Вильям Похлебкин - Внешняя политика Руси, России и СССР за 1000 лет в именах, датах, фактах. Выпуск 1

4.7.1676-21.12.1680 – Иванов Ларион Иванович: думный дьяк; врио.нач. Посольского приказа с помощниками – дьяками В.Бобининым, Ем.Украинцевым, П.Долгово и Домниным.

21.12.1680-6.5.1681 – Волынский Василий Семенович: ближний боярин, посольской печати оберегатель, наместник Обдорский; переведен на воеводство в Великий Новгород.

6.5.1681-15.5.1682 – Иванов Ларион Иванович: думный дьяк, и.о. нач. Посольского приказа.

17.5.1682-6.9.1689 – Голицын Василий Васильевич: ближний боярин; наместник Новгородский; царственные большие печати и государственных великих посольских дел оберегатель (с 1685 г.).

6.9.1689-19.4.1699 – Украинцев Емельян Игнатьевич: думный дьяк (с 1689 и.о., с 1697 – нач. Посольского приказа).

1697-1699, 1702-1705 – Нарышкин Лев Кириллович: боярин, заменял царя по всем иностранным делам в его отсутствие (1-м начальником Посольского приказа в этих случаях оставался Е.И.Украинцев); затем управлял Посольским приказом и Коллегией в отстутвие Ф.Ф.Головина.

19.4.1699-18.2.1700 – Головин Федор Алексеевич: управляющий посольскими делами; последний администратор Посольского приказа.

За всю 150-летнюю историю своей деятельности Посольский приказ установил отношения с 10 новыми европейскими государствами и 8 азиатскими, в то время как до образования Посольского приказа всего за 70 лет, т. е. за вдвое меньший срок, были установлены отношения с 18 странами.

Если же учесть, что из 10 стран, вошедших в отношения с Россией в период деятельности Посольского приказа, реальными странами, с которыми «работал» Посольский приказ, можно считать лишь 5 (поскольку Мальтийский орден не мог считаться «страной», а Бавария, Ганновер, Генуя и Сардиния могут быть фактически записаны в актив Посольской канцелярии Петра I, а не аппарата Посольского приказа), то надо признать, что Посольский приказ почти... бездействовал. В Азии количественные результаты деятельности Посольского приказа по установлению дипотношений с новыми странами выглядят еще более обескураживающе: если исключить марионеточные полугосударства-полуколонии, которые спустя полвека были поглощены Москвой, то остаются Персия и Грузия, отношения с которыми поддерживались крайне нерегулярно и превратились в постоянные лишь с XVIII в., т. е. за хронологическими рамками деятельности Посольского приказа.

Эти количественные результаты работы Посольского приказа позволяют сделать вывод о характере и направлении деятельности этого ведомства. Ведомство, разумеется, не бездельничало, а работало в полную силу и даже, как мы знаем из документов, с большим напряжением. Но главной задачей русской дипломатии были контроль и наблюдение за сношениями с заграницей, а не поощрение этих сношений, не их развитие и стимуляция. Наоборот, ставилась задача держать сношения с любой державой в жестких, строго определенных рамках. И за соблюдением этих правил неусыпно следили дьяки и подьячий внешнеполитического ведомства.

Другая важная задача русской дипломатии заключалась в постепенном собирании державы, в неустанном приобретении и присоединении к Русскому государству новых территорий. В этом деле русские дипломаты проявляли исключительное рвение, настойчивость и целеустремленность, последовательность и терпение и нередко — самоотверженность, т. е. самые лучшие, самые светлые государственные и человеческие качества. Этот факт нельзя не отметить и не подчеркнуть, ибо памятником деятельности именно дипломатов Посольского приказа является Русское государство, Россия как великая держава.

Десятилетиями, даже порой полустолетиями, веками шли они упорно, настойчиво к поставленной цели, не форсируя событий, чтобы не допустить какой-либо промашки, что всегда считалось в русской дипломатии непростительной ошибкой. Лучше меньше, да лучше, тише едешь — дальше будешь — вот принципы, которыми всерьез руководствовались в Посольском приказе, никогда не стремясь к быстрому, но преходящему и эфемерному успеху, к внешним эффектам. Так, например, полное присоедине-ние племенных государств Приобья — задача, казалось бы, заранее «обреченная» на успех, — тем не менее растянулось на 50 лет, но прошло исключительно гладко, без всяких эксцессов; присоединение Грузии (Кахетии, Карталинии, Имеретии) потребовало столетия с лишним, но зато прошло в полном согласии и единстве с правящими кругами и сословиями этого государства, с согласия и одобрения всего грузинского народа.

Именно в этой поистине пчелиной, кропотливой работе по сбору и приобщению новых территорий к Русскому государству и состояли смысл и историческое значение всей деятельности Посольского приказа как внешнеполитического ведомства.

Особенно показательна деятельность Посольского приказа в отношении европейских стран. Она служит прекрасной иллюстрацией методов работы этого учреждения.

Если мы внимательно посмотрим вышеприведенную таблицу, то заметим, что установлению отношений с европейскими новыми странами в период существования Посольского приказа всегда предшествовали длительные, предварительные, «прощупывающие» переговоры, тянувшиеся нередко годами. Они шли о том, можно ли и стоит ли признавать то зарубежное государство, которое обращалось к царю с просьбой вступить в дипломатические отношения. Нередко на такое обращение следовала вообще резкая отповедь московских бояр, заявлявших от имени царя, что-де нашему государству «неподручное», невыгодное, ненужное дело — вступать с кем-то в отношения.

Посольский приказ выяснял, проверял и перепроверял всеми доступными тогда средствами, солидное ли это царство-государство, которое просит вступить в отношения с Россией, и не уронит ли «знакомство» с ним достоинство Московского царства и его царя.

В результате этой придирчивой, строгой политики Москва установила отношения с такими странами, как Великобритания (так она стала называться со времен Тюдоров!), Голландия — в то время владение Испании при Филиппе II и Изабелле Испанской, — т. е. с двумя крупнейшими государствами тогдашней Европы, политически сильными и экономически чрезвычайно полезными для сношений с Россией. Что же касается их политической ориентации, то реакционный режим Филиппа II в Европе (охватывающий Испанию, Португалию, Королевство Обеих Сицилии, Милан, Бельгию и Нидерланды) не нуждается в особой «презентации», его историческое значение хорошо известно.