Евгений Стригин - От КГБ до ФСБ (поучительные страницы отечественной истории). книга 2 (от МБ РФ до ФСК РФ)

Например, В. Гусейнов писал: «По мнению американского политолога З. Бжезинского, планы расширения НАТО направлены на дальнейший подрыв геостратегических позиций России с целью ограничит ее военную мощь и предотвратить появление у Москвы «новых имперских амбиций» и «сжатия» евразийской сферы влияния России. Основополагающим фактором этого процесса должна стать поддержка Западом Украины как «главного препятствия на пути возрождения российской экспансии». (Гусейнов В.А., «От Ельцина к …?», книга 1, М., «Олма-пресс», 1999, с.155).

А. Яковлев писал в журнале «Обозреватель» (начало 1996 года) о Китае:

«Эта страна, как и Советский Союз, стояла на рубеже 70-80-х годов перед необходимостью приспособления к быстро изменявшимся условиям и новым мощным тенденциям мирового развития. КНР искала и верно определяла эффективные пути к цели. Представляется, что именно ее сугубая ориентированность на национально-государственные интересы предопределила успех в этом деле. Положенные в основу внутренней и внешней политики указанные интересы почти автоматически отрегулировали иерархию ценностей в отношениях страны с внешним миром.

Абсолютный приоритет задачи развития материального производства позволил Китаю вскрыть и задействовать прежде всего внутренние резервы экономического роста. Поэтому, в отличие от СССР перестроечного периода и России в годы реформ, Китай начал пресловутое «вхождение в мировую цивилизацию», не играя в поддавки с Западом, не жертвуя своей внутренней стабильностью, мощью и своими стратегическими позициями. Напротив, он всемерно укреплял эту стабильность. Но самое главное — он не позволил своим реформам выродиться в контрреволюцию, убедительно опроверг лукавый тезис о социализме как системе бесперспективной, тупиковой, не способной к самосовершенствованию.

Нынешний Китай обладает параметрами, дающими ему право достаточно уверенно смотреть в будущее.

Основные из этих параметров таковы:

— Территория страны осталась неизменной и даже прирастет в 1997 г. за счет Гонконга. Китайское государство вполне надежно управляемо из Центра. Потенциальные угрозы его целостности со стороны сепаратизма некоторых крупных нацменьшинств, усиленно раздуваемые западной политологией и пропагандой, иллюзорны, беспочвенны хотя бы потому, что китайская нация изначально обладает статусом титульной нации на всей территории КНР, несмотря на тот факт, что половину ее составляют национальные районы.

— Морально-политическое единство китайского общества остается достаточно прочным. Конечно, растущая социальная дифференциация, вызванная реформами, объективно расшатывает это единство. Но, похоже, интенсивная обработка населения в духе национально-патриотических ценностей вполне компенсирует негативные последствия социального расслоения общества.

— Китай умело встраивает в свою социально-экономическую систему эффективные рыночные механизмы, тем самым динамизируя развитие этой системы, а не разрушая ее основы.

— Внешний мир, включая «большую семерку», Пекин использует как важный дополнительный источник экономического роста Китая. Причем это делается без унизительных долларовых подачек из-за рубежа. В Китай поступают крупные инвестиции, они доходят до 30 и более миллиардов в год.

— Экономический рост КНР за последние 15 лет в среднем составил 9 %. По размерам валового внутреннего продукта Китай вышел на первое место в мире, по одним подсчетам, и на третье — по другим. Он уже далеко обошел Россию по валовому национальному продукту. В перспективе вырисовывается структура «большого Китая», включающая КНР, Тайвань, Гонконг, Сингапур. В понятие «большого Китая» входят экономически мощные китайские общины в Юго-Восточной Азии. Если такой Китай состоится, то его ВНП будет вдвое больше, чем у КНР.

— Военная безопасность Китая обеспечивается фактически путем опоры на собственные силы. Пока он принципиально избегает стратегических союзов с какими бы то ни было великими державами, не входил и не входит ни в какие организации коллективной безопасности, считая вопросы обороны своим внутренним делом, и строго блюдет независимость и самостоятельность своей политики в этой важнейшей сфере государственной деятельности. Благодаря умелой дипломатии Китай создал по периметру своих границ «кольцо безопасности», установив со всеми сопредельными странами добрососедские отношения. Он преодолел конфронтационность в своих связях с Западом, не попав при этом в положение его младшего партнера, а тем более сателлита, и продолжает уверенно отметать любые попытки дискриминировать его на тех или иных направлениях сотрудничества с внешним миром. В частности, летом 1995 и 1996 гг., усмотрев в некоторых акциях США неуважение к суверенитету КНР, Пекин жестко отреагировал на них, не остановился перед угрозой серьезного спада в американо-китайских отношениях.

— Международный престиж КНР, ее реальная значимость в мировых и региональных процессах достигли небывалого уровня. Ее участие в Организации азиатско-тихоокеанского экономического сотрудничества является активным и действенным.

Думается, что вышесказанного вполне достаточно, чтобы представить, какому Китаю и с какой Россией предстоит взаимодействовать в обозримом будущем. «Возрождающаяся Россия» для Китая, обновившегося и окрепшего, фактически является и в качественном, и, так сказать, в количественном смысле новым «северным соседом», несравнимым по комплексной мощи, международному авторитету и глобальной роли с Советским Союзом доперестроечной поры». (Из компакт-диска «Современная политическая Россия», под. общ. ред. А.И. Подберезкина, 2002 год).

Игорь Артемов писал: «Мусульманские анклавы внутри России являются главной «занозой» в наших отношениях с исламским миром. Сентиментальности здесь не место. К чему приводит наличие мусульманских автономий в христианской стране — видно на примере бывшей Югославии, а теперь и на примере Чечни». («Наш современник», N 3, 1995, с.177).

Некоторые даже писали: «…Православие, как показал исторический опыт, оказалось более совместимым с исламом (в его правоверной суннитской форме), чем с западным христианством — и католическим, и протестантским». («Наш современник», N 1, 1995, с.132).

Почему именно с суннитским исламом не ясно. Чем шииты хуже? Но то, что с исламом особенно не оспоримо. Дело в том, что православие сумело сохранить больше традиций, идущих от древневосточных корней христианства. Католичество привилось на римской почве и римской культуре, оно не сыграло такой же значительной роли для Западной Европы, как сыграло православие для восточной Европы. Про протестанство же можно сказать, что оно еще более отошло от восточных корней христианства.