Александр Фетисов - Викинги. Между Скандинавией и Русью

Замечательным мотивом саги о йомсвикингах является описание мощно укрепленного дружинного лагеря, куда не допускались женщины, чтобы не внести раздор в идеальный порядок общины воинов. Многие архитектурные детали этого описания, безусловно, являются литературным отражением и обобщением тех элементов, которые считались необходимыми для совершенного во всех отношениях военного порта того времени. Между тем топографически и археологически в Дании зафиксированы остатки такого рода военных поселений, которые могли быть прообразами Йомсборга. Самыми крупными были лагеря Треллеборг, [54] Примечательна этимология названия этого пункта – «город рабов», что, возможно, отражало низкий статус его населения, где проживали люди, принудительно мобилизованные, т.е. утратившие свою свободу. Так, «отнятие одалей» Харальдом Прекрасно-волосым в Норвегии рассматривалось как порабощение всех людей. Аналогией этой ситуации может служить «нарубание мужей лучших» среди северных племен Владимиром Святославичем для заселения крепостей на южных рубежах Руси. Аггерсборг, Фюркарт, Нонне-баккен. [55] Несколько лагерей исследованы в Нормандии, они связаны с подготовкой экспедиции Вильгельма Завоевателя в Англию.

Согласно распространенной версии, датские лагеря связаны с системой циклопических оборонительных валов («Датский вал») и магистральной дорогой Дании — «Ратным путем». Важным элементом «Датского вала» была крепость Тюраборг, названная либо в честь бога войны Тюра, либо в честь супруги Горма Старого. По другой гипотезе, в них шла подготовка к походам в Англию, впрочем, оба варианта не являются взаимоисключающими. В любом случае эти лагеря объединяет несколько общих черт — все они представляют собой группы построек, обнесенные концентрическими валами, все они находятся вблизи от удобных гаваней или трактов. Все лагеря отличает строгий геометрически- выверенный план, ориентированный по сторонам света, и наличие нескольких симметрично расположенных ворот. В плане круглые лагеря очень точно разделены вымощенными дорожками на секторы, что свидетельствует о высоком уровне мастерства их «архитекторов» и дисциплине войска. [56] См. подробнее: Гуревич А.Я. Походы викингов. М, 2005. С. 77–80; Джонс Г. Викинги. Потомки Одина и Тора. М, 2005. С. 380–388. В датских лагерях могло разместиться порядка 9000 воинов (Лебедев Г.С. Эпоха викингов в Северной Европе и на Руси. СПб., 2005. С. 186). Постройки внутри лагерей представляют собой «длинные дома», т.е., по сути, казармы для войска. Учитывая, что могильник, например Фюркарта, в котором, по оценкам археологов, проживало порядка 400 человек, содержит всего 30 погребений, скорее всего, лагеря наполнялись войском только периодически, а воины в основном гибли в походах, что подчеркивает казарменно-военный характер поселения. В Треллеборге при этом зафиксирован исключительно низкий процент погребений стариков, женщин и детей, что вполне перекликается с данными саги о йомсвикингах о мужском составе воинской группы.

Лагеря функционировали на рубеже X—XI вв., т.е. в правление Свейна Вилобородого и его сына Кнута Могучего, возможно, эти войска стали опорой этих конунгов при завоевании Англии и создании мощнейшей империи Кнута. Но в принципе кольцевые укрепления были известны и в германском, и в кельтском, и в славянском мире. Традиция таких лагерей могла восходить еще к римским временам и архитектуре военных поселений римских легионов, [57] Ср.: Махалюк А.В. Солдаты Римской империи. Традиции военной службы и воинская ментальность. СПб., 2006. С. 174–188. в основу геометрических расчетов при планировке лагерей использован «римский фут». Многодверным (540 дверей) амфитеатром представлялся викингам и их последний приют, рай-казарма — Вальхалла. [58] Число воинов-эйнхериев, названное в «Старшей» и «Младшей Эдде», 432 000 – явное преувеличение. А вот число выходящих из одной двери бойцов – 800 – вполне реалистично для одной дружины великого властителя. Возможно, кроме функциональных задач, лагеря еще мыслились их создателями как земные копии чертога Одина.

Дружинные лагеря, не в такой явной и яркой форме, известны и на Руси. [59] Шинаков Е.А. «Дружинные лагеря»// Стародавний скоростень 1 словянсю гради VIII–X вв. Киев, 2004. С. 307–311. Например, лагерь варягов-наемников киевского князя в Шестовицах под Черниговым, уничтоженный Мстиславом Владимировичем Лютым в ходе войны со своим братом Ярославом Мудрым, кульминацией которой стала битва 1024 года при Листвене (по версии В.П. Коваленко). Это был финальный эпизод борьбы за наследство Владимира Святославича, очередное столкновение новгородского Севера, близкого Скандинавии, и «орбиты» Хазарии (кочевого мира). Дружина тьмутараканского князя Мстислава была сформирована из касогов, хазар и традиционных данников последних — северян. Именно столицу северян — Чернигов он с их же согласия занимает после отказа киевлян принять его власть. Ярослав же вышел на битву с войском, основу которого составили варяги под предводительством ярла (?) Якуна. Северные воины, уже не раз решавшие для Ярослава его политические проблемы, на сей раз были разбиты. Ярослав бежал обратно в Новгород.

На Руси, по наблюдениям Е.А. Шинакова, дружинные лагеря входили в комплексы разных урбоагломераций, объединявших населенные пункты различных функций — таковыми можно считать памятники Гнездово, Седнев, Лепляву, Левенку, Белгород. В качестве военных лагерей могли использоваться пограничные крепости и погосты, изначально ориентированные на сбор дани. Крупным дружинным центром и, возможно, дружинным лагерем можно считать град Плесненск (археологический памятник Подгорцы), отличающийся большой площадью укреплений и богатыми воинскими погребениями.

В этом отношении важно выделить памятники, включающие элементы «дружинной культуры» (раннегородские центры или торгово-ремесленные поселения), и пункты, на которые можно распространить функции, характерные для «дружинных лагерей». Для некоторых из древнерусских памятников такие функции прослеживаются достаточно уверенно (в том числе и археологически), для некоторых — лишь предположительно. По всей видимости, относительно древнерусского материала никогда нельзя будет говорить о «дружинных лагерях» как определенном «чистом», монофункциональном типе памятников. [60] Шинаков Е.А. «Дружинные лагеря» // Стародавний скоростень 1 словянсю гради VIII–X вв. Киев, 2004. С. 309. Можно лишь выделять типологическую близость к «дружинным лагерям» тех или иных центров, сочетающих в себе целый ряд других сопутствующих функций. «Дружинные лагеря» в Древней Руси могли входить в состав крупных торгово-ремесленных, контрольно-административных центров и пограничных крепостей, о чем может свидетельствовать присутствие воинских погребений в некрополях этих памятников.