Лев Гумилев - По поводу «единой» географии

Что же касается этногенеза, то здесь обязательным условием является сочетание двух и более ландшафтов. Упомянутые нами страны Западной Европы представляют редкое сочетание микроландшафтных областей. Благодаря этому, этногенез в Европе проходил часто, и поэтому создалась абберация, что происхождение новых народов – явление обычное. На самом же деле, столь благоприятные географические условия являются скорее исключением, хотя встречаются и в других частях света [прим. 2] 2 Для физико-географических районов, в которых происходят процессы этногенеза и наблюдается интенсивное историческое развитие, предложен специальный, весьма удачный термин – месторазвитие (П. Н. Савицкий. Географические особенности России, ч. I. Растительность и почвы. Прага, Евразийское книгоиздательство, 1927, стр. 30) . Проверим наш тезис на конкретном материале.

В Средней Азии этногенез шел столь медленно, что почти неуловим (за пределами допуска). Это объясняется тем, что резкой границы степи и оазисов не было; их разделяла полоса пустынь, легко проходимая вооруженными грабителями с обеих сторон, но малопригодная для жизни. Уже отмечено, что народы, населяющие сплошные степи, пусть даже очень богатые, обнаруживают чрезвычайно малые возможности развития. Например, саки, печенеги, кипчаки, туркмены, за исключением той их части, которая под названием сельджуков ушла в Малую Азию и Азербайджан в XI в., и в этническом и в социальном плане стабильны.

Левант, или Ближний Восток, – сочетание моря, гор, пустынь и речных долин. Там новые этнические комбинации возникали часто, за исключением нагорий Закавказья, где имеются природные условия, подходящие для изолятов. Таковы, например, курды, отстоявшие свою этническую самобытность и от персов, и от греков, и от римлян, и от арабов, и даже от турок-османов. Исключение, которое подтверждает правило.

Индия, окруженная морем и горами, может рассматриваться как полуконтинент, но, в отличие от Европы, она в ландшафтном отношении беднее. Ландшафты Деккана типологически близки между собою, и процессы этногенеза, т. е. появления новых этносов, за историческое время там выражены слабо. Зато в северо-западной Индии сформировались два крупных народа: раджпуты [12, стр. 113 – 114] 12 Н. К. Синха, А. Ч. Банерджи. История Индии, М., ИЛ, 1954. , около VIII в., и сикхи в XVI – XVII вв. Казалось бы, что пустыни Раджастана и Синда гораздо менее благоприятны для человека, чем богатая, покрытая лесами, долина Ганга. Однако здесь отчетливо выражено сочетание пустынь и тропической растительности в долине Инда и, хотя культура расцвела во внутренней Индии, образование новых народов связано с пограничными областями.

Равным образом довольно интенсивно шли процессы народообразования в бассейне нижней Нарбады, где джунгли северной Индии смыкаются с травянистыми равнинами Декана – Махараштра. В VI в. здесь активизировалось Чалукья, племя кшатриев, может быть переселившихся из Раджпутаны [12, стр. 106 – 107] 12 Н. К. Синха, А. Ч. Банерджи. История Индии, М., ИЛ, 1954. , а в XVII в. маратхи, отказавшись от ряда стеснений кастовой системы, образовали народ, оспаривавший господство над Индией у Великих Моголов. Отличие маратхов от общей массы индусов отмечают все историки Индии.

Страна маратхов – сочетание трех физико-географических районов: прибрежной полосы между Западными Гхатами и морем, гористой страны восточнее Гхатов и черноземной долины, ограниченной цепями холмов [12, стр. 256] 12 Н. К. Синха, А. Ч. Банерджи. История Индии, М., ИЛ, 1954. . Имеются все основания, чтобы причислить эту область к той категории, которую мы называем месторазвитием, несмотря на то, что культура Бенгалии была несравненно выше.

В Северной Америке бескрайние леса и прерии не создают благоприятных условий для этногенеза. Однако и там были районы, где индейские племена складывались в народы на глазах историка. На изрезанной береговой линии Великих Озер в XV в. возник ирокезский союз пяти племен. Это было новое этническое образование, не совпадающее с прежним, так как в состав ирокезов не вошли гуроны, родственные им по крови и языку.

На берегах Тихого океана южнее Аляски, там, где скалистые острова служат лежбищами моржей и тюленей и море кормит береговых жителей, тлинкиты создали рабовладельческое общество, резко отличное от соседних охотничьих племен и по языку, и по обычаям.

Кордильеры в большей части круто обрываются в прерию и горный ландшафт соседствует но не сочетается со степным. Однако на юге, в штате Нью-Мехико, где имеется

плавный переход между этими ландшафтами, в древности возникла культура «пуэбло», а около XII в. здесь сложилась группа нагуа , к которой принадлежали прославленные племена апахов, навахов и ацтеков . Большая часть континента, также населенная индейцами , была своего рода hinterland'oм , территорией, куда отступали или где распространялись народы, сложившиеся в месторазвитиях. Таковы, например, черноногие , народ алгонкинской группы и многие другие племена.

Еще отчетливее видна эта закономерность на примере Южной Америки. Нагорья Андов , сочетание горного и степного ландшафтов, хранят в себе памятники культуры, созданные многими народами в разные века, а в лесах Бразилии и равнинах Аргентины , вопреки надеждам капитана Фоссета [13] П. Г. Фоссет. Неоконченное путешествие. М., изд. «Мысль», 1964. , никаких культур не сложилось и, как мы видим на многочисленных примерах, не могло сложиться, так как природа этих стран однообразна, что, впрочем, не мешает и никогда не мешало использовать ее богатства народам, возникшим в других местах. В Патагонию проникли горцы – арауканы; бразильские леса в XV в. пытались освоить инки , а в XIX в. там сказочно разбогатели португальцы .

Ту же закономерность мы обнаружили в Африке и Австралии , но целесообразнее сосредоточить внимание на народах, связанных с морем, чтобы отметить их локальные особенности.

Роль моря, в зависимости от характера береговой линии и уровня цивилизации береговых жителей, может быть двоякой. Море – ограничивающий элемент ландшафта, когда оно не освоено и непроходимо. Таков был Атлантический океан для американских индейцев, Индийский океан – для негров и аборигенов Австралии и даже Каспий – для печенегов . Зато, когда из моря начинают черпать пищу и осваивают навигацию, море превращается в составляющий элемент месторазвития. Так, эллины использовали Эгейское море, викинги – Северное, арабы – Красное, а русские поморы – Белое . К XIX в. почти все моря и океаны вошли в состав ойкумены, но надо учитывать, что это характерно не для всех эпох.