Лев Гумилев - Археологические исследования П.К. Козлова в аспекте исторической географии

Но, может быть, только предметы повседневного быта, приспособленные к природным и климатическим условиям, оставались неизменными, а искусство, отражающее сферу идеологии, подверглось влиянию рафинированной ханьской цивилизации? Вспомним, что искусство евразийских кочевников за I тыс. лет до н.э. характеризовалось так называемым «скифским звериным стилем». Самый частый мотив – борьба зверей, иногда мифических – грифонов, а чаще реальных. Иногда это нападение хищника на крупное травоядное, иногда схватка двух хищников. Семантика этих образов до сих пор остается предметом спора, и для нашей темы она не существенна. Важно то, что мотивы «звериного стиля» связаны с скифско-сарматским этническим субстратом, широко представлены на Алтае, где оставили свои погребения юэчжи, и они же встречены нами в предметах искусства из ноинулинских могил несомненно хуннского происхождения. Первое место среди находок занимает знаменитый войлочный ковер, на котором изображения животных даны как аппликации.

Чрезвычайно любопытно, что в тех случаях, когда изображена борьба хищника с травоядным, симпатии художника на стороне хищника. Одно это указывает на происхождение «звериного стиля» из охотничьей или скотоводческой стихии, так как именно у воинственных кочевых племен тотемными животными являются, как правило, хищники. С этой точки зрения, примечательны антропоморфные фигуры быка и оленя, которые, может быть, изображают тотемы племен, покоренных хуннами и входивших в хуннскую державу. Возможно, что олень – образ предка монголов, почитавших это животное [18] Козин С.А. Сокровенное сказание. М. – Л., 1941. .

Мотивы «звериного стиля» иногда встречаются и в искусстве ханьского Китая, но там они несомненно заимствованы из кочевой среды. Хуннское искусство больше влияло на китайское, чем китайское на хуннское [27] Руденко С.И. Культура хуннов и Ноинулинские курганы. М.-Л., 1962. .

Все-таки китайская рука оставила след на украшениях, употреблявшихся хуннами. Это предметы, которые мы назвали бы широко потребляемыми, деревянные и бронзовые навершия, бронзовые наконечники деревянных зонтичных спиц и лаковые чашечки [27, с. 94] 27 Руденко С.И. Культура хуннов и Ноинулинские курганы. М.-Л., 1962. . За исключением последних, это вещи, выполненные искусными ремесленниками на заказ. Нет никакой необходимости считать, что они привезены из Китая.

В хуннских степях жило немало китайцев либо уведенных во время набегов, либо бежавших из Китая в поисках легкой и свободной жизни. Для предотвращения постоянной эмиграции была построена в III в. до н.э. Великая китайская стена, которая имела не столько военное, сколько полицейское значение. Взять ее было легко, а одинокому беглецу перетащить через нее лошадь – невозможно. И тем не менее люди из Китая убегали. В докладе чиновника Хэу Ина в 33 г. до н.э. приводится несколько категорий китайских подданных, мечтающих о том, чтобы сбежать к хуннам. Тут и тибетцы, мобилизованные для охраны границы, у которых «чиновники и простолюдины, увлекшись корыстолюбием, отнимали скот, имущество, жен и детей»; родственники ратников, захваченных хуннами в плен и невыкупленных; невольники пограничных жителей, которые «говорят, что у хуннов весело жить» и преступники, скрывающиеся от наказания [7, с. 96] 7 Бичурин Н.Я. (Иакинф). Собрание сведений о народах, обитавших в Средней Азии в древние времена. Т. 1. М.-Л., 1950. . В числе этих людей несомненно были искусные мастера, и хунны пользовались их «золотыми руками». Из истории мы знаем, что таких эмигрантов в хуннских кочевьях жило много, но они не смешивались с хуннами. Чтобы стать хунном, надо было быть членом рода, т.е. родиться от хуннских родителей. А пришельцы, хотя и чувствовали себя неплохо, но находились на положении античных метеков и женились не на хунках, а на таких же, как они сами. Впоследствии они перемешались, размножились и даже создали свое государство, правда, просуществовавшее недолго: с 318 по 350 год [29] Crousst Rene. L'Empire des Steppes. Paris, 1960. .

Двойной интерес представляют вышитые портретные изображения из Ноин-Улы. Это не только предметы искусства, но и памятники антропологические. Дарвин отмечает, что физиогномика при расовой диагностике имеет весьма большое значение [15] Дарвт Чарльз. Соч. Т. V. М., 1953. , и с этой точки зрения портретные изображения проливают свет на хуннский этнический тип. На первый взгляд, портреты не могут изображать хуннов, так как монголоидность выражена крайне слабо. Высказывались предположения, что эти вещи либо греко-бактрийского происхождения [28, с. 145] 28 Тревер К.В. Памятники греко-бактрийского искусства. Л., 1940. , либо изображения скифских воинов греческой работы из Причерноморья [9, с. 30] 9 Боровка Т.О. Культурно-историческое значение археологических находок экспедиций Академии наук. Краткие отчеты экспедиций по исследованию Северной Монголии в связи с Монголо-Тибетской экспедицией П.К. Козлова. Л„ 1925. . Однако на память приходит один эпизод из хуннской истории.

В 350 г. власть в южно-хуннском царстве Чжао захватил узурпатор, китаец Ши Минь. Он приказал истребить в своем государстве всех хуннов до единого, и тогда в резне «погибло много китайцев с возвышенными носами» [8] Бичурин Н.Я. (Иакинф). Статистическое описание Китайской империи. Ч. 1-2. СПб., 1842. . Уже одно это наводит на мысль, что хунский антропологический тип несколько отличен от привычного представления о яркой монголоидности. Затем, в знаменитом китайском барельефе «Битва на мосту» конные хунны изображены с подчеркнуто большими носами. Наконец, краниологический анализ хуннских погребений сделан Г.Ф. Дебецом [16, с. 121] 16 Дебец Г.Ф. Палеоантропология СССР. М., 1948. . Он выделил особый палеосибирский тип азиатского ствола с «хотя и не плоским, но и не сильно выступающим носом», нечто похожее на некоторых североамериканских индейцев. Не этот ли тип изображен на вышивке из Ноин-Улы?

В пользу последнего предположения говорит то, что моноголоидам-китайцам хуннские носы казались высокими, а европейцам – низкими.

Обращает на себя внимание прическа портрета: распущенные волосы перехвачены широкой лентой. Эта прическа зафиксирована для ханского рода тюрок Ашина, происходившего из Хэси, т.е. Ганьсу. Там до 439 г. Ашина находились в составе, последнего хуннского княжества, разрушенного сяньбийцами-тоба. Оттуда Ашина отступили на Алтай и принесли с собою ряд этнографических признаков, четко их характеризующих.