Евгений Стригин - От КГБ до ФСБ (поучительные страницы отечественной истории). книга 2 (от МБ РФ до ФСК РФ)

«Две республики — Чувашия и Якутия — пошли на прямой демарш против центра и развязанной им войны в Чечне. Президент Чувашии Николай Федоров своим указам разрешил гражданам Чувашии, призываемым в российскую армию, не участвовать в операции в Чечне. Ельцинэтот указ отменил. В Якутии же аналогичное чувашскому решение в отношении своих граждан приняло правительство». [440]

Чуть позже начался еще более худший процесс. Почувствовав общую опасность (разве есть люди, которые добровольно отказываются от части власти?) главы республик стали объединяться. Началась фронда республик.

По этому поводу писали: «В условиях, когда Совет Федерации не смог сыграть роль рычага влияния региональных лидеров на центр и события в стране, лидеры республик сами ищут альтернативные формы консолидации, занимаются поиском и конструированием других рычагов. Так, в ходе весьма взволновавшей центр чебоксарской встречи лидеров урало-поволжских республик и Калерии (о полном своем согласии с ними заявила Ингушетия) было сформулировано требование о срочном возобновлении деятельности Совета глав республик, созданного когда-то Ельцинымв качестве опоры в борьбе с Хасбулатовыми кинувшим в Лету с роспуском Верховного Совета. Возникла также еще более встревоживший центр идея созыва некоего Конгресса народов России.

Зарождающейся сплоченности региональных лидеров центр пытается противопоставить свою извечную тактику «разделяй и властвуй». То Ельцин, то Черномырдинустраивают встречи с теми или иными региональными лидерами из числа наиболее влиятельных и имеющих непосредственное отношение к чеченской войне, обещают им различную финансовую и иную помощь». [441]Так покупалась лояльность Центру и так продавались общие интересы страны.

8.8.1.В «Двенадцати стульях» знаменитый Остап Бендер назвал своего напарника Воробьянинова гигантом мысли и отцом русской демократии. Это той демократии, которая была до 1917 года. Конечно, это была насмешка.

Отцом русской демократии после 1991 года можно было бы назвать Бориса Ельцина. И это было уже более серьезно. Без авторитета Ельциналюди, которые называли себя демократами, к власти, скорее всего бы не пришли. Именно он обеспечил им победу. По большому счету, он был похож в этом на Ленина, который обеспечил победу большевикам. С той лишь разницей, что Владимир Ильич и создал большевизм, а демократизм Ельцинасоздали демократы.

На самом деле демократизма особого не было. Была просто жажда власти и обида, отодвинутого от ее вершины. « Ельцин— в чем-то похож на Ленина: изворотливостью, маневренностью в целях удержания власти», — сказал Евгений Михайлов, будучи губернатором Псковской области. [442]

Все вполне естественно и вполне объяснимо. Жажда власти была и у Ленина. Последний, видя недостатки (подлинные и мнимые) царской России, имел весьма смутное и искаженное представление об управлении государством, по ходу дела он менял свои представления (экспериментировал над страной), не обращая особого внимания на боль, кровь и страдания людей. Он ведь работал на будущее, где же ему о настоящем. И в этом Борис Николаевичбыл похож на Владимира Ильича.

Но и в этом сходство было не полным. Уже в своей второй книге «Записки президента» он написал в самом конце, что его целью является спокойствие России. [443]Ленин хотел, так как он хотел. Маниакальная идея построения светлого будущего для всего мира — вот суть ленинских прожектов. Надо сказать, что политически одержимые обычно и приходят к власти в ходе революций. Революции — это время для таких, также как весной и осенью наступает время для других, когда обостряется активность у психических больных. По-другому почти не бывает. «…Революция это всегда нехорошо и всегда чревато негативными последствиями», — написал Александр Лебедь. [444]

Ельцинхотел как лучше. Но получилось как всегда. В этом его можно и даже нужно обвинять (в том, что получилось). Правда, не стоит забывать простую истину о том, что неизвестно еще мог ли другой сделать лучше. Критиковать легче, гораздо легче, чем создавать. Если бы кто-то мог гарантировать, что в 1993 году «президент» Руцкоймог справиться лучше, чем Борис Николаевич?!

Тем более, что и Ельцин, и Ленин пришли к власти в результате чужих просчетов (или коварных расчетов — по мнению некоторых). Они в какой-то степени были заложниками чужих ошибок. Один Временного правительства, другой — Горбачева.

Это ведь Горбачевначал перестройку, наобещал построить социализм с человеческим лицом, что всем будет лучше и красивее жить. Это ведь при нем опустели полки магазинов, это ведь при нем начались многие негативные процессы в обществе и государстве, рекой полилась кровь. Демагогия и политические разборки наполнили страницы газет и волны эфира.

Все это началось тогда, когда горбачевские прислужники пытались поставить Ельцинана место. Это ведь КПСС продолжала цепляться за своего последнего генерального секретаря, хотя всем было ясно, что его нужно менять. Но они дождались, когда он сам покинул партию, дав перед этим согласие на ее разгон.

Впрочем, не судите, да не судимы будете. Аргументы можно приводить и противоположного характера.

8.7.2.Разговоры о неадекватном порой поведении первого президента Российской Федерации автор настоящей книги слышал еще в начале 1992 года. Разумеется, в Красноярске это были пересказы москвичей. И верить им нужно было с долей сомнения.

Но позже стали появляться уже не слухи, а что-то похожее на доказательства. А еще чуть позже приближенные (уже отстраненные и обиженные) стали «раскрывать» секреты.

Тем более, что эти секреты были известны многим. В августе 1994 года Борис Николаевичпоехал в с официальным визитом в Берлин. Он представлял в центре Европы Россию. Отвратительным назвал поведение Ельцинав Германии начальник его охраны Коржаков. [445]Назвал, уже после того, как Ельцинвыгнал его со службы. Назвал, хотя мог сказать и большее, но, похоже, торговался, понимая, что все сказать просто нельзя.

Так уж построено массовое общественное сознание, что ему нужны мифы о правителях, а не реальность с ее противоречиями. Мифы положительные или отрицательные, но обязательно либо «+» либо «-», иное просто не воспринимается. А он, правитель, ведь живой человек, который рано или поздно, вольно или невольно, во время жизни или после смерти должен будет передать правление другому.

8.8.3.Но не так то просто найти достойного преемника. Владимир Максимовв марте 1995 года написал: «В самом деле, куда мы катимся, если демократию у нас пестует бывший секретарь обкома {108}, государственное строительство — его земляк, внедрявший там марксизм-ленинизм в пределах сельского ликбеза, рыночную экономику — зав. Отделом журнала «Коммунист» {109}, обороноспособность — ванька-взводный {110}, а государственную безопасность — и того пуще — недавний пожарный {111}. Можете легко догадаться, что и смену они себе подготовят соответствующую…». [446]Это критический взгляд и приведен он для объективности. Сами они, конечно, думали о себе по другому.