Радуга - Русское языческое княжество

Перехватив инициативу в 1555 году, язычники удерживали её несколько лет подряд.

Вплоть по 1559 год Сказочник непрерывно слал своим сестрам подкрепления.

Ежегодно каждая из них получала по четыре сотни амазонок и по одной — две тысячи "наемников" (естественно, что большинство из них не отвечали сестрорецким стандартам "наемника", но все-таки были способны работать матросами, надсмотрщиками или посредственными бойцами). Помимо этого отправлялись строители и мастера (Пантера направляла в Ориссу достаточно большое число инструкторов).

Также в заморские владения отправлялись первые поселенцы. Особенно много поселенцев прибыло в 1559–1560 году.

Они были нерусскими. Свободные крестьяне из разгромленного Дитмаршена зачастую предпочитали уплыть за океаны, но не становиться крепостными.

Датская марка (Дитмаршен) была последней "крестьянской республикой" в Европе.

Занимавшая заметную часть Гольштейна на берегу Северного моря, она несколько столетий отражала попытки датских и немецких феодалов закрепостить её. Но в 1559 году крестьяне оказались не в состоянии противостоять прекрасно организованной армии датских феодалов.

Сестрорецкие послы смогли договориться с датским королем… В обмен на списание части датского долга сестрорецкий князь смог вывезти из Дитмаршена несколько тысяч крестьянских семей. От этой сделки выгоду получили обе стороны (хоть и не очень большую). Датское государство списывало часть своего долга (они, конечно, и так не собирались его выплачивать, но списание в отличие от прямого отказа позволяет сохранить имидж, необходимый для получения новых кредитов) и избавлялось от значительного числа "смутьянов" (которые не хотели становиться крепостными ни при каких условиях). Сестрорецкий князь списывал долг (опять-таки сохраняя имидж — ему не отказались платить, это он сам долг простил) и получал заметное число новых подданных, которых он мог поселить там где считал нужным.

Об интересах крестьян никто не думал. Большая часть из них вымерла от тропических болезней.

Кстати, о тропических болезнях. Понятно, что они уносили очень много жертв. Но, тем не менее, язычники страдали от них несколько меньше чем прочие европейцы.

Причиной этого стали достаточно специфические культурные нормы, сложившиеся в Сестрорецке. Речь идет о разделении зданий на "внешнюю" и "внутреннюю" зоны.

Ведь еще в четырнадцатом веке были созданы системы отопления и вентиляции предназначенные именно для таких домов. За двести лет их неоднократно усовершенствовали… В результате, как минимум во "внутренних" зонах всех жилых зданий вероятность появления насекомых была сведена к минимуму. А дополнительно к этому против насекомых работал опыт жизни на севере — накомарники и защитные сетки были достаточно распространены. Это не исключало комариные укусы, но значительно снижало их число. Соответственно, снижалась и вероятность заболеть малярией.

Дополнительно к этому, амазонки еще и значительно реже болели дизентерией.

Традиционная медицинская подготовка (опять-таки вспомним про два с половиной столетия развития) привела к тому, что вода кипятилась практически всегда (не только питьевая). По крайней мере в крепостях это было обязательным.

Оба этих фактора не исключали заболевания и тем более не давали решающего преимущества. Они обеспечивали всего лишь то, что число заболевших язычников было на 3–5 % меньше, чем число заболевших европейцев. Но тем не менее эти несколько процентов тоже помогали сестрорецкой экспансии.

На конец 1559 года сложилась следующая ситуация. В Америке язычники плотно контролировали весь бассейн Амазонки (на южных притоках — до водопадов) и вели активную борьбу на море. В Индийском океане они заняли все архипелаги центральной и западной частей — Маскаренские, Коморские, Сейшельские, Амирантские, Мальдивские и Лаккадивские. В самой Индии Пантере удалось выбить португальцев с южной части Малабарского берега (город Маэ стал северной границей её продвижения). Также ей удалось договориться с султаном Акбаром и обеспечить его пушками и порохом (постепенно именно порох с огнестрельным оружием становился главным предметом сестрорецкого экспорта в Индию). И разумеется в полном распоряжении Пантеры оставалась армия Ориссы. Преемники Чакра Пратапа, умершего в 1557 году — Нарсинх Джена и Радхурам Чхотра оказались не более чем её марионетками и свергались при первой же попытке проявить самостоятельность.

Только Мукундадера — Харишчандра, принявший индуизм в его "сестрорецком" варианте и ставший верным союзником сестрорецкого государства, правил достаточно долго с 1559 по 1568 годы.

Однако в следующем 1560 году для язычников прозвенел очередной тревожный звонок.

Игорь Восьмой не смог отправить подкрепления.

Причиной этого стала война, начавшаяся на западных границах Сестрорецкого княжества (точнее — её обострение).

Причин у войны с Ливонией было несколько. С одной стороны финансы Московского государства были несколько расстроены сначала боярским правлением, затем войной с Казанским ханством и масштабными реформами. К этому добавились крупные расходы во время подавления восстаний на новых землях территориях (не столько потери от действий мятежников, сколько оплата службы дворян, стрельцов и казаков). В результате запасы казны значительно уменьшились. На этом фоне невыплата Ливонским Орденом крупных сумм приобретала первоочередное значение (речь идет о так называемой Юрьевской дани, которую Орден обязался выплачивать Москве, проиграв войны начала века). Учитывая, что выплат не было более десяти лет — сумма набежала значительная.

С другой стороны московские помещики однозначно оценивали прибалтийские земли как более доходные по сравнению с казанскими, южными или новгородскими владениями. От первых их отличало наличие оседлого населения, уже привычного к крепостническим отношениям, от вторых — отсутствие татарской угрозы, а от третьих — большая урожайность и опять-таки наличие крепостного населения.

Еще одним фактором стали обоснованные опасения возникновения на западных границах Руси враждебного союза. Эти опасения обострились после заключения в 1554 году союза между Ливонией и Литвой, направленного против Москвы и вассального ей Сестрорецка.

И наконец, московское купечество стремилось завладеть удобными гаванями и начать прямую торговлю с Западной Европой. Ивангород так и не стал крупным торговым центром, не выдержав конкуренции с Ревелем, Нарвой и Александрией. Поэтому основной оборот Москвы шел через сестрорецкую Александрию и ливонскую Нарву, купечество которых получало с этого очень большие доходы. Эта позиция встречала понимание у той части московской элиты, которая была враждебна "сестрорецкой партии". Эта группировка, возглавляемая митрополитом Макарием, стремилась использовать эту войну для создания конфликта между Иваном Московским и Игорем Сестрорецким.