Игвар Андерсоон - История Швеции

[65] От редукции больше всего пострадали шведская аристократия и немецкие бароны в Лифляндии, где около 5/6 имений отошло к государству. Однако повинности крестьян (барщина и оброк) не были уменьшены. — Прим. ред.

[66] Абсолютная монархия является лишь особой формой дворянского государства. Свою прежнюю политическую роль потеряла только шведская феодальная аристократия. — Прим. ред.

[67] Сказанное относится также к заморским колониям Швеции. Положение безземельных крестьян, среди которых большую часть составляли батраки, не улучшилось ни в Лифляндии, ни в Эстляндии. Батраки, отбывавшие барщину за своих дворохозяев, по указанию арендатора казенного имения или им назначенного старосты подвергались жестоким телесным наказаниям. Аграрная реформа Карла XI в Лифляндии сохранила крепостное право, но обеспечила крестьянам-дворохозяевам право наследования земельных наделов при условии своевременной уплаты налогов и выполнения повинностей в пользу арендатора государственного имения. В выигрыше оказалась кулацкая часть деревни. — Прим. ред

[68] До редукции шведские государственные доходы из одной только Лифляндии составляли сумму, равную 1/3 всех государственных доходов в самой Швеции. После редукции (конец XVII в.) в самой Швеции государственные доходы оценивались в 3,5 млн. далеров, а в Прибалтийских странах, подвластных Швеции, — в 2,97 млн. далеров. Среди шведских заморских владений Лифляндия по-прежнему занимала первое место. Особенно большую ценность для Швеции представляли поставки хлеба из Лифляндии. В порядке военного налога Швеция выкачивала из Лифляндии ежегодно до 10 тыс. шведских бочек ржи, столько же ячменя и до 6000 шведских бочек овса, не считая поставки льна, пеньки, сена и др. платежей. Недаром Лифляндия считалась житницей Швеции. Кроме поземельного налога, уплачивавшегося лифляндскими крепостными крестьянами, важнейшую статью государственных доходов в Лифляндии составлял лицензионный сбор в размере 2–5 % со стоимости всех ввозимых и вывозимых товаров. В одной только Риге лицензионный сбор приносил Швеции ежегодно от 50 до 150 тыс. далеров дохода. — Прим. ред.

[69] Особенно выросла роль Риги в торговле с Западной Европой. За десятилетие с 1669 по 1678 г. включительно в среднем в течение года в Ригу приходило 249 кораблей; в следующее десятилетие (с 1679 по 1688 г.) среднее количество кораблей увеличилось до 383, а в последние 11 лет перед Северной войной — до 410. — Прим. ред

[70] Тот факт, что в начале 90-х годов XVII в., во время европейской войны, скандинавские государства совместно защищали морские пути на Балтийском море, был только случайным изменением в их взаимоотношениях.

[71] Иоганн Рейнгольд Паткуль (1660–1707), представитель лифляндского дворянства, за выступление с протестом против политики Карла XI в Лифляндии и особенно против редукции имений в 1694 г. был приговорен шведским судом к смертной казни с конфискацией имущества. Паткулю удалось бежать за границу. В 1698 г. он поступил на службу к польскому королю Августу II. С целью организации антишведской коалиции в 1699 г. он посетил Москву и Копенгаген. С 1702 г. Паткуль состоял на службе у Петра I и выполнял его дипломатические поручения, состоя полномочным послом русского царя при дворе Августа II. Однако в 1706 г. саксонское правительство выдало его шведам. По обвинению в государственной измене Паткуль был казнен шведскими властями в 1707 г. — Прим. ред.

[72] Очевидно, автор имеет в виду восстание Булавина (1707–1708), а также начавшееся в 1705 г. восстание башкир, татар и других народов Поволжья, которое продолжалось до 1711 г. — Прим. ред.

[73] Статьи 6, 16, 17 Ништадтского мирного договора 1721 г. признавали за Швецией «на вечные времена» право закупать хлеб в Риге, Ревеле и Аренсбурге ежегодно на 50 тыс. рублей без платежа вывозных пошлин. Во всех позднейших договорах, заключенных в первой половине XVIII в. между Россией и Швецией (союзные трактаты 1724 и 1735 гг.; мирный договор 1743 г.), предусматривались те же условия беспошлинного вывоза хлеба в Швецию. Русско-шведский союзный трактат 1745 г. разрешал Швеции беспошлинный вывоз хлеба из Прибалтийских губерний на 200 тыс. рублей. Очень часто «по случаю неурожая хлеба и голода в Швеции» царское правительство выдавало особые разрешения на беспошлинный вывоз хлеба из лифляндских и эстляндских портов; так, например, в 1746 г. был разрешен вывоз до 500 ластов (7500 четвертей) хлеба в Швецию «по случаю неурожая в том государстве», а 2 месяца спустя разрешили увеличить вывоз до 1500 ластов (22 500 четвертей). Но осенью того же 1746 года «в угоду шведскому королю» дали еще дополнительно разрешение на вывоз 1000 ластов (15 000 четвертей). Всего в 1716 г. в Швецию было вывезено 37 500 четвертей хлеба по дешевой цене (без уплаты пошлины). Таким образом, Лифляндия продолжала служить для Швеции житницей хлеба, а шведское правительство фактически получало от России огромные субсидии. — Прим. ред.

[74] Под этим названием вошло в историю Швеции восстание далекарлийцев во время русско-шведской войны 1741–1743 гг. Внешнеполитические авантюры правительственной партии «шляп», позорное поражение шведской армии в войне против России, потеря значительной части Финляндии и экономическое разорение страны вызвали крестьянские восстания во многих местах страны, но, как и прежде, руководящая роль в этих восстаниях принадлежала горнякам и крестьянам Далекарлии. Восставшие угрожали столице, и только появление корпуса царских войск под Стокгольмом спасло правительство «шляп» от неминуемой гибели. Впрочем, шведские крестьяне в 1742–1743 гг. пришли к правильному выводу, что соперничавшие дворянские партии — «шляпы» и «колпаки» — «одинаковые плуты и предатели». — Прим. ред.

[75] Автор восторгается разделом общинных земель, который в действительности способствовал проникновению капитализма в земледелие, но при этом он совершенно умалчивает о неизбежном спутнике этого процесса — о разорении основной массы крестьянства. К. Маркс рассматривает раздел общинных земель наравне с расхищением государственных имуществ в истории Англии как один из существенных моментов процесса первоначального накопления — «…систематическое расхищение общинных земель наряду с грабежом государственных имуществ особенно помогло образованию тех крупных ферм, которые в XVIII в. назывались капитальными фермами или купеческими фермами; эти же причины способствовали превращению сельского населения в пролетариат, его «освобождению» для промышленности» (К. Маркс, Капитал, т. I, Госполнтиздат, 1949 г., стр. 729). — Прим. ред