Джон Локк - Два трактата о правлении

42. Однако мы знаем, что бог не оставил одного человека на милость другого, чтобы тот мог уморить его голодом, если бы захотел. Бог, господин и отец всех, ни одному из своих детей не дал такой вот собственности в виде его особой доли богатств нашего мира, но предоставил такую, чтобы тот передал своему нуждающемуся брату право на излишек своего имущества, с тем чтобы последнему по справедливости не отказали в этом излишке, когда его неотложные нужды требуют этого. И поэтому ни один человек никогда не мог по справедливости обладать властью над жизнью другого на основе права собственности на землю или имущество, поскольку для любого состоятельного человека всегда будет грехом допустить, чтобы его брат погиб из-за того, что он не захотел предоставить ему помощь от своего изобилия. Ибо, так же как справедливость дает каждому человеку право собственности на продукт его честного труда и благие приобретения его предков, перешедшие к нему по наследству, так и благотворительность [c.169] дает каждому человеку, если у него нет других средств к существованию, право собственности на такую часть изобилия другого, которая охранит его от крайней нужды, если у него нет никаких других средств к существованию. И тот, кто, воспользовавшись нуждой другого и отказав ему в той помощи, которую бог требует от него для удовлетворения нужд брата, тем самым силой заставляет его стать своим вассалом, поступает не более справедливо, чем тот, кто, обладая большей силой, хватает более слабого, подчиняет его своей воле и, приставив кинжал к горлу, предлагает ему выбор между смертью и рабством.

43. Даже если кто-нибудь будет столь извращенно пользоваться божьими дарами, которыми тот осыпает его щедрой рукой, даже если кто-то будет жесток и немилосерден до такой крайности, тем не менее все это не доказывает, что собственность на землю, даже в этом случае, дает какую-либо власть над личностью людей, а доказывает лишь то, что её может дать только договор, поскольку власть богатого собственника и подчинение нуждающегося нищего начинаются не с богатства хозяина, а с согласия бедняка, который предпочел стать его подданным, чтобы не умереть с голода. И человек, которому он тем самым подчиняется, не может претендовать на большую власть над ним, чем та, на которую он согласился в договоре. На этом основании человек, имеющий полные склады во времена всеобщей нужды, имеющий деньги в кармане, находящийся в море на корабле, умеющий плавать и т. п., может иметь такое же основание для управления и власти, как если бы он был владельцем всей земли мира, потому что любое из этих положений достаточно для того, чтобы я мог спасти жизнь человека, который погиб бы, если бы в такой помощи ему было отказано. И все, что в соответствии с этим правилом может быть поводом для использования в своих целях нужды другого, дабы спасти его жизнь или что-либо дорогое для него за счет его свободы, может быть сделано основанием для верховной власти так же, как и собственность. Из всего этого ясно, что, даже если бы бог дал Адаму частное владение, это частное владение не могло бы дать ему никакой верховной власти. Но мы уже в достаточной мере доказали, что бог не давал ему никакого частного владения. [c.170]

44. Мы обнаруживаем, что следующий текст Писания, на котором наш автор строит свою монархию Адама, взят из Быт. 3, 16: "И к мужу твоему влечение твое, и он будет господствовать над тобою". "Здесь, — говорит он, — мы имеем первоначальное предоставление правления", откуда он в следующем ниже на той же странице параграфе (3., с. 244) делает вывод, что "высшая власть отдана отцовству и ограничена одной формой правления, т. е. монархией". Ибо, каковы бы ни были посылки, вывод его всегда один и тот же: пусть в любом тексте хоть единожды упомянуто управление, и тут же на основе божественного права устанавливается абсолютная монархия. Если кто-либо всего лишь внимательно прочтет собственные рассуждения нашего автора, сделанные на основе этих слов (3., с. 244), и изучит среди прочего линию и потомков Адама в том виде, как он туда их привлекает, ему будет несколько затруднительно понять, что автор говорит; но мы пока отнесем это за счет его особого способа писания и рассмотрим суть самого данного текста. Эти слова выражают проклятие богом женщины за то, что она была первой и самой дерзкой в выражении неповиновения богу; и если мы примем во внимание повод, в связи с которым бог обращается здесь к нашим прародителям, то, что он объявляет им приговор и изливает на них обоих свой гнев за их неповиновение, тогда мы не можем предположить, что это — тот момент, когда бог награждает Адама прерогативами и привилегиями, наделяет его достоинством и властью, возвышает его до господства и монархии; ибо хотя, как пособница в искушении и соучастница в прегрешении, Ева была поставлена ниже его и тем самым он случайно получил превосходство над ней, поскольку полученное ею наказание было более серьезным, однако и он тоже внес свою лепту в грехопадение, как и в сам грех, и его тоже унизили, что можно увидеть в следующих далее стихах; трудно себе представить, чтобы бог на одном дыхании сделал его вселенским "монархом" над всеми людьми и пожизненным батраком, вышвырнул из рая "возделывать землю" (ст. 23) и одновременно возвел его на трон и дал все привилегии и покои абсолютной власти.

45. Это был не тот случай, когда Адам мог ожидать каких-либо милостей, какого-либо предоставления привилегий [c.171] от своего оскорбленного создателя. Если это было "первоначальное предоставление правления", как говорит нам наш автор, и Адам теперь был сделан монархом, то, как бы ни называл ого сэр Роберт, ясно, что бог сделал его всего лишь очень бедным монархом, таким, что даже наш автор сам посчитал бы, что быть им — не такая уж большая привилегия. Бог заставил его работать, чтобы жить, и, кажется, вручил ему лопату, скорее, чтобы возделывать землю, чем скипетр, чтобы править её обитателями. "В поте лица твоего будешь есть хлеб", — сказал ему бог (ст. 19). Может быть, на это можно возразить, что это было неизбежно, потому что у него ещё не было подданных и некому было работать на него; однако впоследствии, поскольку он прожил свыше 900 лет, у него могло быть достаточно людей, которых он мог заставить работать вместо себя; нет, говорит бог, не только пока у тебя нет никаких помощников, кроме жены, но и пока ты жив, ты будешь жить своим трудом. "В поте лица твоего будешь есть хлеб, доколе не возвратишься в землю, из которой ты взят; ибо прах ты и в прах возвратишься" (ст. 19). Опять-таки, может быть, можно ответить на это, поддержав нашего автора, что эти слова говорятся не лично Адаму, а всем людям через него как их представителя, поскольку это проклятие наложено на все человечество из-за грехопадения.