Валерий Субботин - Великие открытия. Колумб. Васко да Гама. Магеллан.

Колумб познакомился во время четвертого (и последнего) путешествия в 1502–1503 гг. с жителями западной части Карибского моря — хикаке, мискито и др. О мискито, сражавшихся с конкистадорами в давно прошедшие времена, весь мир услышал в XX в. как о противниках сандинистского режима в Никарагуа. Они, подобно хикаке, стояли в культурном отношении ближе к населению бассейна Амазонки, чем к соседним майя, хотя испытали их влияние. Другие соседи мискито, таламанка, жители Панамского перешейка, входили в обширный культурный регион, включавший чибча и родственные народы современной Колумбии. Применяя орошение, они выращивали на своих полях маис, клубнеплоды и т. д. Сооружались легкие хижины, которые в отличие от жилищ хикаке и мискито имели стены, обмазанные глиной. Изготовлялись хлопчатобумажные ткани, художественные поделки из золота.

У таламанка была развита торговля, с которой Колумб познакомился при не совсем обычных обстоятельствах. На одном из участков побережья, чтобы расположить испанцев как торговых клиентов, таламанка послали к адмиралу на борт двух девочек-подростков, считая, по-видимому, что те окажут морякам определенные услуги. Но Колумб почему-то решил, что у девочек был при себе «колдовской порошок», а потому их одарили безделушками и тут же спровадили восвояси. В свою очередь таламанка так же сочли, что испанцы собираются их околдовать. На следующий день на суше брат адмирала попытался записать сведения о ближайших областях, но индейцы разбежались при виде пера и бумаги, которые выглядели колдовскими приспособлениями.

Более всего Колумбу были знакомы араваки — подавляющая часть населения Антил, выходцы из Южной Америки, где их предки жили в бассейнах Ориноко и Амазонки. Оттуда они принесли земледеление с культурами маниока и хлопка, тогда как зачатки металлургии, возможно, были заимствованы в Центральной Америке. Араваки, как и их предшественники на Антилах, отсталые сибонеи, рыбачили, охотились на морских черепах. Их ловили, запуская на веревке в океан прилипалу — рыбу с присосками.

Жители Вест-Индии мастерски изготовляли каменные орудия. У них «нет никакого железа, — писал доктор Чанка, — но много инструментов, топоров и тесел, сделанных красиво и изысканно…». До наших дней антильские негры находят шлифованные камни араваков. Говорят, знать араваков в торжественные дни носила эти камни как ожерелья. С ними исполнялись ритуальные танцы, что было испытанием для стареющих вождей и шаманов. Легче было отказаться от власти, чем заплетающимися ногами, подвесив на себя груз в 20–30 кг, плясать под придирчивыми взглядами соплеменников.

Малые Антильские острова, одна из областей расселения араваков, были ими утрачены в результате карибских завоеваний. Карибы — земледельцы, рыболовы и охотники — принадлежали к тому же культурному кругу выходцев из Южной Америки, что и араваки. На завоеванных островах они уничтожили мужчин араваков, сохранив жизнь женщинам и детям, которые продолжали говорить на родном языке. Женщины стали прислужницами и наложницами завоевателей, а мальчикам аравакам карибы отрезали половые члены, после чего их откармливали. С ними сожительствовали, пока они не взрослели, а затем, как рассказывали спутникам Колумба женщины-араваки, их поедали.

Материалы о каннибализме карибов и других народов Южной Америки не раз дискутировались исследователями XX в.. [43] Josephy jun. A.M. Das Zentrum des Universums. Eine Einleitung. — America 1492. Die Indianervolker vor der Entdeckung. Frankfurt am Main, 1992. S. 9. Доказательства каннибализма, как уже было сказано, заключались в рассказах араваков, а также в том, что на Антилах, в хижинах и вокруг них, можно было найти людские черепа и кости. Но у ряда индейских народов культ предков предполагал хранение черепов и костей; согласно обряду, их можно было и закапывать, и выкапывать. Сам Колумб в этом прекрасно разобрался. Когда в 1492 г. на Кубе его матросы нашли в хижинах человеческие головы в корзинах, адмирал записал в своем журнале, что, как он думает, «это были головы каких-то знатных людей из рода, ибо в каждой хижине было много народу, и они должны были быть родственниками, потомками одного лица». Колумб и его спутники слышали обвинения в каннибализме от араваков — заклятых врагов карибов. В свою очередь карибы на Пуэрто-Рико пугали испанцев рассказами о каннибализме араваков. Не исключено, что каннибализм, распространенный у карибов Южной Америки, со временем мог из бытового превратиться в религиозно-мистический, наподобие христианского обряда причащения телом и кровью Христа. А культ предков не мешал умерщвлять (душить) стариков, когда они становились обузой.

Для Колумба вопрос о каннибализме карибов имел практическое значение. Предполагалось, судя по переписке адмирала с католическими королями, что жертвы карибов — араваки, люди смирные, находились под покровительством короны и рассматривались как христиане недалекого будущего. Карибов за их кровожадность следовало завоевать и продать в рабство. Оно должно было стать своего рода искуплением их вины.

По-видимому, католические короли оценивали на первых порах так же, как адмирал, прибытие индейцев-карибов в Испанию. На инструкцию, врученную Колумбом капитану, который в 1494 г. перевозил карибов, была наложена резолюция Фердинанда и Изабеллы: «Сообщите ему (Колумбу. — B.C.), что сталось с каннибалами (которых раздали как рабов. — B.C.), что все это хорошо, что так ему и следует поступать». [44] Navarrete M.F.de. Op. cit. P. 357. Но вопрос о вывозе невольников из Нового Света оказался не так прост, как представлялось на первый взгляд. В апреле 1495 г. католические короли отменили разрешение на продажу следующей партии рабов. При этом было указано, что необходимы консультации с учеными и теологами относительно добровольности перехода индейцев в рабское состояние.

Фердинанд и Изабелла выказали заботу о доброй воле индейцев в то время, когда рабство сохранялось в Испании и вообще в Западной Европе, когда не прекращался приток невольников с рынков Малой Азии и особенно Африки. Непоследовательность бросалась в глаза: зачем было запрещать ввоз индейцев, одновременно разрешая ввоз белых и черных рабов? Ответ на этот вопрос вряд ли мог быть однозначным. Во-первых, в 1495 г., когда появился запрет, высокая заболеваемость на Гаити и вспышка сифилиса в Европе, по-видимому, побудили католических королей принять меры карантинного характера. Карантин, впервые примененный в Италии в XIV в. против чумы, идущей с Востока, был единственным доступным властям средством для борьбы против распространения инфекций. Во-вторых, решение о запрете вывозить индейцев было временным шагом. Через несколько лет (в 1503 г.) была вновь разрешена торговля карибами, хотя она не приняла значительных размеров.