Игорь Бестужев-Лада - Очень уж краткая история человечества с древнейших времен до наших дней и даже несколько дольше

Положение СССР в эти годы было очень непростым. Во-первых, на Ближнем Востоке явно разгоралась еще одна мировая война (четвертая по счету?). В 1948 году арабы и евреи в ООН договорились о создании в Палестине своих государств, а главный город страны — Иерусалим — оставить «нейтральным». Но пока арабы ссорились между собою, евреи в одностороннем порядке создали в Палестине государство Израиль со столицей в Иерусалиме. Возмущенные арабы вознамерились «сбросить евреев в море». Но они не учли, что Израиль на деле всего лишь «дополнительный штат» США с якобы еврейской, а фактически американской армией. Поэтому израильтяне быстро разгромили арабов, оккупировали всю Палестину, а побежденных загнали в резервации («автономии»), откуда те могли только швырять камни.

Почти двадцать лет арабы готовились к реваншу. Раз израильтяне представляли собой де факто подразделение армии США, арабы создали Объединенную арабскую республику (Египет и Сирия плюс сочувствующие им Алжир и Ирак), взяли на вооружение советскую технику и инструкторов. Но в 1967 году, за день до нападения на Израиль, советская техника внезапным налетом израильтян была выведена из строя на земле. После чего еврейские войска за семь дней разгромили арабов, заняли господствующие высоты в Сирии и вышли к Суэцкому каналу. Сотни тысяч арабских беженцев хлынули из Палестины в Иорданию и Южный Ливан. Ливан давно держался на равновесии между северными арабами-христианами (маронитами) и южными арабами-мусульманами. Теперь это равновесие было нарушено, и в Ливане на целых десять лет (1975–1985) разгорелась кровопролитная гражданская война, с трудом притушенная сирийской оккупацией. Сегодня, спустя двадцать лет, угли этой войны разгораются вновь.

СССР оказался в ситуации тяжелого военного поражения, а для реванша не было никаких практических возможностей. Мало того, в 1990–1991 годах СССР уже трещал по всем швам, нищий просоветский Ирак попробовал оккупировать богатый проамериканский Кувейт. Американцы легко разгромили иракскую армию.

Во-вторых, расходы на вооружение в 1980-е годы стали удваиваться каждые пять лет и достигли почти триллиона долларов (пятая или шестая часть мирового валового продукта). США и их союзникам это обходилось в шестнадцать центов с каждого доллара национального дохода, и на Западе кричали, что буквально изнемогают от такого бремени. А СССР на содержание «мировой социалистической системы» приходилось тратить теперь 88 копеек с рубля. Полки магазинов стремительно пустели, картошка с приусадебных участков не спасала положения, и впереди явно маячил социальный взрыв.

Наконец, в-третьих, снова заволновались союзники СССР в Восточной Европе. ГДР, Венгрия и Чехословакия становились все более враждебными, но держались смирно, помня про советские танки. Зато в Польше, где советские танки не применялись для борьбы с недовольными, образовалось миллионное антисоветское движение «Солидарность», молодежь полезла на баррикады, насчитывались уже десятки убитых и тысячи посаженных в тюрьмы. Надо было выбирать: либо еще раз танки — либо либерализация с непредсказуемыми последствиями.

К этому времени новый хозяин Кремля успел наделать массу глупостей. Он публично нарвался на унизительный отказ начать переговоры с Западом о приостановлении гонки вооружений (там сказали: «Начинайте — а мы посмотрим»). Он попытался ускорить техническое перевооружение экономики, но все средства съедал военно-промышленный комплекс. Он попытался ввести в стране с уже тогда повальным пьянством нечто вроде «сухого закона», но лишь открыл дорогу «черному рынку» алкоголя и вынужден был платить миллиардные «контрибуции» самогонщикам. Он попытался начать кампанию против «нетрудовых доходов» в «теневой экономике», но быстро выяснилось, что мафиозные нити ведут к членам семей кремлевских и республиканских боссов, так что пришлось трубить отбой. Он попытался развязать инициативу руководителей предприятий на местах и поощрить частное предпринимательство (четвертая по счету «новая экономическая политика»), но получил лишь разворовывание госбюджета в миллиардных масштабах.

Чтобы дистанцироваться от все более оппозиционных ему партийных боссов, в обстановке растущих волнений он инициировал избрание себя президентом СССР. Но в ту же минуту президентами стали «избираться» председатели верховных советов всех республик, до самых мелких автономных включительно. В том числе Российской республики — чисто фиктивной, поскольку она полностью дублировалась СССР, даже в ООН. А российским президентом стал личный враг президента СССР, отправленный им в почетную отставку за пьянство и самодурство. В стране наступило двоевластие.

И вот в этих условиях западные «коллеги» уговорили президента СССР смягчить визовый режим на границах между государствами Восточной Европы: уровень жизни там был примерно одинаковый (заметно выше советского) и поездки могли носить только туристский характер.

В Кремле упустили два важных момента. Граница между Австрией и Венгрией тоже стала открытой (венграм нечего было делать в Австрии и Западной Германии, кроме как путешествовать). А американские спецслужбы подготовили блестящую операцию по переброске из ГДР в ФРГ десятков тысяч специалистов на особо выгодных (специально оплаченных) условиях, что совершенно обескровливало экономику ГДР.

И вот в 1989 году десятки тысяч автомашин понеслись из ГДР через Венгрию в Австрию и далее в ФРГ, где их уже ждали специально приготовленные «теплые места». Остановить надвигавшуюся катастрофу можно было опять-таки либо танками, либо дальнейшей либерализацией Восточной Европы. На Западе посоветовали упростить режим перехода из Восточного Берлина в Западный. В Москве клюнули и на эту удочку. Вновь хорошо сработали спецслужбы США, и возбужденная толпа в момент снесла ненавистную всем немцам Берлинскую стену, построенную в 1961 году для изоляции Западного Берлина от ГДР. А на этой волне тут же было провозглашено объединение Германии.

В руках СССР оставался последний козырь: группировка советских войск в ГДР. За ее вывод бывшие союзники готовы были дорого заплатить: и роспуском НАТО, и выводом американских войск из Европы, и содержанием военных городков в СССР для выводимых войск, и миллиардными компенсациями. Но в Кремле допустили, чтобы советские войска были вышвырнуты, как после разгрома в войне — прямо «во чисто поле».

Сразу после этого в условиях двоевластия (точнее, теперь уже «шестнадцативластия» — в лице президента СССР и его пятнадцати оппонентов, президентов союзных республик) началась торговля о «разделе полномочий» между Союзом и союзными республиками. Дело явно шло к превращению жестко унитарного государства в расплывчатую «конфедерацию», а то и к полному развалу СССР. И уже дошло до кровопролитных стычек на местах. В Москве дважды с трудом удалось избежать кровавой междоусобицы между воинствующими коммунистами и антикоммунистами.