда новых опытов эта придуманная теплота превратилась в определенных условиях в известное количество движения. Более того, в настоящее время научная мысль находится на пути к тому, чтобы растворить все эти придуманные физические факторы в общем потоке всеобъемлющей энергии; при этом атомистическая теория, постольку поскольку она необходима и применима, теряет все следы свойственной ей ранее метафизики.
Разве не было неизбежным в качестве первого этана изучения проблемы органической жизни надолго задержаться на исследовании отдельных органов и на их систематизации? Без этих анатомических работ, которые кажутся даже слишком материальными и грубыми, прогресс данной отрасли науки не был бы возможен; а до тех пор над множеством подвергнутых анализу фактов, происхождение и координация которых еще не были известны, высились расплывчатые и туманные общие концепции жизни, души и т. п. В течение долгого времени за неимением другого выхода во всех этих порождениях мысли искали то биологическое единство, которое лишь в последнее время нашло свое наглядное доказательство в открытии зарождения клетки и процесса внутриклеточного деления.
Более трудным был, разумеется, путь, который пришлось пройти человеческому уму, чтобы выяснить с очевидностью происхождение всех явлений психической жизни, от самых простых и элементарных ощущений до производных, наиболее сложных ее продуктов. Не только по причине трудностей теоретического характера, но и вследствие других распространенных предрассудков единство и непрерывность психических явлений представлялись вплоть до Гербарта как бы разъединенными и разорванными на большое число факторов, или так называемых душевных способностей.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: