Алфред Мэхэн - Влияние морской силы на историю 1660-1783

Эти простые соображения не были, однако, единственными элементами в действительно трудной задаче, представлявшейся тогда Сюффреню. Малые результаты, достигнутые истекшей кампанией, не должны скрывать факта, что были возможны и значительные результаты и что многое могло зависеть от решения Сюффреня. Посылка французами подкреплений небольшими частями не только влекла за собою большие потери, но и порождала неуверенность среди команды рассеянных вследствие этого отрядов, из которых одни не знали, в каких условиях находились другие. Эта неизвестность, потери и медлительность сильно влияли на политическое положение французов в Индии. Когда Сюффрень только что прибыл к берегам последней, на руках у англичан был не только Гайдер Али, но и маратхи, мир с которыми был подписан 17-го мая 1782 года; но, вероятно, вследствие разногласий в их среде, обмен ратификаций не последовал ранее декабря. Как у маратхов, так и при дворе Гайдер Али было разделение интересов; и те и другой поставили на вид французам — которые, хотя и подозревая о договоре их с Англией, не могли добиться точных о нем сведений — что все зависело от относительной военной силы их и англичан. Присутствие и действия Сюффреня представляли все, что Франция могла показать: престиж его гения, взятие Тринкомали, его успех в боях. Французская армия, запертая в Куддалоре, зависела от султана и в денежном отношении, и в продовольствии, и в подкреплениях. Даже флот обращался к нему за деньгами, за мачтами, за боевыми припасами, за хлебом. Англичане, с другой стороны, стояли на твердой почве; хотя в общем противник и взял над ними верх в сражениях, но они не потеряли ни одного корабля, и известно было, что сильная эскадра Бикертона прибыла в Бомбей. Наибольшее же значение имел тот факт, что в то время, как французы искали денег, англичане щедро сыпали их.

Для французов было невозможно держаться против врага без туземных союзников; для них было существенно, следовательно, воспрепятствовать тому, чтобы и Гайдер заключил с англичанами мир. В этом-то вопросе и чувствовались особенно недостаток поддержки и ошибочное направление центрального правительства Франции. Начальство над военными силами французов в Индии как сухопутными, так и морскими, было вверено генералу де Бюсси (de Bussy), некогда одному из блестящих сотрудников Дюпле, теперь же разбитому подагрой инвалиду шестидесяти четырех лет. С расчетом на сохранение тайны своих действий, Бюсси отплыл из Кадикса в ноябре 1781 года с двумя линейными кораблями на Тенерифе, где к нему должен был присоединиться караван судов, вышедших из Бреста в декабре. Этот караван, однако, был захвачен англичанами, и только два судна его спаслись и прибыли к де Бюсси. Последний продолжал с ними свой путь и, узнав у мыса Доброй Надежды, что сильная эскадра Бикертона была на пути к нему, счел необходимым высадить там значительную часть своих войск. Он достиг Иль-де-Франса 31-го мая. Следующий караван из восемнадцати транспортов, отплывший в Индию в апреле, был также застигнут неприятелем на пути. Два из четырех конвоировавших его военных кораблей были взяты, так же, как и десять транспортов; остальные возвратились в Брест. Третий отряд был более счастлив, достигнув мыса Доброй Надежды в мае; но он был задержан там на два месяца печальным состоянием кораблей и экипажа. Эти неудачи заставили де Бюсси остаться на острове до соединения с ожидавшимися с Мыса кораблями, и Сюффрень в этот критический момент не знал настоящего положения дел. Генерал только написал ему, что, не будучи в состоянии достигнуть берега до наступления неблагоприятного сезона, он назначает ему rendez-vous в Ачине. Такая неопределенность произвела тяжелое впечатление на Гайдера Али, уверенного сначала, что надо ожидать прибытия де Бюсси в сентябре и затем узнавшего о прибытии вместо него Бикертона и об измене своих старых союзников маратхов. Сюффрень был принужден сделать вид, что имеет уверенность в прибытии скорой помощи, чему в действительности не верил, и это, вместе с влиянием его личного характера и успехов, побудило султана продолжать войну. Устроив это, эскадра отплыла в Ачин 15-го октября, где и встала на якорь 2-го ноября.

Через три недели после того от Бюсси прибыло судно с вестью, что его отплытие должно быть задержано на неопределенное время вследствие эпидемии, свирепствовавшей между его войсками. Сюффрень поэтому решился поспешить со своим возвращением к берегу и отплыл 20-го декабря.

8-го января 1783 года он встал на якорь близ Ганжама (Ganjam), в пятистах милях к северо-востоку от Куддалора, откуда мог следовать попутным ветром, куда пожелает. Он поставил себе целью атаковать не только суда прибрежного плавания, но и английские фактории на берегу, так как бурун в это время был часто умеренный, но, узнав 12-го числа через захваченное им английское судно важную и печальную для французов весть о смерти Гайдера Али, он отказался от всех второстепенных операций и отплыл сейчас же в Куддалор, надеясь обеспечить своим присутствием продолжение союза так же, как и безопасность гарнизона. Он прибыл туда 6-го февраля.

В течение четырех месяцев его отсутствия появление вместо де Бюсси, ожидавшегося с войсками, Бикертона, который успел побывать и показаться туземцам на обоих берегах, серьезно повредило делу французов. Мирный договор между англичанами и маратхами был ратифицирован, и первые, освобожденные от враждебных действий с последними и получив подкрепления, атаковали султана на западном, или Малабарском берегу. Влияние этой диверсии, конечно, сказалось и на восточном берегу, вопреки усилиям французов привлечь там на свою сторону нового султана. Между тем болезни в войсках на Иль-де-Франсе прекратились в ноябре, и если бы де Бюсси тогда вышел оттуда без замедления, то он и Сюффрень встретились бы теперь в Карнатике, при полном обладании морем и с большими шансами в их пользу на берегу. Хьюджес прибыл только два месяца спустя.

Оставаясь, таким образом, по-прежнему один, Сюффрень, после сообщения с Типу-Саибом (Tippoo Saib), новым Майсурским султаном, отправился в Тринкомали; и только здесь, наконец, к нему присоединился 10-го марта де Бюсси, в сопровождении трех линейных кораблей и большого числа транспортов. Горя желанием доставить войска на поле битвы, Сюффрень отплыл с ними 15-го числа с лучшими ходоками своей эскадры и высадил их на следующий день в Порто-Ново. Он возвратился к Тринкомали 11-го апреля и встретился с флотом Хьюджеса из семнадцати линейных кораблей у входа в гавань. Так как с Сюффренем была только часть его сил, то боя не последовало, и англичане направились в Мадрас. В то время уже дул юго-западный муссон.

Нет надобности следить шаг за шагом за несложными операциями в течение последовавших затем двух месяцев. Так как Типу был атакован на другой стороне полуострова, а де Бюсси обнаруживал мало энергии, тогда как Хьюджес стоял у берега с превосходными силами, то дела французов в этой стране, и до того не блестящие, сделались еще хуже. Сюффрень, имея только пятнадцать кораблей против восемнадцати английских, не желал идти под ветер Тринкомали, боясь, что последний может в таком случае попасть в руки неприятеля прежде, чем он успеет возвратиться туда. При таких условиях английские войска выступили из Мадраса, пройдя близко, но в обход Куддалора, и расположились лагерем к югу от него у берега моря, где поблизости стояли продовольственные суда для снабжения армии и легкие крейсера, адмирал же Хьюджес с главным флотом стоял на якоре милях в двадцати к югу, где, будучи на ветре, прикрывал другие силы.