Игорь Бестужев-Лада - Очень уж краткая история человечества с древнейших времен до наших дней и даже несколько дольше

Другая особенность заключалась в том, что все четыре сословия (варны) были жестко замкнуты в общении, брачные союзы между представителями разных сословий не допускались. Парии вообще приравнивались к животным.

Результат оказался катастрофическим.

Дело в том, что брахманы и кшатрии составляли считанные проценты населения. Основная масса народа — вайшии и шудры (парии не в счет). Не все были согласны добровольно оставаться в приниженном положении и искали возможности избежать этого. А таких возможностей представилось целых три. И они разорвали Индию на три части.

Первая возможность возникла в середине первого тысячелетия до н. э., когда появился буддизм — «индуистский протестантизм». Перешел в буддизм — и ты уже не вайшия или шудра, а буддист. По сложным социально-психологическим причинам буддизм в самой Индии не прижился. Он стал одной из трех мировых религий (наряду с христианством и исламом), охватив ряд регионов к востоку и юго-востоку от Индии, а также проникнув в Китай и Японию.

Вторая возможность появилась тысячу лет спустя, когда началось триумфальное шествие ислама по Евразии. Перешел в ислам — и ты уже не пария, а мусульманин. Раскол официально закрепился в 1947 году делением Индии на Пакистан, Бангладеш (несколько позже) и собственно Индию.

Третья возможность появилась еще позже, когда в индуизме возникли секты, отвергавшие варны. Некоторые из таких сект со временем стали фактически особыми религиями (например, сикхизм).

Правительство Индии с 1947 года также отвергает варны. Но тысячелетние традиции трудно искоренить за несколько десятилетий. Живучесть индуистских традиций объясняется тем, что они органически вошли в мировоззрение и социальную психологию народа. Важную роль в этом мировоззрении играют философские школы. Их несколько: миманса, веданта, санкхья, йога, ньяя и другие. Понятно, философией занимаются философы, основная масса людей имеет об этом самое общее представление. Однако и этого оказалось достаточно для формирования общественного сознания, поведения, всего социально-психологического облика индуса. Важно, что почти миллиард индусов верит в догмы индуизма так же истово, как миллиард мусульман — в догмы ислама. Чтобы понять, почему индуизм — одна из немногих религий Древнего мира — дожил до наших дней, да еще в таких масштабах, нужно представить себе степень ее эмоционального воздействия на человека, воспитанного в традициях индийского общества.

Согласно индуизму, все наше Мироздание является творением всеобъемлющего божества Брахмы (образный аналог: паук и его паутина). Брахма функционирует циклично-бесконечно. Его «день» длится 4 320 000 лет и столько же — «ночь», когда он «отдыхает» и Вселенной будто не существует, после чего все начинается сначала и не имеет конца. При этом каждое существо на земле, включая человека, со смертью перерождается в другое существо — более «высокое» (если ведет себя «правильно») или более «низкое» (если нарушает божественные установления). Отсюда мораль: надо относиться ко всему происходящему философски, ибо все это было и будет бесчисленное количество раз. Надо вести себя «правильно», и тогда будешь подниматься со ступени на ступень в иерархии Мироздания и общества, пока не достигнешь высшей ступени — блаженства в полном отключении от цепи перерождений (нирвана).

Важно добавить, что социальную психологию индусов определяют не только индуизм и связанные с ним философские школы, но и народный эпос, уходящий корнями тоже в давно минувшие тысячелетия и выдержанный в том же духе(«Махабхарата», «Рамаяна» и другие). Он органически входит в сокровищницу мировой культуры.

Все цивилизации Древнего мира — как все счастливые семьи (если верить Л. Толстому) — похожи друг на друга. И это понятно: одни и те же причины возникновения, характер, особенности и прочее. Разнообразие вносят лишь географические и этнографические факторы: разные области земной поверхности, разные конгломераты племен и народов.

Разнообразие может быть очень большим, но гораздо больше общего у всех древних цивилизаций. И это «гораздо больше» для истории важнее всего.

Поэтому в истории Древнего Китая многое напоминает историю трех только что обрисованных цивилизаций. Династий здесь (если считать все царства до XX века) — не меньше, если не больше, чем в Древнем Египте. Те же центробежные силы (крупные землевладельцы) рвут страну на куски и тем самым делают ее жертвой иноземных захватчиков. Те же центростремительные силы (мелкие землевладельцы) соединяют разрозненное, изгоняют захватчиков и основывают новую династию. После чего начинается новый цикл.

Особенность Китая: переход от собирательства и охоты к скотоводству и земледелию, но в рамках первобытной общины, затянулся почти на целое тысячелетие (третье тысячелетие до н. э.). Первое государство (Инь, в среднем течении Хуанхэ) возникло лишь в XVIII веке до н. э. и просуществовало до XII века до н. э. Его сменило государство конкурирующей народности Чжоу (XI–III века до н. э.). Новый царь (ван) отблагодарил своих сторонников тем, что создал для них 71 «царство». Понятно, началась междоусобица. Мелкие «царства» соединились в крупные, началась 200-летняя «эпоха воюющих царств». Победитель в этой «войне всех против всех» кровавой рукой ненадолго (всего на четырнадцать лет) объединил страну. Но центробежные силы открыли дорогу кочевникам с севера, и цикл повторился. Не помогла и Великая Китайская стена — «восьмое чудо света» (наверное, первое по времени появления). Заметим попутно, что Северный Китай сполна испытал на себе те же ужасы нашествия Чингисхана, что и Киевская Русь. А следом за монголами вскоре пришли маньчжуры. А следом за маньчжурами — Британия, Франция, Япония, Германия, Австро-Венгрия, США, Россия, Италия. На протяжении одного только XIX века иностранные захватчики трижды терзали этот рудимент Древнего мира и довели-таки страну в 1911 году до революции и гражданской войны, закончившейся лишь в 1949 году созданием Китайской Народной Республики.

Еще одна особенность Китая. Согласно хроникам (их осталось намного больше, чем от трех предыдущих цивилизаций вместе взятых), китайцы восставали против отечественных и иноземных угнетателей чаще и успешнее, чем в Египте, Месопотамии и Индии. Только в Китае крестьянская война оказалась победоносной, не была подавлена силой. Мы имеем в виду восстание тайпинов с созданием «Небесного государства великого благоденствия» (1850–1864). Но в конце концов и здесь «все вернулось на круги своя», что лишний раз доказывает: перепрыгнуть через свою историю невозможно.

Досадно другое. То ли по Высшему злому умыслу, то ли по Иронии Истории, но ни один бунт, ни одно восстание в мире — даже самое справедливое и успешное, даже против самого гнусного угнетателя — не приносило счастья народу. Последние примеры: Россия 1917 и 1991 годов.