Егор Классен - Древнейшая история Славян и Славяно-Руссов

Зная же, что Руссов называли Скифами, Троянами и Славянами, мы переносим на первых, т.е. на Руссов, все те отличительные черты, которые засвидетельствованы порознь за всеми тремя относительными их названиями историками фригийскими, греческими, римскими и немецкими, и из сего сгруппирования свойств и развития одного и того же народа оказывается, что просвещение древних Руссов и старше выше греческого.

Предполагая подробное изложение этого предмета поместить в следующих выпусках, в статье о Руссах, мы приведем здесь только некоторые факты, к этому предмету относящиеся.

Геродот говорит, что самые умнейшие люди, которых он знал, были Скифы.

Страбон защищает Скифов, говоря, что если они приняли что- либо дурное в свой обычай, то заимствовали это у Греков и Римлян.

Дит и Дарет говорят, что Руссам Троянским известны были музыка, живопись, механика, комедия и трагедия.

Римский посланник к Атиллу говорит, что Скифы (Унны) самый правдивый народ и лжи не терпят.

Адам Бременский утверждает, что Скифам известен греческий огонь, называемый у них вулкановым горшком.

Все историки единогласно подтверждают, что Скифы лучшие воины, а Свидас свидетельствует, что они издревле употребляли знамена в войске, чем доказывается регулярность в их ополчениях.

По Эфору, Анахарсис-Скиф причислен был к числу семи мудрецов.

По сказанию многих писателей в 670 году до P. X. некто Скиф или гиперборей-Аварис творил чудеса в Греции.

Промышленность Скифов также опережала таковую же у всех прочих народов; ибо известно и приведено нами в первых выпусках наших материалов, что Скифы изобрели сталь, огниво, нелинючие краски, выделку кож сыромятных и юфти; им известно было бальзамирование трупов, что они и исполняли над трупами царей своих; им же принадлежат и первые горные работы и разные другие открытия и изобретения. Астрономия Скифов (Халдеев) есть, сколько известно, старшая у всех народов.

Скифские письмена, сохранившиеся в некоторых скандинавских и всех поморских рунах, а также и по левому берегу Енисея, повыше Саянского отрога, свидетельствуют, что служили образцом для древних греческих письмен, равно для Кельтских и Готфских алфавитов.

Скифы верили в бессмертие души и в будущую загробную жизнь, а равно и в наказания загробные. Их определение и идея о Творце вселенной не сделает стыда и христианам (См. ст. Парси).

Но все приведенное нами составляет только отрывки из разбитой по разным сказаниям истории развития и просвещения Скифов; главные их аргументы, без сомнения, утрачены все во время политических волнений на востоке, пожиравших и истреблявших все огнем и мечом, и Греки только потому так выдались вперед, на первый план народов просвещенных, что известия о них более сохранились.

Мы считаем обязанностью сказать при этом, что мы далеко еще не истощили всех данных, найденных нами в разных сказаниях о Славянском народе под разнообразными его наименованиями.

реки и Римляне называют Агафирсов Скифами; у первых они показаны сидящими на реке , у Плиния же и у географа Zannoni на реке . Плиний называет их также Аланами и Роксоланами. Тут мы видим четыре названия для одного и того же племени. Но как мы уже доказали прежде, что Скифы есть название, придуманное Понтийскими Греками, Алане есть название касты, Роксолане есть название, слитое из названий племени и касты, т.е. Руссов и Алан (Roxi-Alani), следовательно, Руссы (Roxi, Rossi, Rozzi) есть племенное имя их. Чтобы яснее определить значение названия этого племени Агафирсами и показать соотношение Агафирсов к Руссам, рассмотрим следующее обстоятельство: Руссы или Агафирсы сидели на реке или Chesinus; но как по карте Zannoni и по указанию историков местность упоминаемых ими Агафирсов совпадает с Ахтыркою, греческое же название реки означает гусиную, по производству от (гусь), следовательно, Греки перевели только на свой язык русское слово гусиную, т.е. название реки, при которой лежит Ахтырка; а Римляне переладили греческое слово по своему в Chesinus. Итак, Агафирсы сидели на реке Гусиной, в той местности, где находится наша древнейшая Ахтырка; родовое их название Россы, по касте они принадлежали к Аланам, или пастухам, т.е. скотоводам, а видовое их название по городу их, Ахтырке, Ахтырцы.

Итак, описываемые Греками Агафирсы, сидевшие на реке , суть Ахтырцы, на реке Гусиной, которые, по указанию Плиния, суть Руссы, занимавшиеся скотоводством.

о 2-м выпуске материалов для Славяно-Русской истории мы уже говорили о варягах. Рассмотрев этот предмет с разных точек воззрения, нам представляются еще следующие новые доводы.

Старая Руса на реке Русе существовала еще до пришествия варягов, принадлежа к Новогородской области; следовательно, Руссы уже были в этой вольной области до призвания князей варяжских. Эти Руссы могли точно так же участвовать в призвании варягов, как и прочие племена Новогородской области.

Они, Руссы, и действительно участвовали в этом призвании, ибо в Лаврентьевском или старшем списке Несторовой летописи сказано: «и реша Русь, Чудь, Словене и Кривичи: (варягам-Руси) вся земля наша и пр.» То есть варягов-Руссов призывали к себе четыре племени Новогородской области, в числе которых, во главе, стоят Руссы. На основании этого мы можем слова летописи выразить так: Руссы вольные, или Новогородские, жившие в старой Русе, призывали из-за моря Руссов, княживших в том краю и бывших варягами. Но Тимковский, обаянный шлецерианизмом, находя в этих приведенных нами словах летописи совершенное ниспровержение идеи скандинавоманов, придумал для соглашения летописи с мнением Шлецера извратить текст под видом исправления так: «реша Руси Чудь, Словене и Кривичи». – Этим он надеялся совершенно устранить Руссов Новогородских и тем доказать, что будто Руссов в это время вовсе не было в России. Не станем укорять его в злоумышлении против Русской истории и допустим, что он не смекнул о древности существующего и по сие время города Старой Русы, построенного на реке того же имени, принадлежавшего к той же Новогородской области; но и в этом последнем случае он явно обнаруживает не призвание свое к подобному труду, ибо можно ли с такой слепотой, с таким односторонним взглядом приниматься за историческую критику, требующую обсуждения предмета своего со всех возможных точек воззрения. Можно бы было допустить попытку исправления текста в таких местах, где он темен и не выражает ничего осмысленного; но извратить мысль ясную, здравую и логически изложенную и дать ей чрез то совершенно превратный смысл есть или безграничное ослепление, или недобросовестность – татьба исторических фактов.