Рустан Рахманалиев - Империя тюрков. Великая цивилизация

Султан с ужасом осознал, что он вернулся туда, откуда вышел, что его люди небоеспособны, и что Темур стоит на выгодных позициях, оставленных им самим.

Со своей стороны, Темур высоко оценивал стойкость и дисциплинированность османов, которые будут сражаться за своего султана до последнего солдата. Он также прекрасно понимал, что Баязед – опасный и талантливый противник.

Ночь прошла в подготовке к сражению. Мало кто спал в османском лагере: солдаты искали источники неотравленной питьевой воды, но все равно воды не хватало для такой многочисленной армии.

На рассвете Темур объявил своим солдатам, что Аллах уже решил, кто будет победителем, потому что он видел сон, в котором ему вручили штандарт Али от имени Пророка.

28 июля 1402 г. в 9 часов утра Великий эмир отдал приказ начать битву. Это было самое крупное сражение в мировой истории, вплоть до Наполеоновских войн.

На карту Мира было поставлено все. Исход этой битвы должен был изменить судьбы многих народов. Для Константинополя победа Великого эмира была последней надеждой, как и для эмиратов Малой Азии. Европа, еще не способная противостоять Молниеносному, видела в этом свое спасение: ее представляли два посланника короля Испании, сидевших за стенами Анкары, и флотилии, которые стояли перед Босфором. А от Багдада до Каира молили Аллаха о победе Баязеда.

Темур имел чуть больше 100 тыс. всадников, около двадцати боевых слонов и многочисленную пехоту (300 тыс.), укомплектованную саперами, инженерами, кузнецами и копальщиками колодцев. Его конница состояла из легких эскадронов, вооруженных саблями и луками, и тяжелых эскадронов в кирасах и кольчугах, которые имели копья, палицы и боевые топоры.

По этому случаю он сохранил свой обычный боевой порядок из шести частей: два корпуса в центре под его личным командованием, левый и правый фланги, а впереди два мощных авангарда.

В резерве оставались элитные отряды, только что прибывшие из Самарканда. Арьергард обладал такой силой и мобильностью, что мог решительным образом вмешаться в сражение в любой момент. Слоны находились на передней линии в центре.

Армия Баязеда, уступавшая в численности (80 тыс. всадников), рассчитывала главным образом на прекрасно обученную и вооруженную пехоту (200 тыс.), ядро которой составляли янычары. Ее боевой порядок также состоял из шести частей, но располагался по-другому.

Мощный центр, которым командовал сам султан, находился на одной линии с флангами, а позади них стояли еще два корпуса. Позади центра располагались конные отряды сипаев (10 тыс.), за ними – арьергард.

Его конница, кроме сипаев, включала в себя туркменов из Малой Азии, вассалов султана; тяжелая кавалерия состояла в основном из сербов (6 тыс.), которыми командовали два сербских принца, данники и зятья Баязеда.

Сербы, с головы до ног одетые в черные доспехи, составляли правый фланг, а янычары располагались вокруг султана.

Под звуки труб авангардные отряды Темура одновременно бросились на фланги османов, и левый фланг начал отступать.

Зато правый фланг, усиленный сербской кавалерией, сумел отразить эскадроны принца Шахруха. Скоро все смешалось, и началась общая схватка.

Темур понял, что пришло время ввести в действие план, который был задуман для того, чтобы пробить брешь в рядах противника.

Он бросил против туркменских отрядов, включенных в османскую армию, конный корпус под командованием туркменских военачальников, которых когда-то изгнал Баязед. Увидев, что против них сражаются Тахиртен и другие туркменские принцы, туркмены перешли на их сторону и помогли раздавить левый фланг Баязеда, уже изрядно потрепанный.

Однако центр османской армии, сгруппировавшийся вокруг султана, и янычары держались стойко. Принц Хусейн, снова обретший милость Темура после своего предательства под Дамаском, жаждал доказать свою преданность дяде. Он ввел в дело лучший конный отряд, который стремительно пробился к рядам янычар, но те тут же уничтожили смельчаков, осыпав их градом стрел.

В этот момент Мохаммед, самый храбрый сын султана, осуществил такую мощную контратаку против правого крыла противника, что наступление задохнулось. Хрупкое равновесие установилось между двумя армиями, и было невозможно предсказать, кто окажется победителем.

Обычная тактика Великого эмира заключалась в учете всех факторов: силы противника не были истощены отражением атаки авангарда, зато Баязеду, чтобы компенсировать дезертирство туркменов, спасти левый фланг от уничтожения и блокировать наступление правого фланга Темура, пришлось бросить в бой все резервы, между тем как резервы его противника оставались неиспользованными. Солдаты сражались с небывалым ожесточением. В этой братоубийственной схватке в полной мере проявилась храбрость османов.

Однако у Темура было большое превосходство в силе. У него были пушки, которыми Баязед, видимо, никогда не пользовался. Темур привел из Индии слонов, с высоты которых его воины швыряли в солдат Баязеда горящую жидкость.

К полудню Темур решил, что наступает решающий момент. Он бросил все свои войска вперед, а своему внуку Мухаммаду поручил заняться центром турецкой армии, дав ему лучшие эскадроны, недавно прибывшие из Самарканда. Османы уступали на всех позициях, их центр раскололся на несколько частей, которые отчаянно сражались до полного уничтожения.

Множество турецких солдат покинули поле боя, когда увидели, что высшие офицеры сбежали вместе с наследником трона, но большая часть погибла с оружием в руках. Сербы, выделявшиеся черными доспехами, сражались настолько отважно, что заслужили восхищение Темура.

Баязед отчаянно отбивался вместе со своими янычарами, которые героически гибли, защищая его. С несколькими, оставшимися в живых, он захватил холм и держал там оборону до вечера. Только после гибели последних янычар султан согласился сесть на коня, дабы укрыться бегством. Но далеко он не ушел – его настиг Махмуд-хан, фиктивный суверен империи Темура, и взял в плен вместе с двумя сыновьями.

Уже была ночь, когда несчастного султана, израненного, в грязной одежде, привели в шатер победителя. Темур прервал шахматную партию и сказал пленнику несколько вежливых слов. Он заверил его, что ему и его сыновьям ничего не грозит, и добавил: «Известно, как ты бы поступил со мной и моей армией, если бы Аллах дал тебе сегодня победу».

Темур оказал редкую милость побежденным, ведь он разбил врага, чья слава не уступала его собственной. Эту победу можно сравнить с победой Македонского над Дарием, Наполеона над Фридрихом Великим.

Великий Завоеватель мог позволить себе благородство после такой убедительной победы, без сомнения самой престижной за всю его карьеру полководца.