А. Боханов - История России с начала XVIII до конца XIX века

Для многих здравомыслящих людей были очевидны надуманность и лицемерие казенного пустозвонства, но мало кто решался сказать об этом открыто. Поэтому такое глубокое впечатление на современников произвело «Философическое письмо», опубликованное в 1836 г . в журнале «Телескоп» и принадлежавшее перу П.Я. Чаадаева, друга А.С. Пушкина и многих декабристов. С горьким негодованием говорил Чаадаев об изоляции России от новейших европейских идейных течений, об утвердившейся в стране обстановке национального самодовольства и духовного застоя. По распоряжению царя Чаадаев был объявлен сумасшедшим и помещен под домашний арест. Теория «официальной народности» на многие десятилетия стала краеугольным камнем идеологии самодержавия.

Не доверяя общественности, Николай I видел главную свою опору в армии и чиновничестве. В николаевское царствование произошло небывалое разрастание бюрократического аппарата. Появлялись новые министерства и ведомства, стремившиеся создать свои органы на местах. Объектами бюрократического регулирования становились самые различные сферы человеческой деятельности, в том числе религия, искусство, литература, наука. Быстро росла численность чиновников (в начале XIX в. — 15—16 тыс., в 1847 г . — 61,5 тыс. и в 1857 г . — 86 тыс.).

Усиливался, переходя все разумные пределы, управленческий централизм. Почти все дела решались в центральных ведомствах. Даже высшие учреждения (Государственный совет и Сенат) были перегружены массой мелких дел. Это породило громадную переписку, нередко носившую формальный характер. Губернские чиновники иногда строчили ответ на бумагу из Петербурга, не вникнув в ее смысл.

Однако сущность бюрократического управления состоит не в исписывании большого количества бумаг и канцелярской волоките. Это — его внешние признаки. Сущность же в том, что решения принимаются и проводятся в жизнь не каким-либо собранием представителей, не единолично ответственным должностным лицом (министром, губернатором), а всей административной машиной в целом. Министр же или губернатор составляют только часть этой машины, хотя и очень важную. Однажды, в минуту прозрения, Николай I сказал: «Россией правят столоначальники».

Показания декабристов, данные во время следствия, открыли перед Николаем широкую панораму российской жизни со всеми ее неустройствами. Он приказал составить свод из этих показаний, держал его в своем кабинете и часто к нему обращался. Многое из того, о чем говорили декабристы, ему приходилось признать справедливым.

Вскоре после воцарения Николай удалил Аракчеева. Это, однако, не означало конец аракчеевщины. Многие люди, выдвинутые Аракчеевым, оставались при должностях и пользовались доверием Николая. Аракчеевские традиции были сильны до конца его царствования.

Тем не менее в первые годы правления в числе ближайших сподвижников Николая оказался ряд крупных государственных деятелей. Это прежде всего М.М. Сперанский, П.Д. Киселев и Е.Ф. Канкрин. С ними связаны главные достижения николаевского царствования.

Оставив мечты о конституции, Сперанский теперь стремился к наведению порядка в управлении, не выходя за рамки самодержавного строя. Он считал, что эту задачу невозможно решить без четко составленных законов. Со времени Соборного уложения 1649 г . накопились тысячи манифестов, указов и «положений», которые друг друга дополняли, отменяли, противоречили один другому. Отсутствие свода действующих законов затрудняло деятельность правительства, создавало почву для злоупотреблений чиновников.

По распоряжению Николая работы по составлению Свода законов были поручены группе специалистов под руководством Сперанского. Прежде всего были выявлены в архивах и расположены по хронологии все законы, принятые после 1649 г . Они были опубликованы в 51 томе «Полного собрания законов Российской империи».

Затем началась более сложная часть работы: были отобраны, расположены по определенной схеме и отредактированы все действующие законы. Иногда действующих законов не хватало для заполнения схемы, и Сперанскому с помощниками приходилось «дописывать» закон, на основании норм зарубежного права. К концу 1832 г . закончилась подготовка всех 15 томов «Свода законов Российской империи». «Император всероссийский есть монарх самодержавный и неограниченный, — гласила статья 1 «Свода законов». — Повиноваться верховной его власти не токмо за страх, но и за совесть Сам БОГ повелевает».

19 января 1833 г . «Свод законов» был одобрен Государственным советом. Николай I, присутствовавший на заседании, снял с себя орден Андрея Первозванного и возложил его на Сперанского. Таков был путь этого крупнейшего государственного деятеля. Начинал он с конституционных проектов, которые теперь пылились в архивах. Закончил — составлением «Свода законов» самодержавного государства.

В первые годы своего царствования Николай I не придавал большого значения крестьянскому вопросу. Постепенно, однако, царь и его ближайшее окружение приходили к мысли, что крепостное правотаит в себе опасность новой пугачевщины, что оно задерживает развитие производительных сил страны и ставит ее в невыгодное положение перед другими странами — в том числе и в военном отношении.

Разрешение крестьянского вопроса предполагалось вести постепенно и осторожно, рядом частичных реформ. Первым Шагом в этом направлении должна была стать реформа управления государственной деревней. В 1837 г . было создано Министерство государственных имуществ, которое возглавил П.Д. Киселев. Это был боевой генерал и деятельный администратор с широким кругозором. В свое время он подавал Александру I записку о постепенной отмене крепостного права. В 1837—1841 гг. Киселев добился проведения ряда мер, в результате которых удалось упорядочить управление государственными крестьянами. В их деревнях стали открываться школы, больницы, ветеринарные пункты. Малоземельные сельские общества переселялись в другие губернии на свободные земли.

Особое внимание киселевское министерство уделяло поднятию агротехнического уровня крестьянского земледелия. Широко внедрялась посадка картофеля. Местные чиновники принудительно выделяли из крестьянского надела лучшие земли, заставляли крестьян сообща сажать там картофель, а урожай изымали и распределяли по своему усмотрению, иногда даже увозили в другие места. Это называлось «общественной запашкой», призванной страховать население на случай неурожая. Крестьяне же увидели в этом попытку внедрить казенную барщину. По государственным деревням в 1840— 1844 гг. прокатилась волна «картофельных бунтов».

Помещики тоже были недовольны реформой Киселева. Они опасались, что попытки улучшить быт государственных крестьян усилят тяготение их крепостных к переходу в казенное ведомство. Еще большее недовольство помещиков вызывали дальнейшие планы Киселева. Он намеревался провести личное освобождение крестьян от крепостной зависимости, выделить им небольшие земельные наделы я точно определить размер барщины и оброка.