Нина Молева - Ее звали княжна Тараканова

Радзивилл и его спутники открыто называли графиню Пиненберг княжной Елизаветой Всероссийской. По слухам, княжна направлялась в Турцию под покровительством князя Кароля Радзивилла. Для переезда были подготовлены два корабля под командованием турецких капитанов Мехмета и Гасана. С капитаном Гасаном княжна Елизавета вступила в любовную связь. В подготовке поездки принимал участие известный английский путешественник, внук герцога Кингстона, лорд Эдуард Вортли Монтегю. Недостаток денег побудил княжну Елизавету ускорить отъезд.

16 июня 1774 года Кароль Радзивилл в сопровождении восьмидесяти польских и французских офицеров приехал на корабли капитанов Мехмета и Гасана. Прибывшей вслед за ним графине Пиненберг — княжне Елизавете была устроена царская встреча в соответствии с придворным этикетом. Княжну сопровождала ее собственная свита, за исключением гофмаршала. Барон Кнор был оставлен княжной Елизаветой в Венеции в качестве личного поверенного.

В тот же день оба корабля взяли курс на Константинополь.

Начало XVIII века. Венеция, то освобождавшаяся от турок, то снова оказывавшаяся под их протекторатом. Бедневшая. Терявшая влияние в торговых европейских делах. Судорожно сохранявшая нейтралитет. И тем не менее первый «российский агент», посланный сюда Петром I, не кто-нибудь — Беклемишев. Европейски образованный. В совершенстве владевший несколькими языками. Еще в 1710 году издавший в Амстердаме перевод известного сочинения Анастасия Наузензия «Феатрон, или Зерцало монархов». Беклемишев оказывается в Венеции в 1716 году для торговых сделок, для устройства первых русских пенсионеров — кораблестроителей, инженеров, экономистов, художников, самого прославленного «персонных дел мастера» Ивана Никитина, — и для составления первых коллекций искусств.

По его поручению Иван Никитин лично везет в Россию картину «весьма славного и древнего автора именованного Рафаел доурбин».

В начале 1770-х годов та же нерешительность в политике Венецианской республики, те же колебания — основание для Екатерины указать в рескрипте контр-адмиралу Арфу: «В рассуждении республики Венецианской настоят другие уважения. Она издавна желает ближайшего с нами соединения, но по робости, от соседства с турками происходящей, не смеет еще податься на явные к тому способы. Без сомнения венецианцы желают нам внутренно добра… Во всяком случае, вероятнее то, что если успехи наши будут важны и поспешны, то естественная их неразрешимость приведена будет к единому существительному и неподвижному пункту их политики: упадка Оттоманской Порты». Просто в мае 1774 года о таком успехе еще рано было говорить: Кючук-Кайнарджийский мир должен был наступить несколькими месяцами позже.

В последних числах июня 1774 года направлявшиеся к турецким берегам корабли капитанов Мехмета и Гасана подошли к острову Корфу. Капитан Гасан отказался продолжать поездку. Графиня Теофила Моравская и князь Радзивилл-старший решили возвращаться в Польшу и на корабле капитана Гасана отправились обратно в Венецию.

3 июля 1774 года корабль капитана Мехмета с графиней Пиненберг — княжной Елизаветой и князем Каролем Радзивиллом вошел из-за встречного ветра в гавань Рагузы. Княжне Елизавете была устроена торжественная встреча. Французский резидент де Риво предоставил ей свой дом. Елизавета начала устраивать ежедневные приемы. Средства на жизнь ей предоставлял Радзивилл.

По словам очевидцев, княжна Елизавета называла себя дочерью императрицы Елизаветы Петровны и казачьего гетмана Разумовского. Временем своего рождения она считала 1753 год. После смерти матери Елизавета якобы была вывезена из Петербурга и стараниями отца переправлена в Персию. В Персии она пользовалась покровительством шаха. Ее образованием занимались приглашенные из Европы учителя.

По словам Елизаветы, семнадцати лет ее тайно провезли через Россию в Берлин. Своего отца она считала к этому времени умершим. После встречи с Фридрихом II Елизавета начала титуловать себя княжной. Из Пруссии она проехала в Лондон, Париж и Германию. В Германии княжна Елизавета купила при посредстве князя Лимбургского земли Оберштайн.

Княжна открыто говорила о желании попасть в Константинополь. Она надеялась на поддержку султаном своих прав на русский престол. В подтверждение этих прав княжна Елизавета показывала копии завещаний императрицы Елизаветы Петровны, Екатерины Iи Петра I. По утверждению княжны, она была связана с Пугачевым и знала его планы. Направлявшийся в Турцию Кароль Радзивилл обещал ей свое покровительство во время поездки.

Приезд княжны Елизаветы в Рагузу не прошел незамеченным. Сведения о ней помещали газеты Франкфурта-на-Майне и Утрехта. Посетившие князя Филиппа Фердинанда Лимбургского в Оберштайне герцог Ларошфуко и граф Бюсси сообщили о симпатиях к Елизавете во Франции. Версальский двор пророчил ей полный успех. Княжна Елизавета находилась в деятельной переписке с князем Филиппом Фердинандом, бароном фон Горнштейном и маркизом де Марином. Парижские новости были ей переданы в письме де Марина.

Вызванное появлением княжны Елизаветы оживление побудило сенат Рагузы обратиться с запросом о ней к русскому правительству через своего поверенного в Петербурге. Ответ руководившего внешними сношениями государства Никиты Панина исключал всякое значение и опасность княжны для России.

В середине июля 1774 года княжна Елизавета по совету князя Кароля Радзивилла решила выступить с воззванием о своих правах на русский престол и обнародовать завещание императрицы Елизаветы Петровны. Подготовленные тексты были переданы князю Радзивиллу для публикации в газетах. Оба документа сразу по получении князь Радзивилл уничтожил.

18 августа 1774 года княжна Елизавета отправила письмо командующему русским флотом на Средиземном море Алексею Орлову. В письме находилось воззвание к русским морякам. Обнародование воззвания было поставлено Елизаветой условием и доказательством перехода Алексея Орлова на ее сторону. Места своего пребывания княжна не открывала. Письмо Орлову в Ливорно должен был переслать находившийся в Венеции лорд Вортли Монтегю. Лорд Монтегю выполнил поручение. В ответе Елизавете Монтегю сообщал об изменившемся отношении к княжне французского посланника при Венецианской республике. Неблагоприятные и двусмысленные отзывы дипломата англичанин связывал с переменой внешнеполитического курса Версальского двора.

24 августа княжна Елизавета написала письмо турецкому султану и его визирю с просьбой о помощи. Копию письма Елизавета просила переслать Емельяну Пугачеву. Корреспонденция была передана князю Каролю Радзивиллу. Тот писем не переслал. По его указанию польским нарочным почта княжны была задержана.