Александр Широкорад - Япония. Незавершенное соперничество

Далее Доценко пишет: «…кто „организовал“ подвиг „Варяга“ и „Корейца“? Первыми геройским бой назвали два человека — наместник императора на Дальнем Востоке, генерал-адъютант адмирал Е.А. Алексеев и старший флагман Тихоокеанской эскадры, вице-адмирал О.А. Старк. Вся обстановка свидетельствовала о том, что вот-вот начнется война с Японией. Но они, вместо того чтобы подготовиться к отражению внезапного нападения противника, проявили полную беспечность, а если точнее — преступную халатность. Готовность флота была низкой. Крейсер „Варяг“ они сами загнали в ловушку. При тех задачах, которые они поставили кораблям-стационерам в Чемульпо, достаточно было иметь старую канонерскую лодку „Кореец“, не представлявшую особой боевой ценности, а не использовать крейсер. Когда началась оккупация японцами Кореи, они не сделали для себя никаких выводов. У В.Ф. Руднева тоже не хватило смелости принять решение об уходе из Чемульпо. Как известно, инициатива на флоте всегда была наказуема» [33] Там же. С. 115–116. .

Кроме Доценко, еще ряд авторов подвергли ревизии миф о «Варяге». Так, появилась версия, что офицеры крейсера силой заставили идти в бой капитана 1-го ранга Руднева.

Данных, подтверждающих эту версию, у автора нет, а вот с Доценко во многом можно согласиться. Действительно, непонятно, куда «Варяг» выпустил 1105 снарядов, из которых 425 имели калибр 152 мм, а японская эскадра потерь не имела.

Порт Чемульпо (Иньчхонь) имел выход к морю только через 50-километровый извилистый фарватер. «Варяг» и «Кореец» действительно оказались в ловушке. Однако капитан 1-го ранга Руднев мог легко превратить «Варяг» из дичи в охотника и обратить Чемульпо в ловушку для японцев. Но, увы, он не пожелал это сделать.

23 января 1904 г. командир французского крейсера «Паскаль» сообщил Рудневу о разрыве отношений между Россией и Японией. Руднев запрашивает русского посланника в Сеуле А.И. Павлова, что делать. Тот отвечает, что японцы уже начали вторжение в Корею в районе Пусаня, но что делать, он, Павлов, не знает. 25 января Руднев лично едет к Павлову — может, тот чего надумал. Увы, тот ничего не надумал.

Прямо как в сражении у Фидониси адмирал Войнович запрашивает бригадира Ушакова: «Турки идут, батюшки, что делать?» Но Павлов — не Ушаков, а заурядный статский советник, больше всего озабоченный: «как бы чего не вышло».

26 января в 8 ч. 40 мин. на рейде появился русский пароход «Сунгари», на котором прибыл из Шанхая американский военный агент (атташе). Он сообщил, что война начнется 27 января. В 15 ч. 40 мин. 26 января «Кореец» уходит в Порт-Артур с рапортом наместнику Алексееву, где опять же был поставлен вопрос: что делать?

«Кореец» встречает на фарватере отряд японских кораблей, сопровождающих транспорты с десантом. Канонерка подвергается торпедной атаке японских миноносцев, но мины проходят мимо. «Кореец» выстрелами из мелкокалиберных пушек отгоняет миноносцы и возвращается к «Варягу».

Еще до прихода японских кораблей у Руднева хватало оснований считать, что война уже началась, а теперь идут японские крейсера и транспорты с войсками. Неужели наш бравый капитан решил, что это плывут японские туристы для осмотра достопримечательностей Кореи?

За несколько недель до начала войны Николай II публично заявил в присутствии иностранных дипломатов, что введение японских войск в Корею — это «casus belli», то есть повод к войне. А вот до офицеров Дальневосточной эскадры эти слова доведены не были. Но Руднев уже своими глазами видел десант японцев. А он был не просто капитаном 1-го ранга, а командиром стационера, то есть корабля, обязанного защищать интересы своего государства за тысячи километров от его границ. В конце XIX-начале XXвеков командиры стационеров Англии, франции, США и других стран десятки раз открывали огонь по своей инициативе, не имея оперативной связи с метрополией. Русские же самодержцы с 1825 г. старательно воспитывали из офицеров послушных болванов, не способных к принятию самостоятельных решений.

«Ведущий к Иньчхоню фарватер, условно названный „Флаинг Фиш Ченнел“, очень узок, извилист и труден для прохождения судов даже в дневное время. Отсутствие навигационных огней, возможность артиллерийского обстрела и минирования подходов делали прохождение флота вторжения чрезвычайно опасной операцией. Фарватер был настолько узок, что в случае потопления одного из кораблей при подходе к Иньчхоню впереди идущие суда могли оказаться в ловушке, особенно при малой воде» [34] Кэгл М., Мэнсон Ф. Морская война в Корее. М.: Воениздат, 1962. С. 68. . И это писали американцы после войны в Корее в 1950 г.!

И вот 26 января через узкий фарватер черепашьим ходом ползет японская эскадра. Причем транспорты прикрывают всего три тихоходных легких крейсера — «Чиода», «Акаси» и «Такачихо», постройки 1885 и 1897 годов, и четыре малых миноносца.

Вот соотношение артиллерии обеих сторон:

Как видим, превосходство в артиллерии у русских было полное как по общему числу орудий, так, что особенно важно, по числу орудий крупного калибра. Кроме того, японские корабли были стеснены в маневре, поскольку они должны были прикрывать транспорты. Наконец, у Руднева было преимущество первого залпа, да еще на близкой дистанции, так как японцы не хотели стрелять первыми, надеясь на нерешительность русского командира. «Варяг» и «Кореец» могли не только расстрелять, но и торпедировать войсковые транспорты, благо, «Варяг» имел шесть торпедных аппаратов, а «Кореец» — один. Наконец, можно было попросту таранить японцев, ведь оба наших корабля имели для этого специальные тараны.

Вечером 26 января у Руднева были все шансы на победу. В худшем случае японские крейсера ушли бы, но тихоходные транспорты с десантом заведомо были бы потоплены, что существенно повлияло бы на дальнейший ход войны.

Но, увы, Руднев оказался на редкость бездарным командиром и большим перестраховщиком. Он не удосужился 26 января даже развести пары. Руднев спокойно наблюдает, как японские транспорты подходят к берегу и на расстоянии 2,5 км от «Варяга» начинают высадку десанта в Чемульпо. К «Варягу» и «Корейцу» на дистанцию 360 м подошли четыре японских миноносца и направили на них торпедные аппараты. А что делал Руднев? Да ничего. Хранил «гордое терпенье».

Утром, закончив высадку, японские корабли ушли. А десант тем временем без боя овладел корейской крепостью в Чемульпо, пушки которой были направлены на русские корабли. А затем японцы предложили командирам английского, французского и американского стационеров покинуть рейд Чемульпо, так как японская эскадра собирается атаковать русские корабли. Далее все известно. Руднев идет с «Варягом» и «Корейцем», чтобы принять бой с многократно превосходящими силами японцев, да еще на узком фарватере.