Дэвид Дуглас - Вильгельм Завоеватель. Викинг на английском престоле

Сам король в Йоркшире задерживаться не стал. Не обращая внимания на ужасную погоду, он произвел стремительный рейд в долину Тиса, а затем совершил самый трудный и опасный марш-бросок в своей военной карьере. К тому времени на западе Англии мятеж начал выдыхаться, но центр сопротивления в Честере сохранился. Король решил перейти Пеннинские горы и нанести неожиданный удар. Напомним, что происходило это в разгар зимы, которая в тех местах бывает весьма суровой. Даже бывалые воины, смущенные тяжестью предстоящего похода, стали роптать. Однако Вильгельм пресек все проявления недовольства и приступил к выполнению задуманного. В итоге его войско подошло к Честеру раньше, чем противник смог подготовиться к обороне. Город был взят без особого труда. Через некоторое время возле него, а также в Стаффорде по приказу Вильгельма были построены замки, в которых разместились нормандские гарнизоны. Таким образом, все крупные очаги сопротивления были уничтожены. Датчане, поняв, что их английские союзники разгромлены, стали более сговорчивы и вскоре согласились взять выкуп и покинуть район Хамбера. Королевская армия двинулась на юг. Известно, что в канун Пасхи 1070 года она уже находилась в Винчестере.

Операции, проведенные Вильгельмом в 1069–1070 годах, по праву составили одну из его самых удачных военных кампаний. Многочисленные враги короля были повержены, и его власть утвердилась на всей территории страны. Вместе с тем за его действия в этот период Нормандское завоевание и сам Завоеватель чаще всего подвергаются критике. В войнах XI века с противником и местным населением обычно не церемонились. Однако методы, которые использовал для подавления мятежа король Вильгельм, были признаны чрезмерно жестокими и варварскими даже теми, кто испытывал к нему откровенную симпатию. Вот что пишет один из них, Ордерикус Виталис: «Я воздавал хвалу Вильгельму за многие его поступки и не отказываюсь от своих слов. Но я не решусь одобрить его действия, в результате которых добрые и злые уничтожались безо всякого разбора, а спасшиеся умирали затем от голода… Мне остается только страдать и скорбеть об этих несчастных. Одобрять человека, повинного в такой массовой бойне, было бы грубой и ничем не оправданной лестью. Более того, я должен признать, что столь варварское убийство не должно остаться безнаказанным». Такова точка зрения нормандского монаха. Не трудно представить, что должны были чувствовать его современники в Англии. Английские хроники рисуют страшную картину разорения северных провинций, выжившие обитатели которых не успевали хоронить убитых, и вдоль дорог еще долго находили человеческие кости. Они рассказывают о том, что уцелевшие города Северной Англии были переполнены беженцами, которые находились в крайней степени истощения, и сравнивают нормандский рейд с эпидемией чумы. То, что это не гипербола, подтверждают данные «Книги Судного Дня». Последствия карательной экспедиции Вильгельма давали знать о себе вплоть до правления Стефена. Численность населения Йоркшира восстановилась только через два поколения. Йоркшир был не единственным районом, пострадавшим в результате кампании 1069–1070 годов. В меньшей степени репрессиям подверглись жители огромной территории — от Мерсии на западе до Дерби на юге. Следует отметить, что ни до, ни после угроза королевской власти Вильгельма не была столь велика. Даже события зимы 1070 года не привели к окончательному преодолению кризиса.

Весной датский флот, которым на этот раз руководил сам Свейн, возвратился к Хамберу и оттуда двинулся на юг в сторону Уоша, высадив по пути десант. Датские воины вторглись в Восточную Англию, закрепились на острове Эли, куда стали стягиваться все, кто был недоволен новым королем. Самый большой отряд привел линкольнширский тэн по имени Херевард. Первым объектом атаки объединенных сил стало аббатство Петербороу. Его настоятель Брандт был сторонником Гарольда Годвинсона, но незадолго до описываемых событий он умер, и земли аббатства были переданы некоему Турольду, который с помощью своих многочисленных воинов контролировал Петербороу и его окрестности. Но он не смог отбить нападение датчан и английских мятежников. 2 июня 1070 года аббатство было сожжено и разграблено. Это был уже прямой вызов королю, угрожавший нарушить с таким трудом восстановленный порядок. Несмотря на это, Вильгельм постарался избежать вооруженного столкновения. Он вступил с датчанами в переговоры и сумел убедить Свейна заключить перемирие. В качестве самого убедительного аргумента был предложен огромный выкуп. Известно, что корабли Свейна отправились на родину, груженные очень богатой добычей. Главная цель была достигнута. Датский флот, почти два года курсировавший у берегов Англии, ушел, что стало основной предпосылкой для окончательного урегулирования кризисной ситуации.

С уходом датчан шансы Хереварда на успех были сведены практически к нулю. Поэтому Вильгельм Завоеватель решил, что на время можно оставить мятежников в покое и вплотную заняться событиями на континенте, которые требовали его неотложного вмешательства. Воспользовавшись этим, Херевард активизировался. Ему начали оказывать поддержку некоторые весьма известные фигуры, в том числе сам граф Моркар. Ситуация в Фенсе приняла опасный поворот, чего можно было избежать, вмешайся Вильгельм на начальном этапе. И все-таки расчет короля оказался правильным. Без скандинавской поддержки мятежники были обречены. Когда Вильгельм, наконец, двинулся на их подавление, они сдались после первого же столкновения и безо всяких условий. Граф Моркар был заточен в темницу. Хереварду, хотя и с большим трудом, удалось бежать. Однако с этого момента он навсегда исчез с исторической сцены, превратившись в персонаж многочисленных легенд.

Нормандцы выдержали самое серьезное после своего завоевания Англии испытание на прочность. Основные оппоненты признали законность власти короля Вильгельма, мятежный север был покорен, бунт в Фенсе подавлен, граф Моркар находился в заточении, а граф Эдвин вскоре был убит своими соратниками в пылу ссоры, вспыхнувшей во время бегства в Шотландию. Тем не менее, проблемы были разрешены лишь частично. В определенном смысле ситуация даже усложнилась. Это может вызвать удивление, если считать, что упорное сопротивление англичан нормандским завоевателям никак не отражалось на ситуации по другую сторону Ла-Манша. Но в том-то и дело, что отныне Англия, как и Нормандия, являлась составной частью владений Вильгельма Завоевателя. Дестабилизация в любой из этих частей немедленно отражалась на положении государства в целом, и это прекрасно понимали как сторонники, так и противники нового европейского монарха. Вообще, внутренняя взаимосвязь событий, происходивших в тот период в Англии и на континенте, заслуживает гораздо большего внимания, чем ей обычно уделяют. Она очевидна. После подавления каждого крупного мятежа в Англии нормандцам практически немедленно приходилось отбивать нападения из Скандинавии, Анжу или Мена, и, укрепляя северные границы Йоркшира, Вильгельм Завоеватель не мог не учитывать того, что над его владениями по другую сторону Ла-Манша нависла угроза со стороны Франции, Фландрии и с Балтики. По сути дела, речь шла о войне на два фронта.