Олег Большаков - История Халифата. Том 3. Между двумя гражданскими войнами, 656—696

Зийад вызывал у басрийцев смешанное чувство страха и уважения. Суровость искупалась верностью слову и наведением порядка, казни непокорных уравновешивались щедростью и свое-временной и полной выплатой жалованья, которое стало получать почти вдвое больше людей, чем прежде. 500 шейхов, знатоков Корана и религиозного предания, получили персональные жалованья от 300 до 500 дирхемов в год и право присутствовать на приемах. Сподвижники пророка удостоились высоких постов Имран б. ал-Хусайн стал кади Басры, а ал-Хакам б. Амр ал-Гифари — наместником Хорасана [+47].

Как опытный финансист, Зийад строго следил за сбором хараджа и не допускал никаких послаблений для податного населения, коллективно отвечавшего за исполнение налоговых обязательств своего податного округа. Когда жители Даст Майсана (округа, в котором находилась Басра) прислали к нему делегацию просить о сокращении общей суммы налога, поскольку многие земли округа перешли в собственность мусульман, то оц напустил на них басрийцев, которые с позором и побоями прогнали просителей [+48]. Если же дело касалось его самого, то интересы казны забывались. Сыну обедневшего умаййада из рода Абу-л-Иса (см. табл. 1), который женился на дочери Зийада, откровенно признаваясь, что рассчитывает на подарок, он разрешил, назначив его наместником Суса, оставлять себе половину хараджа — 250 000 дирхемов [+49].

Не стеснялся он идти и на откровенное жульничество, если оно сулило ему хорошую прибыль когда он узнал, что Му'авийа подарил своему шурину большой участок земли в окрестностях Басры и тот едет его посмотреть, то распорядился пустить на этот участок воду. Новый владелец решил, что халиф по незнанию наделил его заболоченной землей, и охотно уступил ее Зи-йаду за 200 000 дирхемов. Став владельцем, Зийад тут же осушил этот участок [+50].

В его распоряжении были огромные государственные средства. За год в подвластных ему областях собиралось 60 млн. дирхемов налогов 36 млн. из них шли на жалованье воинам, 16 млн — их сыновьям, записанным в диван, 2 млн. — на текущие административные нужды и строительство, столько же откладывалось в резервный фонд на непредвиденные расходы, а остаток в 4 млн. отсылался в Дамаск [+51]. Из этого потока денег можно было многое отложить и для себя. Широко пользовались щедротами Зийада его племянники, сыновья Абу Бакры. Немало перепадало и другим, стоявшим близко к власти, в том числе и неарабам, вроде хаджиба Зийада, Фила, выезд которого вызывал зависть даже у такого знатного басрийца, как Абу-л-Асвад ад-Дуали, выразившего свое возмущение новыми порядками в следующей стихотворной строке:

Этому Филу принадлежала вторая по времени постройки баня Басры, приносившая ему большой доход.

Мавали происходили из более развитых обществ и легко опережали в погоне за благосостоянием рядовых чистокровных арабов, которые, кроме умения ездить верхом и сражаться, не име-ли навыков ни в ремесле, ни в административных делах. Свободные арабы считали унижением прислуживать кому бы то ни было, поэтому камердинерами (хаджибами) у всех амиров были мавали, они же хозяйничали и в налоговых ведомствах, где требовалось знание местных литературных языков: персидского, греческого или коптского. Богатство Фила не было исключением, мавла Абу Мавийа, ведавший при Ибн Амире финансами, ворочал сотнями тысяч. Несколько позже встречались мавали, которые были в состоянии компенсировать адоптировавшему их племени всю сумму задержанного жалованья [+53].

До тех пор пока арабы получали жалованье, обогащение их племенной верхушки не вызывало у большинства враждебности Значительной отдушиной, отводившей энергию наиболее воинственных басрийцев, были завоевательные походы, они кого-то лишали жизни, а кого-то обогащали добычей. Восстановление единой власти в Халифате позволило их возобновить. Как мы видели, земледельческие районы Хорасана были вновь покорены уже при Абдаллахе б. Амире, но горные и степные районы, занятые кочевниками-тюрками, оказывали упорное сопротивление, и борьба шла с переменным успехом. Сведения об этих войнах обрывочны и неточны, даты разных источников часто не совпадают.

Последний год правления Ибн Амира был удачным для арабов успешно закончился поход на Кабул, принесший большую добычу, ал-Мухаллаб б. Абу Суфра совершил набег на Кандабил (область к востоку от Келата и Кусдара) и на обратном пути в ал-Кикане, где-то в горах Кабулистана, успешно отразил нападение тюркской конницы [+54]. В 45/665-66 г., уже при Зийаде, Абд-аллах б. ас-Саввар предпринял набег на ал-Кикан и захватил в качестве добычи коней какой-то особой породы, прозванных ал-кикани; несколько из них были посланы Му'авии. Какова была численность арабских отрядов, участвовавших в этих походах, и Посылались ли они прямо из Басры или целиком состояли из контингентов, находившихся в Сиджистане, остается неизвестным, во всяком случае, скорее можно говорить о набегах с целью получения добычи и контрибуций, чем о завоевательных Походах с участием многочисленного войска.

В 46/666-67 г. Му'авийа сместил Абдаррахмана б. Самуру с управления Сиджистаном и назначил туда ар-Раби' б. Зийада ал-Хариси. Ему сразу же пришлось столкнуться с трудностями: кабул-шах, соединившись с тюрками, изгнал арабские гарнизоны из Кабула, Забулистана и Руххаджа. Ар-Раби' удалось остановить их только у Буста и затем возвратить Руххадж и Давер (долина Хильменда выше Буста), однако Забулистан и Кабул сохранили отвоеванную независимость [+55].

В следующие годы арабы почти ежегодно совершали походы на горные районы восточнее Сиджистана и Мекрана, но воинственные горцы каждый раз отбрасывали их назад. Во время боев в Мекране и ал-Кикане был убит командующий «индийским по-граничьем» ар-Рашид б. Амр ал-Джудайди. Его сменил Синан б. Салама [+56]. Едва спасся от гибели и наместник Хорасана ал-Хакам б. Амр ал-Гифари во время похода в горные районы Гура и Фа-раванда (Фераван, современный Парван, севернее Кабула): в 49/669 г. он с окруженным в горах войском оказался без продовольствия, дело дошло до того, что воины стали убивать и есть собственных коней. Положение спас ал-Мухаллаб, заставивший пленного под страхом казни указать малоизвестный проход из теснины [+57].

В этих районах арабы, привыкшие к стремительным броскам, обеспечивавшим им победы над тяжеловооруженными профессиональными армиями, столкнулись с таким же подвижным противником, действовавшим к тому же в родных, хорошо знакомых местах небольшими отрядами. Уничтожение одного отряда не меняло дела: за следующим горным хребтом завоевателей встречали новые отряды. Генеральных сражений не было, а значит, не могло быть и решающих побед.