Михаил Геллер - ВЕХИ 70-ЛЕТИЯ Очерк советской политической истории

Советское правительство имеет три выбора: соглашение с Англией и Францией против гитлеровского агрессора; соглашение с Гитлером; нейтралитет. Первый выбор заставил бы Гитлера задуматься и задержать начало войны в Европе; не очень удобен был для фюрера и третий выбор: нейтральный Советский Союз оставался бы потенциальной опасностью, нависавшей на фланге. Третий выбор - соглашение с Германией - означало прежде всего разрешение начать войну.

Сталин выбрал Гитлера и войну. Несколько причин продиктовали этот выбор. Прежде всего, Гитлер заплатил за соглашение значительно дороже, чем демократические страны, которые не могли распоряжаться не своей территорией. Фюрер отдал Сталину Прибалтику, часть Польши, Бессарабию. Во-вторых, Сталин рассчитывал, что Германия, втянувшись в войну на Западе, ослабит демократические страны и сама станет слабее. Наконец, Сталин всегда органически не терпел демократии, ему была близка и понятна психология фюрера. Он твердо рассчитывал, что сможет его перехитрить.

Соглашение между СССР и Германией, подписанное 23 августа, называлось - Договор о ненападении. "Правда" объявила пакт "инструментом мира", "мирным актом", который будет содействовать "облегчению напряжения в международной обстановке". Секретный дополнительный протокол к Договору, никогда в СССР не опубликованный и официальными историками не упоминаемый, не выглядел "инструментом мира". В протоколе говорилось, что "в случае территориальных и политических преобразований (имелась в виду война, которую Германия развязывала в ближайшие дни. - М. Г.) северная граница Литвы будет являться чертой, разделяющей сферы влияния Германии и СССР". Второй параграф протокола гласил: "Вопрос о том, желательно ли в интересах обеих Сторон сохранение i независимости Польского государства и о границах такого государства будет окончательно решен лишь ходом будущих политических развитии". В истории дипломатии есть мало документов так цинично провозглашающих намерение ликвидировать и разделить суверенное государство.

Советские историки и сегодня объясняют необходимость заключения "Договора о ненападении" желанием выиграть время, колебаниями Англии и Франции, не спешившими договориться с Москвой. Такие объяснения можно давать, ибо не публикуется тайный протокол, ибо скрывается радость, воцарившаяся в Кремле после подписания Договора* [* Счастлив был и Гитлер. Фон Шпеер вспоминает, что получив телеграмму о подписании Пакта, фюрер заплясал с криком: "Вот они где они у меня теперь!", показывая кулак.] Советские газеты опубликовали тост Сталина: "Я пью за здоровье рейхсканцлера, я знаю, как его любит немецкий народ. Я знаю, — добавил генеральный секретарь, — что немцы хотят мира". Не были опубликованы советскими газетами (их записали немцы) слова Сталина, обращенные к Риббентропу: "Советское правительство рассматривает новый пакт очень серьезно. Сталин может гарантировать своим честным словом, что Советский Союз не подведет своего товарища".

"Миролюбивые немцы" начали войну через неделю после подписания Договора и протокола. 14 сентября посол III Рейха в Москве посылает в Берлин депешу: Молотов хочет знать, когда падет Варшава, чтобы объявить о том, что Польша прекратила свое существование и национальные меньшинства, родственные советскому народу, нуждаются в защите. 17 сентября Красная армия нанесла удар в спину польской армии, сражавшейся с гитлеровским агрессором, и вступила на территорию Польши для захвата территорий, входящих в советскую зону на основании секретного протокола, 31 октября Молотов хвастался на заседании Верховного совета СССР: "Оказалось достаточным короткого удара по Польше со стороны германской армии, а затем Красной армии, чтобы ничего не осталось от этого уродливого детища Версальского договора..."

Договор о ненападении, подписанный 23 августа, еще можно пытаться объяснить с помощью очень сомнительных аргументов. Гораздо труднее объяснить второй договор — О дружбе и границах, подписанный 28 сентября 1939 г. Советские историки, как обычно в трудных обстоятельствах, обращаются к простому способу: Договор о дружбе и границах в советской историографии не упоминается. Если встречается термин "договор, подписанный в сентябре", то его содержание не излагается. Советский Союз обязался поставлять гитлеровской Германии необходимое для ведения войны стратегическое сырье (нефть, металлы, зерно), НКВД и Гестапо сотрудничали в Польше (это записано в Договоре) в борьбе с национальным сопротивлением оккупантам, в знак дружбы НКВД выдало Гестапо немецких коммунистов, которые нашли убежище в Москве, а потом в годы террора арестованы. В немецкой кинохронике запечатлен совместный военный парад советских и гитлеровских войск во Львове. Секретное соглашение о границах уточнило зоны влияния: Советский Союз получил Литву, отдав взамен Германии Варшавское воеводство.

"Мы этого не заслужили", — с горечью и отчаянием сказал Молотов немецкому послу, пришедшему к нему 22 июня объявить войну, которая уже началась несколько часов назад. Молотов был прав, если считать, что под "мы" он имел в виду советское руководство. Сталин сделал все, чтобы помочь Гитлеру развязать вторую мировую войну. Почти два года он был союзником Гитлера.

Ценой неисчислимых бедствий, миллионов жертв, Советский Союз, поддержанный демократическими странами, разгромил гитлеровскую Германию. Победителей, как известно, не судят. Но история не может забыть вины советского руководства в трагедии второй мировой войны.

В ночь на 1 января 1944 г. советский народ впервые услышал новый гимн СССР. Вместо "Никто не даст нам избавления ни бог, ни царь, и ни герой... "грянуло: "Союз нерушимый республик свободных сплотила навеки Великая Русь! ... Ленин великий нам путь озарил ... Нас вырастил Сталин..." В 1920 г. идеолог национал-большевизма Николай Устрялов писал: "Над Спасскими воротами, по-прежнему являющими собой глубочайшую исторически национальную святыню, древние куранты поют "Интернационал"... В глубине души невольно рождается вопрос: "Интернационал" ли нечестивыми звуками оскверняет Спасские ворота, или Спасские ворота кремлевским веянием влагают новый смысл в "Интернационал"?

В ночь на 1 января 1944 г. гимн международного пролетариата перестал осквернять Спасские ворота. Это не было полной неожиданностью. Не только потому, что в 1943 г. III Интернационал был распущен, чтобы продемонстрировать союзникам отсутствие коммунистической опасности. Но прежде всего потому, что многие изменения — большие, малые, средние, - сложившись вместе обозначили новое направление сталинской политики. Русский патриотизм, который в критический момент битвы под Москвой привлекается для спасения советского государства, становится важнейшим элементом сталинской имперской идеологии.