Майкл Вуд - Золото Трои

Суммируя все эти факторы, не забудем и о легендах. Они сообщают нам о постоянных распрях внутри царских кланов века героев: Атрей и Фиест, Агамемнон и Эгисф и так далее, и можно, без сомнения, сказать, что междоусобицы были характерны для такого рода обществ во все времена. Возможно, легенды об эпигонах и Геракле также хранят отзвуки войн между городами-государствами микенского мира и враждующими кланами важнейших царствующих семейств. Историки и антропологи, изучающие западные «темные века», могут указать на такие же конфликты в королевских кланах Каролингов, Меровингов, в Оттонской династии и англосаксонском обществе: одной из главных функций королевской власти было разрешение внутренних конфликтов, бывших нормой. Положение в греческих монархиях бронзового века не могло быть другим. Эпос рассказывает, как по возвращении из Трои «Великий царь» Агамемнон был убит родичем-соперником, а другие правители столкнулись с бунтами либо оказались свергнутыми с престола. Легенды создавались в конце бронзового века и правдоподобны, хоть мы и не можем их проверить: изучение истории ближневосточных монархий дает много аналогий и позволяет полагать, что большие родственные группировки в царских кланах бронзового века постоянно выдвигали соперников-претендентов. Там, где значение царствующей персоны столь велико, многое зависит от ее устойчивости. Если власть шаталась, начинались внутренние распри — «политическое» могущество приходит и уходит быстро. Потому можно согласиться с Фукидидом.

Длительная война с Троей и «позднее возвращение эллинов из Илиона вызвали множество революций, а раздоры последовали почти повсюду… и именно граждане, таким образом оказавшиеся в изгнании, основали [затем] города [за морем]». Фукидид считает, что вторжение «дорийцев» на Пелопоннес произошло через 80 лет после падения Трои. Лишь после этого началась основная миграция в Ионию, на острова, в Италию и на Сицилию: «все эти поселения были основаны как следствие войны с Троей». Эти главные, пусть и упрощенные, положения были подтверждены археологами.

Как сказание сохранилось в «темные века»? Его вполне могли исполнять певцы при дворах Микен и Тиринфа на протяжении XII в. до н. э. «Перечень кораблей» был, вероятно, составлен в XII в. до н. э. из подлинного списка известных городов микенских государств Греции. Он замышлялся как произведение, обращенное в прошлое, вспоминающее золотой век героев. Аудитория 1100-х гг. до н. э. знала, что таких городов, как Пилос, больше не существует: Нестор олицетворял золотой век старомодного царствования, отеческого и «строгого, но справедливого». Это было то, с чем был сходен великий wanax (это слово, в форме anax, сохранилось у Гомера). То были цари, сохранявшие единство «империи», — можно сказать, эквивалент «викторианских ценностей» XII в. до н. э. Память о местах, где стояли основные города, осталась в преданиях тех краев, поэтому к VIII в. до н. э. сказания надежно хранились в пышной и подробной устной традиции, взлелеянной эмигрантским сообществом в Ионии. В Лаконии и Арголиде, бывших опорой микенского могущества, развился культ героев, центром которого стали микенские гробницы. Сохранилась память о героях в Минелайоне, чему помогли многочисленные паломники с приношениями Елене и Менелаю. В Амиклах, еще одном дворцовом городе Лаконии, культ, похоже, сохранялся непрерывно вплоть до классических времен. Удивительно, но в Спарте, как и в Микенах, мы обнаруживаем культ Агамемнона. В Орхомене гигантская сокровищница стала гробницей «царя Миния». То же повторилось с менее знаменитыми бесчисленными микенскими купольными гробницами, особенно там, где они могли быть отождествлены с городами из перечня кораблей. Гомер — кульминация этого процесса, высшая точка — хотя ни в коем случае не конец — долгой устной традиции. Если мы скажем, что он творил около 730 г. до н. э., то будем недалеки от истины, но как скоро после этого была записана «Илиада» — неясно. Мы уже видели, что наиболее реальной датой является VII в. до н. э. Но задолго до этого сказание сложилось на самом Гиссарлыке, куда, возможно, еще до 700 г. до н. э. народ Локриды посылал своих девушек служить Афине Троянской. К тому времени факты, какими бы они ни были, стали легендой, и наоборот, легенды стали фактами, которыми мы и занимались.

Способность к упорному выживанию на земле предков — одна из самых удивительных черт народа, процветавшего в троянском акрополе в бронзовом веке.

Мы не можем оставить Трою, не взглянув на ее последующую историю. Все же этот город занимает центральное место в нашем рассказе и, как было сказано, просуществовал более 4000 лет. Разрушения, причиненные микенцами в XIII в. до н. э. (если они были), — это всего лишь эпизод среди многих других. Жители вернулись в город, лежащий в развалинах, и восстановили его. Но обитателям Трои VIIa выпало жить в жестокое и нестабильное время. Короткая жизнь этой фазы города закончилась ужасным насилием. Город был взят штурмом и сожжен, многие жители убиты. Но когда захватчики ушли, оставшиеся в живых поставили лачуги на пепелище и принялись восстанавливать город. То, что мы называем Троя VIIb 1, — все еще было домом потомков основателей Трои VI, впервые поселившихся на Гиссарлыке около 1900 г. до н. э. Очевидно, что стены крепости были еще достаточно высокими и крепкими, чтобы обеспечивать защиту. Главным воротами города оставались южные. Жители по-прежнему изготавливали серую минийскую посуду. Даже контакты с микенским миром еще сохранялись: найдено несколько образчиков посуды XII в. до н. э. (LH III С). Но Эгейский мир претерпел огромные изменения. Спустя полвека новые люди пришли на Гиссарлыкский холм. Их прибытие не отмечено признаками насилия, вероятно, обнищавшие обитатели Трои VIIb 1 не оказывали сопротивления. С приходом новых поселенцев резко изменился стиль керамики — они вручную изготавливали грубую посуду, названную «рогатой» за декоративные выпуклости-рожки. «Странный феномен для поселения, где гончарный круг был известен много столетий», — писал Карл Блеген. Посуда выглядит примитивно, и, видимо, старожилы Трои считали так же. «Рогатая посуда» характерна для позднего бронзового века в Венгрии и Дунайской культуры и, вероятно, попала в Троаду через Дарданеллы из Фракии. Пришельцы принесли с собой чеканы, клевцы, долота (плоские и под рукоятку) — изделия хорошо известных венгерских типов, найденные при раскопках Шлиманом.

Но, похоже, в городе VIIb остались и старожилы: по-прежнему изготавливалось и использовалось какое-то количество серой минийской керамики. Мы можем лишь предположить, что фракийцы пришли сюда в поисках убежища в беспокойные времена «народов моря» и массовых миграций и без борьбы взяли город. Возможно, их вождь был признан троянцами, не имевшими собственного царя.