Александр Верт - Россия в войне 1941-1945

Гораздо более успешно - по крайней мере пока не началось контрнаступление немцев - проходили операции Красной Армии в верховьях Дона и в восточных районах Украины. 26 января Воронеж (превратившийся к этому времени в груду развалин) был освобожден войсками Воронежского фронта под командованием генерала Голикова, а первая половина февраля ознаменовалась рядом быстро следовавших одна за другой побед советских войск. После освобождения Воронежа они полностью разгромили 2-ю венгерскую армию к западу от Воронежа, под Касторным, где было убито и взято в плен свыше 100 тыс. венгров; немецкие комментаторы не отрицают, что при разгроме под Касторным венгерские части на Восточном фронте были почти полностью разгромлены. Хотя на юге (то есть к северу от Азовского моря) немцы прочно удерживали рубеж по реке Миус, прикрывавший южную часть Донбасса, однако советские войска теперь уже продвигались широким фронтом на севере, между Воронежем и Богучаром, освободив Курскую область и проникнув в северо-восточную часть Украины и в северный район Донбасса с востока и северо-востока. Валуйки, Лисичанск, Изюм и крупный центр машиностроительной промышленности Краматорск (хотя и он также лежал в развалинах) были освобождены русскими в первую неделю февраля, а несколько дней спустя они заняли также Волчанск, Чугуев и Лозовую, 16 февраля после тяжелых боев войска Голикова вступили в Харьков, четвертый по величине город Советского Союза. Тем временем дальше к югу войска Юго-Западного фронта под командованием Ватутина освободили крупный промышленный центр Луганск, а войска Южного фронта под командованием Малиновского освободили Новочеркасск и Ростов. После занятия Харькова войска Голикова и Ватутина продолжали наступать и с захватом Павлограда 17 февраля уже близко подошли к Днепру; оставалось каких-нибудь 36 км. Именно на этом этапе немцы стали готовиться к контрнаступлению, своему «реваншу за Сталинград». И действительно, в марте захваченным врасплох русским пришлось оставить часть территории, которую они вернули себе во время зимнего наступления, в том числе Харьков.

В период между победой под Сталинградом и первыми признаками готовящегося контрнаступления немцев настроение в СССР было приподнятым. Перспектива отвоевать у немцев до наступления весны весь Донбасс и достичь Днепра представлялась весьма заманчивой, а освобождение Курска и Харькова превосходило даже самые радужные надежды. В советской печати появилось множество статей о важности освобождения Донбасса, который обеспечил бы стране уголь и сталь. Тон печати стал еще более ликующим после освобождения Харькова; 17 февраля «Красная звезда» писала:

«Взятие Харькова - новая замечательная победа советского оружия, торжество сталинской стратегии, уже принесшей богатые плоды нынешней зимой. Враг судорожно держался за Харьков… На реке Северный Донец немцы пытались задержать наши наступающие части… но три немецких оборонительных пояса были прорваны один за другим.

Отчаянное сопротивление немецких дивизий, носящих громкие названия «Рейх», «Великая Германия», «Адольф Гитлер», было сломлено в жестоких уличных схватках… Теперь уже мы, а не немцы планируем дальнейший ход войны».

Два дня спустя та же газета превозносила-мастерство Красной Армии, которая не только освободила огромные советские территории, но при этом неизменно окружала и уничтожала силы противника; так, итальянцы были окружены и разгромлены под Миллеровом, а венгры - под Касторным, не говоря уже о разгроме немцев под Сталинградом. И опять в газете говорилось о «Каннах», где Ганнибал с его 50 тыс. карфагенян разгромил армию римлян, насчитывавшую 70 тыс. человек. «Канны» стали одним из элементов стратегии Красной Армии. Все случившееся за последние месяцы, писала «Красная звезда», окончательно доказало, что «пресловутое превосходство немецкой военной мысли» оказалось мифом, хотя этот миф не был разоблачен даже после войны 1914-1918 гг. Теперь же настало торжество «сталинской стратегии». Знаменательно, что вскоре после занятия Харькова Сталину было присвоено звание Маршала Советского Союза.

В течение этих недель ликования в феврале 1943 г. советская печать особенно подчеркивала заслуги коммунистической партии.

Так, в самый разгар торжеств по поводу взятия Харькова, 19 февраля, «Красная звезда» писала:

«Партия бросила в бой лучших своих сынов. Сколько раз в кризисные моменты сражений, и под Москвой в 1941 г., и под Сталинградом в 1942 г., стойкость и отвага коммунистов спасали положение! Партийные организации - это становой хребет наших войск… Все блистательные успехи нашей военной мысли… объясняются прежде всего тем, что в основе военной доктрины Красной Армии лежат испытанные принципы самого мудрого… учения в мире - учения Маркса - Энгельса - Ленина - Сталина».

По мере приближения войны к победоносному концу концепция «советского патриотизма» все больше и больше заменяла собой концепцию «русского патриотизма» мрачных дней 1941-1942 гг. А символом этого советского патриотизма все больше и больше становился Сталин.

Показательно, однако, что Сталин никогда полностью не забывал о страшных днях 1941 и 1942 гг., когда ему, чтобы спасти положение, пришлось почти исключительно рассчитывать на чисто русский патриотизм, и в конце войны он выделил русских как народ, проявивший самую большую волю к победе и к защите Советского государства.

Теперь, когда Красная Армия начала гнать немцев из Советского Союза, и в частности с Украины, мы должны ознакомиться с политикой немцев на оккупированных территориях, если только ее можно назвать политикой, ибо в действительности это была непрерывная цепь жестокостей и глупостей, иногда основанных на самых нелепых аспектах нацистской идеологии. Так, уже 16 июля 1941 г. Гитлер решил, что Крым должен стать чисто немецкой колонией, откуда всех «иностранцев» надлежит выслать или эвакуировать. Крыму предназначалась роль «немецкого Гибралтара» на Черном море. По мнению начальника немецкого Трудового фронта и руководителя организации «Сила через радость» Роберта Лея, Крым должен был стать гигантским курортом, излюбленным местом отдыха для немецкой молодежи. Позже Гитлер тешил себя также мыслью урегулировать с Муссолини южнотирольскую проблему путем переселения в Крым тех жителей итальянского Тироля, родным языком которых был немецкий.

После падения Севастополя в июле 1942 г. «герою Крыма» Манштейну был подарен один из бывших царских дворцов «крымской Ривьеры». Одним из самых сумасбродных «открытий» Розенберга было то, что с геополитической точки зрения Крым является-де частью германского достояния, ибо именно в Крыму еще в XVI веке жили последние готы. В декабре 1941 г. он предложил Гитлеру переименовать Крым в «Готенланд».