Владимир Брюханов - Трагедия России. Цареубийство 1 марта 1881 г.

В это же время в отчете III Отделения за 1857 год отмечалось: многие дворяне, особенно мелкопоместные, « страшатся даже мысли об изменении крепостного права. В отнятии у них власти над крестьянами они видят уничтожение дворянства ». [322] Н.Г. Сладкевич. Указ. сочин., с. 66.

Настроениями дело не ограничивалось: « Едва успел царский рескрипт от 20 ноября 1857 г. дойти до провинции, как помещики начали принимать свои меры. Они распродавали имущество крестьян, их скот, избы и другие постройки, переселяли крепостных на худшие земли, пытались захватить в свои руки капиталы крепостных богатеев » [323] Л.Б. Генкин. Крестьянское движение в Ярославской губернии на рубеже 1850-1860-х годов. // Сб.: Революционная ситуация в России в 1859–1861 гг., с. 132. — вспомните судьбу упомянутого выше П.А. Мартьянова!

Одновременно нарастали противоположные настроения крестьян. Ланской сообщал царю, что в конце 1857 года крестьяне повсеместно ожидали объявления свободы: « церкви на новый год были особенно полны крестьянами, которые ожидали в этот день манифеста об уничтожении крепостного состояния ». [324] Л.Г. Захарова. Самодержавие и отмена крепостного права в России, с. 105.

Александр II постарался охладить и тех, и других.

В апрельской 1858 года книжке «Современника» вышла статья К.Д. Кавелина, пропагандирующая принципы освобождения крепостных с выделением им земли. Журнал беспрепятственно поступил к публике, а вслед за этим царь разыграл бурное возмущение: 16 апреля 1858 года в Совете министров « гневно выразился государь на цензуру, пропустившую в «Современнике» статью против дворянства проф. Кавелина » и назвал Кавелина « либералом » [325] Там же, с. 98. — свидетельствовал один из очевидцев.

Кавелин немедленно был отставлен от должности преподавателя наследника престола — цесаревича Николая Александровича.

После такой рекламы статью в «Современнике», естественно, прочитали все, кто сумели до нее добраться! Но одновременно демонстративное поведение царя действительно подействовало успокоительно на возбужденное дворянство.

Николай Милютин, принявший, как и остальные, этот цирк за чистую монету, обеспокоенно писал в письме к брату Дмитрию: « Горько сказать, но в последнее время реакция начинает проявляться во многом… Вопрос о земле есть корень раздора. /…/ Сначала государь твердо требовал усадьбы и приглашал к уступке остальной земли. Теперь же заметно колебание ». [326] Там же, с. 99.

С лета 1858 года, следуя настойчивым пожеланиям царя, во всех губерниях открылись дворянские Комитеты для обсуждения условий предстоящей реформы.

В этом же году главный, первый помещик страны — сам царь — продемонстрировал пример доброй воли, осуществив освобождение своих крепостных — удельных крестьян, отпущенных на волю приблизительно в соответствии с теми же принципами, что позднее и частновладельческие крепостные. [327] Ф.А.Фургин. Удельные крестьяне накануне и в годы революционной ситуации. // Революционная ситуация в России в 1859–1861 гг., с. 179.

В самом конце 1858 года проект Н.А. Милютина был представлен в Секретный комитет. [328] Л.Г. Захарова. Записка Н.А. Милютина об освобождении крестьян, с. 32.

В отчете III Отделения за 1858 год отражена еще более негативная реакция широких дворянских кругов на происходящее, чем годом ранее: « Первые высочайшие рескрипты произвели грустное и тревожное впечатление. Большая часть помещиков смотрит на это дело как на несправедливое, по их мнению, отнятие у них собственности и как на будущее их разорение ». [329] Н.Г. Сладкевич. Указ. сочин., с. 67.

Н.А. Милютин в это время говорил: « Ныне /…/ правительство либеральнее самого общества ». [330] Из записок Марии Агеевны Милютиной. // «Русская старина», январь 1889, с. 64.

С января 1859 Секретный Комитет, переименованный, как упоминалось, в Главный, стал функционировать если и не вполне гласно, то уже и не совершенно секретно.

В марте началась деятельность Редакционных комиссий во главе с Ростовцевым. Последний четко высказал свой руководящий принцип: « Отрезывая землю от крестьян, мы зажжем Россию ». [331] Н.П.Семенов. Освобождение крестьян в царствование имп. Александра II. В двух томах. СПб., 1889, т. I, с. 301.

Душой Редакционных комиссий стали Н.А. Милютин и известные славянофилы — Ю.Ф. Самарин и князь В.А. Черкасский, в основном поддерживавшие Милютина.

Осенью 1859 года в столицу призвали депутатов местных Губернских комитетов. Сразу выяснилось колоссальное отличие Милютинского проекта, положенного в основу разработок Редакционных комиссий, от мнений широчайших дворянских кругов, по-прежнему мечтавших — если уж неминуемо освобождение! — до нитки обобрать освобождаемых! Призванных депутатов постарались поскорее отправить восвояси.

Открытое обсуждение готовящейся реформы в тогдашней прессе, вести о конкретных дискуссиях на эту тему в официальных правительственных верхах — в совокупности с вполне достоверными сведениями об отношении к принципам будущего освобождения у самих крепостных масс — все это вполне опеделенно указывало на то, что Россия вползает в очевидный конфликт — так называемую «революционную ситуацию», когда, по известному ядовитому уточнению А.А. Зиновьевым знаменитой ленинской формулы, наверху уже не могут, а внизу уже не хотят !

Именно к такой ситуации загодя готовил себя сам Чернышевский.

Николай Гаврилович Чернышевский (1828–1889) — признанный лидер революционеров 1861–1862 годов: « Чернышевский — главный зачинщик всех беспорядков и всего движения. Не будь его, ничего бы не было ». [332] Н.Я. Николадзе. Воспоминания о шестидесятых годах. // Н.Г. Чернышевский в воспоминаниях современников, с. 249.

Еще за десяток лет до революционной ситуации Чернышевский предсказывал ее и собирался играть в ней руководящую роль. В 1849 году, несомненно под влиянием бурных событий, происходивших тогда в Европе, он писал: « через несколько лет я журналист и предводитель или одно из главных лиц крайней левой стороны ». [333] Н.Г. Чернышевский. Полное собрание сочинений в 15-ти томах. М., т. I, 1939, с. 298.

В 1850 году он уже определенно надеялся на грядущую революцию в России: « Вот мой образ мыслей о России, неодолимое ожидание близкой революции и жажда ее /…/. /…/ мирное, тихое развитие невозможно /…/. /…/ без конвульсий нет никогда ни одного шага вперед в истории ». [334] В.Я. Зевин. Политические взгляды и политическая программа Н.Г. Чернышевского. М., 1953, с. 58.

Еще через несколько лет , уже в 1853 году: « У нас скоро будет бунт, а если он будет, я буду непременно участвовать в нем. /…/ Неудовольствие народа против правительства, налогов, чиновников, помещиков все растет. Нужно только одну искру, чтобы поджечь все это. Вместе с тем растет и число людей из образованного кружка, враждебных против настоящего порядка вещей. Вот готова и искра, которая должна зажечь этот пожар. /…/ Сомнение одно — когда это вспыхнет? Может быть, лет через десять, но я думаю, скорее. А если он вспыхнет, я, несмотря на свою трусость, не буду в состоянии удержаться. Я приму участие. /…/ Меня не испугает ни грязь, ни пьяные мужики с дубьем, ни резня ». [335] Утопический социализм. Хрестоматия. М., 1982, с. 431.