Сергей Голяков - Рихард Зорге - Подвиг и трагедия разведчика

Причины для германского выступления: существование мощной Красной армии не дает возможности Германии расширить войну в Африке, потому что Германия должна держать крупную армию в Восточной Европе. Чтобы ликвидировать всякую опасность со стороны СССР, Красная армия должна быть отогнана возможно скорее. Так заявил Отт".

ЦА МО РФ. Оп. 24127. Д. 2. Л. 422.

Помета: "Запросить Гущенко, находится ли в Японии департамент германских ВВС. Голиков"; "Исполнено 3.06.41 г.".

…До начала войны оставались считанные дни. Напряжение чувствовалось повсюду.

Телеграмма посла Японии в Хельсинки в МИД Японии

19 июня 1941 г.

"Учитывая обстановку, существующую здесь, я сжег нижеследующие секретные документы:

1. Все военно-морские шифры, шифры "Канада", "Германия", "Канаэ", "Зеландия", "Аляска".

2. Все телеграммы и секретные отношения, за исключением телеграмм и отношений за 1941 г.

3. Все секретные протоколы.

Если возникнет чрезвычайная обстановка, то я оставлю только шифры "Бельгия", "Перу", "Колумбия" и "Куба", а остальные сожгу.

Подпись: [Сахая]

Бранко пришел в ресторан около трех часов дня. Сел за свободный столик возле стойки. Заказал красного вина.

Бранко хорошо знал, что должно произойти дальше, в следующие четверть часа. Ровно в три в ресторан войдет еще один посетитель — европеец. Скорее всего, это будет молодой человек, лет двадцати пяти — двадцати шести. Он подойдет к стойке, достанет длинную гаванскую сигару с золотым ободком и будет держать ее в правой руке, не зажигая. В ответ на этот знак Бранко набьет табаком свою трубку и попытается раскурить ее. Но табак, видимо, отсырел — трубка не горит. Тогда вошедший откусит кончик своей дорогой сигары и зажжет спичку. После нескольких затяжек загорается наконец и трубка Бранко. В воздухе повисает гирлянда сизых колец. Лицо незнакомца выражает явное недовольство. Скорее всего, ему не нравится предлагаемый выбор блюд. Он поворачивается и уходит прочь… Бранко допивает вино и тоже выходит на улицу. Он видит, как "недовольный" посетитель направляется к ближайшему скверу. Бранко следует за ним на некотором расстоянии. На одной из пустынных аллей он поравняется с незнакомцем и услышит от него всего одну фразу: "Привет от Мэри". Сам ответит: "Поклон от Густава". Через мгновение они разойдутся, успев передать друг другу по небольшому аккуратному свертку. Разойдутся, чтобы не встретиться больше никогда…

Бранко взглянул на часы и не поверил своим глазам: было пять минут четвертого. Никто не приходил.

Странно… Точность для таких встреч — непререкаемый, абсолютный закон. Эти встречи расписаны буквально по секундам. Все заранее оговаривалось с Москвой. Дата, место, время. Связник, который не появлялся по своей вине в назначенный час, совершал тягчайший проступок. Бранко знал по своему опыту, что такого никогда еще не было. Оставалось одно: произошло нечто непредвиденное.

"Подожди, не торопись с выводами, — успокаивал себя Бранко. Внимательно следи за дверью. Смотри! Вот он, твой долгожданный, идет как ни в чем не бывало".

В зал действительно вошел какой-то человек. Но, не остановился у стойки чтобы вынуть дорогую сигару, а плюхнулся на первый попавшийся стул и потребовал дать ему "чего-нибудь холодного".

Потом пришли еще несколько человек. Но ни один из них не подал условного сигнала. Ждать дальше становилось бессмысленным. Бранко допил вино и вышел на улицу.

"Неужели связник провалился? — с болью и горечью думал он. — Неужели пропадут результаты напряженного многодневного труда всей группы?"

Бранко позвонил Рихарду:

— Битый час ходил по магазинам, но твоих любимых сигар нигде нет.

Рихард все понял:

— Ничего страшного, Бранко, большое спасибо за заботу. Что-нибудь придумаем.

Вукелич вышел из телефонной кабинки, мысленно восхищаясь выдержкой своего друга: "Столько поставлено на карту, а он так спокоен!"

Звонок Бранко действительно не расстроил Рихарда. Из Центра сообщили: встреча со связником отменяется. Тот задерживается в Гонконге. Эту радиограмму Рихард получил, когда Вукелича уже нельзя было предупредить.

Но Рихарда одолевали те же заботы. Связник из Центра задерживался, а когда он появится — неизвестно. Если же собранную информацию не отправить в ближайшие дни, многое из того, что удалось узнать с таким трудом, устареет, потеряет актуальность. Значит, нужно искать возможность самим переправить почту в Центр. Для этого кто-то должен поехать к своим людям в Шанхай или в Гонконг. Но кто? Все члены группы слишком нужны здесь. Каждый день может измениться обстановка, возникнуть новые задачи. К тому же после расширения войны в Индокитае японцы запретили свободный выезд за пределы страны. И без того трудная задача еще более осложнялась. Где же выход? Зорге задавал и задавал себе этот вопрос, но ответа не находил. Какую-то часть информации можно передать по радио. Но сообщить обо всем невозможно: Максу сутками пришлось бы не выключать передатчик. Нет, это не выход. Нужен курьер.

Снова раздался телефонный звонок. В трубке звучал голос секретаря посла. Хильда говорила резко:

— Прошу вас, господин Зорге, уделите несколько минут женщине, которая готовилась к этому разговору много дней!

Он опешил: "Ну и ну, что означает такое вступление?.."

— Я слушаю.

— Я понимаю, что заслужила ваше презрение. В часы, когда все должны отдавать себя целиком великому делу, я поддалась низменному чувству. Я вас люблю. Но у меня хватит сил выслушать ваш приговор, который я знаю заранее. Я готова. Говорите же!

Он растерянно молчал: "Вот это оборот… что ей взбрело в голову? Девчонка…".

После паузы проговорил:

— По-моему, вы ошибаетесь в своем чувстве.

— Я не нуждаюсь в вашем снисхождении. — В голосе Хильды звучал гнев. Я знаю, что виновата, и готова платить. Я не могу оставаться в Токио. Я уезжаю в Берлин.

И тут его осенило:

— Вы действительно собираетесь так поступить?

— В зависимости от вашего ответа.

— Да, Хильда, сейчас каждый должен отдавать все силы великому делу.

— Я была уверена, что вы ответите именно так. Я уже сообщила о своем решении послу и атташе полиции. Они согласились. Первым же рейсом я вылетаю в Гонконг, а оттуда пароходом — в Германию… — Голос ее дрогнул: — Может быть, вы захотите проводить меня до аэродрома?

— Сочту за честь, милая Хильда. Надеюсь, вы не откажете мне в маленькой услуге? Я хотел бы передать с вами одну безделушку другу в Гонконге. Он бы встретил вас прямо у самолета.

— Это только доставит мне удовольствие…

На аэродроме Рихард передал Хильде деревянную фигурку будды. Накануне Макс аккуратно вырезал в ней дупло и вложил в него донесения, переснятые на пленку. Рихард придирчиво проверил, кивнул: ювелирная работа.