Михаил Мельтюхов - Упущенный шанс Сталина

2 июня возобновились советско-германские экономические контакты, а СССР вручил Англии и Франции новый проект договора. Эстония и Латвия высказались против гарантий со стороны Англии, Франции и СССР и 7 июня заключили с Германией договоры о ненападении. 6–7 июня Англия и Франция высказались в пользу соглашения с СССР, а Германия 8 июня добилась от Москвы согласия на возобновление экономических переговоров. Советская сторона вновь намекала на необходимость создания "политической базы", ожидая, что Германия сделает конкретное предложение, но Берлин не спешил. 12 июня Москва уведомила Лондон, что без гарантий Прибалтийским странам СССР не пойдет на подписание договора. 13 июня Англия зондировала Германию на предмет переговоров по вопросам свертывания гонки вооружений, экономического соглашения и колоний97. 14 июня в Москву прибыл У. Стрэнг, получивший задание тянуть время, избегая вместе с тем создавать впечатление, что Лондон настроен против соглашения. На следующий день СССР был передан новый английский проект, и англо-франко-советские переговоры стали более регулярными. 16 июня СССР вновь потребовал от Англии и Франции взаимности и гарантий Прибалтийским странам, или заключения простого тройственного договора без гарантий третьим странам98.

14 июня советский полпред в Берлине в беседе с болгарским послом получил данные о тех проблемах, которые Берлин, вероятно, будет готов обсудить с Москвой. Экономические контакты 17 и 25 июня завершились неудачей, поскольку Германия посчитала советские требования слишком высокими, а СССР настаивал на принятии своих предложений. Вместе с тем выяснилось, что Германия ждет ответного жеста с советской стороны на свои предыдущие зондажи. 21 июня последовало новое англо-французское предложение СССР, в ответ на которое Москва 22 июня вновь предложила заключить простой трехсторонний договор с Англией и Францией, оставив за своими партнерами право выбора. 26 июня от Италии СССР узнал о наличии "плана Шуленбурга", предполагавшего поэтапное улучшение советско-германских отношений на основе германского содействия нормализации советско-японских отношений, заключении пакта о ненападении или гарантии Прибалтики и заключения широкого торгового соглашения99. 27 июня Англия опять зондировала Германию на предмет переговоров. 28 июня Германия вновь заявила о необходимости нормализации советско-германских отношений, но Москва так и не услышала конкретных предложений, поскольку Гитлер запретил торопить события100.

29 июня в газете "Правда" появилась статья члена Политбюро А.А. Жданова, в которой отмечалось, что англо-франко-советские переговоры "зашли в тупик", поскольку Англия и Франция "не хотят равного договора с СССР". Именно Лондон и Париж затягивают переговоры, что "позволяет усомниться в искренности" этих стран, не желающих дать гарантии Прибалтийским странам и стремящихся возложить на СССР "всю тяжесть обязательств". Скорее всего, Англия и Франция хотят "лишь разговоров о договоре" с тем, чтобы облегчить себе путь для сделки с агрессором. Естественно, что без учета интересов СССР Москва не пойдет на договор, поскольку "не хочет быть игрушкой в руках людей, любящих загребать жар чужими руками"101. В тот же день в выступлении министра иностранных дел Англии Галифакса прозвучала мысль о возможности переговоров с Германией по вопросам, которые "внушают миру тревогу". К этим вопросам он отнес "колониальную проблему, вопрос о сырье, торговых барьерах, "жизненном пространстве", об ограничении вооружений и многие другое, что затрагивает европейцев"102.

В июне Германия все еще не получила твердого ответа на основной вопрос, что будут делать Англия и Франция в случае германо-польской войны. В Берлине опасались английских ВВС и французской армии, которые в случае своего вмешательства в германо-польскую войну могли значительно осложнить положение Германии. В начале июня англо-германские контакты показали, что Лондон выступает за компромисс и опасается германских ВВС, а Берлин уверен, что его твердая позиция влияет на Англию в нужном направлении. 15 июня Берлин намекнул Лондону, что английские гарантии Польше провоцируют Германию на применение силы и их надо отозвать. В конце июня в Берлине получили сведения, что Англия проводит некоторые меры по подготовке к войне, но правительство воевать не хочет, хотя и располагает значительными вооруженными силами, а планы крупных операций отсутствуют. Продолжая политику изоляции Польши на международной арене, германское руководство решило тщательно маскировать свои военные приготовления, чтобы не дать Англии и Франции повода для ускорения военных приготовлений. В июне в ходе очередных англо-французских военных переговоров было решено, что союзники не станут помогать Польше, постараются удержать Италию от вступления в войну и не станут предпринимать контрударов по Германии. В ходе англо-польских переговоров выяснилось, что Англия не станет поставлять в Польшу новейшую технику, а просимый Варшавой кредит был урезан с 50 до 8 млн ф. ст. Позиция Англии сводилась к тому, что Польша не получит помощи, но, когда война будет выиграна, ей возместят ущерб103.

Здесь следует коротко остановиться на событиях, произошедших весной летом 1939 г. за пределами Европы. Внутренние трудности в США, связанные с проведением политики "нового курса", требовали отвлечения внимания общественности на международные дела. Возникновение войны в Европе рассматривалось в Вашингтоне в качестве стимулятора развития американской экономики, поэтому летом 1939 г. в США началась подготовка экономики к действиям в условиях военного времени. Внимательно следя за событиями в Европе, где возрастала угроза войны, американское руководство старалось не вмешиваться в ход событий, ограничиваясь общепацифистскими заявлениями. США знали о ходе германских зондажей СССР и информировали об этом Англию и Францию, которые не придали значения этим сведениям (видимо, так составлялась информация). Лондон и Париж интересовали не общие фразы из Вашингтона, а то, какую помощь они могли бы получить от США в случае начала войны. В этом вопросе американское руководство занимало уклончивую позицию. С одной стороны, имели место полусекретные англо-американские и франко-американские контакты по вопросам получения американского вооружения, но с другой — в силе оставался закон о нейтралитете, затруднявший военные закупки в США. Сохранение в неизменном виде закона о нейтралитете объективно подталкивало войну в Европе, поскольку Германия считала, что США еще долго не вмешаются.

С весны 1939 г. администрация Рузвельта, стремясь облегчить себе внешнеполитическую деятельность, начала предпринимать некоторые меры по подготовке пересмотра закона о нейтралитете. Однако сторонники пересмотра закона действовали нерешительно, и после бурных дебатов 30 июня Палата представителей Конгресса США проголосовала против изменения закона о нейтралитете, а 11 июля решение этого вопроса было отложено до следующей сессии Конгресса в январе 1940 г. Это, однако, не мешало администрации и Конгрессу США в полном согласии увеличивать военные ассигнования и давать займы странам Латинской Америки, укрепляя свои позиции в регионе. Кроме того, американское руководство обещало Англии определенное содействие в войне с Германией и официально заявило о том, что США в силах защитить Новый Свет от любого посягательства извне. Вместе с тем США неоднократно заявляли Англии и Франции, что будут рассматривать новые уступки с их стороны в пользу Германии и Италии как угрозу своим национальным интересам со всеми вытекающими отсюда последствиями для Лондона и Парижа, и наоборот, "в случае неспровоцированной агрессии Америка бросится на помощь Англии и Франции". В Вашингтоне прекрасно понимали, что неуступчивость Польши приведет к кризису, в который будет вынуждена вмешаться Англия, а война в Европе позволит США окончательно решить англо-американский спор о преобладающем влиянии в мире в свою пользу104.