Андрей Буровский - Отец городов русских. Настоящая столица Древней Руси.

Эта «веселая» песня — одна из многих, а ведь ни шведский «потоп» XVII века, ни века противостояния с Литвой и Польшей, ни две мировые войны с германцами, ни набеги варягов не впечатались так жутко в народное русское сознание. Нет в народной памяти ни поляка, ни немца, ни шведа, — беспощадного сосальщика дани, жестокого, беспощадного в принципе врага.

Ни выход к Балтике в начале XVIII века, ни взятие Варшавы в 1795 году, ни даже взятие Берлина в 1945 году — ничто никогда не поднималось до такого уровня значимости, как взятие Казани или Крыма: до уровня религиозной победы над «погаными», борьбы сил добра и зла.

Таковы факты.

Выдумывая русско-татарскую идиллию и культурную смычку, евразийцы были вынуждены игнорировать историю реальной Руси-России, ее фольклор и этнографию. Тот русский народ, который поскреби — и найдешь татарина, от начала до конца выдуман ими, а факты, противоречащие выдумкам, отрицаются или замалчиваются.

Тогда откуда же эта идея русско-степной дружбы, упорно всплывающая вопреки всякой реальности? А оттого, что очень хочется. Ведь даже утверждения «наших евразийцев» о половецкой крови в жилах князей Древней Руси — и то не имеют оснований. Они правы в том, что кровь династии, родственные связи монархов — это очень важно для средневекового человека. Под видом личных связей тут складываются важнейшие политические союзы, завязываются узлы международной политики. Некоторые из князей Древней Руси и правда женаты на половчанках. Но посмотрим, насколько это типичное явление?

Начнем изучать родословную правящей династии с самого начала. Сам Рюрик, его сын или внук Игорь-Ингвар, жена Игоря Хельга-Ольга — все чистокровнейшие скандинавы, пробы некуда ставить.

Соответственно и Святослав — скандинав, варяг, хотя и со славянским именем.

Владимир… Варяг по отцу, он происходит вроде бы от некой Малуши, и имя это как будто славянское. Была Малуша якобы рабыней, и потому был Владимир «рабичич» — то есть сын рабыни. Потому и отвергла его гордая Рогнеда, дочь полоцкого князя, предпочла Владимиру его брата по отцу, Святополка: он-то был сын женщины благородной. «Не хочу разувать сына рабыни!» — сказала Рогнеда: в славянский свадебный церемониал входило и разувание женой мужа, в знак ее супружеской покорности.

Впрочем, говорят о бедной Малуше и совсем другое: например, что Владимир Святой — это еврей по матери, имя его матери Малуши означает на иврите «дочь царя» и сам он никакой не рабичич (сын рабыни), а «раввинич» [109. С. 53–54]. {36} 36 А как насчет того, что Малуша — дочь древлянского Мала? Такая версия тоже высказывалась. Кстати, ты не забыл, что Добрыня (тот самый, который Никитич) — ее брат. — Прим. научного редактора.

Бред бредом, но ведь даже этот бред показывает, как мало мы знаем: сколько самых невероятных глупостей можно навертеть вокруг немногочисленных имен и личностей из летописей и легенд.

Есть и другая, куда более убедительная версия имени Малуши; состоит она в том, что мать Владимира Малуша — норвежка и ее имя — это славянская версия скандинавского имени Малфрид. Так ли это — трудно сказать, но во всяком случае, версия эта куда реальнее, чем «раввинич».

Итак, третий князь Руси Владимир — варяг то ли наполовину (если Малуша славянка), то ли варяг в той же степени, что и Рюрик.

Сын князя Владимира-Валдамара, князь Ярослав-Ярицлейв — варяг он то ли наполовину, то ли на четверть. И может быть, славянин на одну четвертую. Может быть.

До христианизации Владимира четверо из его бесчисленных жен были скандинавского происхождения, остальные были и касожками, и болгарками, и славянками… Любвеобильный он был, князь Владимир.

Но Ярослав — уже человек более приличный; по крайней мере официально у него нет гарема; Ярослав женат на Ингигерд, дочери шведского короля Олафа, — и процент варяжской крови в жилах его двенадцати сыновей опять повышается… ведь все они — от варяжки Ингигерд.

С варягами роднились и после Ярослава: у одного из внуков Ярослава была шведская жена, а норвежские короли дважды женились на русских принцессах.

Причем после гибели Гаральда Норвежского под Гастингсом в 1066 году его вдова Елизавета Ярославна не уехала из Скандинавии: она вышла замуж за короля Дании Свейна II.

Спустя сто лет Сигурд Норвежский берет в жены дочь князя Мстислава со скандинавским именем Малфрид. А после смерти Сигурда Норвежского его вдова Малфрид Мстиславовна тоже вышла замуж за датского короля Эрика Эймуна.

Еще у одного датского короля, Вольдемара I, тоже была русская жена.

Гита-Эдгита, дочь последнего саксонского короля Англии Гарольда, — ее варяжкой никак не назовешь. С ее отцом воевали как раз варяги, близкие родственники Ярослава — его зять, тоже Гаральд.

Но сама Гита-Эдгита стала женой Владимира Мономаха тоже не без участия скандинавов-варягов! Муж тетки Владимира пал под Гастингсом, чтобы отнять престол у Гарольда Саксонского. Победители разделили между собой побежденных, как скот, и делали с ними что хотели — в самом буквальном смысле слова. Такая же судьба ожидала и Гиту — но вдова Гарольда успела бежать в Данию. Датчане дали приют семье погибшего короля, вырастили сироту и выдали замуж — за владыку достойного, известного, но, с другой стороны, живущего достаточно далеко.

Гите-Эдгите было четыре года, когда она в последний раз видела белые скалы Англии. Ей было семнадцать, когда ее выдали замуж. Несколько раз за эти годы посланники норманнских владык Британии появлялись в Дании, толсто намекали, как бы хорошо выдать замуж Гиту за кого-нибудь из знатных нормандцев…

Логика понятная — став женой сильного владыки, Эдгита дарила ему сыновей — прямых наследников Гарольда. Муж или сын Эдгиты мог захотеть скинуть нормандцев и сам усесться на престоле Британии. А если Эдгита выходит замуж за нормандца — законные наследники престола роднятся с захватчиками, норманнская династия становится как бы законной.

Датчане поступили справедливо, и Русь породнилась с еще одним родом европейских владык.

Но конечно же, варягами на престоле Руси и русскими принцессами, женами варягов, дело не ограничилось.