Олег Казаринов - Обратная сторона войны

И пусть все это — бутафория, пиротехника и муляжи, компьютерная графика и искусство монтажа, но хорошо развитая фантазия превращает их в реальность.

А если не всегда удается дотянуться до всех киноновинок, то по крайне мере можно ознакомиться с разными критическими статьями и заметками об очередных фильмах о войне.

Например, в журнале «Premiere» за апрель 2001 г была опубликована аннотация некой Ирины Любарской к новому художественному фильму «Враг у ворот» («Enemy at the Gates», Германия — Великобритания-Ирландия, режиссер Жан-Жак Анно, в ролях Джуд Лov, Джозеф Файнс, Рейчел Уайс, Эд Харрис, Боб Хоскинс).

«В основе — эпизод Сталинградской битвы, история легендарного снайпера и ЛЕГЕНДА (выделено мной. — O.K.) о его дуэли с неуловимым противником (…) Конечно, есть и привкус «клюквы» (…) Именно политрук придумал трюк с листовками, рассказывающими о простом парне, чьи снайперские выстрелы вскоре стала подсчитывать вся страна. Западное кино рано или поздно откопало бы документальный комикс о подвигах реального человека. «Клюква» в том, что авторы полностью поверили истории про советского супермена, ставшего личным врагом фюрера и удостоенного дуэли с джеймс-бондовским элегантным полковником Кенигом (Харрис). Однако это — идеальный продукт советской военной пропаганды, поскольку НИКАКОГО КЕНИГА НЕ БЫЛО (выделено мной. — O.K.)».

Не позаботившись перепроверить информацию, заглянуть в энциклопедию или проконсультироваться с более эрудированными товарищами по перу (желательно, мужского пола), журналистка, сама того не зная, с профессиональной легкостью взрастила очередную «клюкву», которая расцвела на глянцевой странице журнала.

Но самое страшное заключается не в этом.

А в том, что целая армия диджеев и молодых обозревателей, таких же бестолковых и легкомысленных, но свято верующих в журнал «Premiere», являющийся для многих безгрешным наставником в мире современного кино-и видеорынка, начнут оптимистично вещать на молодежную аудиторию всей страны через ТВ, радио, свои журналы и газеты, на страничках буклетов, на коробках видеокассет: «Не было никакого Кенига и никакой дуэли не было! Зайцев — это голливудский супермен! Все это продукт советской военной пропаганды!»

И постепенно вырастает поколение next, уверенное втом, что не было никакого Героя Советского Союза снайпера Василия Зайцева, а Вторую мировую войну выиграл обычный американский парень, рядовой Райан.

Но даже если не принимать во внимание многочисленные энциклопедии, в которых упоминается знаменитый снайпер, разную героическо-патриотическую художественную литературу, действительно являвшуюся важной частью советской пропаганды, а просто заглянуть в воспоминания очевидцев, то можно найти несколько строчек и о советском снайпере В. Зайцеве.

Например, в мемуарах дважды Героя Советского Союза, маршала В.И. Чуйкова.

Чуйкову незачем было выдумывать легенды о героях, бывших неизмеримо ниже его и по званию, и по должности. Он просто упоминал то, чему сам был свидетелем.

«Особенно много внимания мы уделяли развитию снайперского движения в войсках. Военный совет армии поддерживал эти начинания. Армейская газета «На защиту Родины» объявляла каждый день счет убитых нашими снайперами фашистов, помещала портреты отличившихся метких стрелков.

Политические отделы, партийные и комсомольские организации возглавляли снайперское движение: на партийных и# комсомольских собраниях обсуждались вопросы и разрабатывались мероприятия по улучшению работы с меткими стрелками. Каждый снайпер брал обязательство подготовить несколько мастеров меткого огня, брал себе напарника, готовя из него самостоятельного снайпера. И горе было зазевавшимся фашистам.

Я лично встречался со многими знатными снайперами, беседовал с ними, помогал им чем мог. Василий Зайцев, Анатолий Чехов, Виктор Медведев и другие снайперы были у меня на особом учете, и я часто советовался с ними. (…)

Действия наших снайперов сильно встревожили гитлеровских генералов. По нашим листовкам они поняли, какие потери наносили им наши снайперы. Они решили взять реванш в этом боевом ремесле.

Случилось это в конце сентября. Ночью наши разведчики приволокли «языка»», который сообщил, что из Берлина доставлен на самолете руководитель школыфашистских снайперов майор Конингс, получивший задание убить прежде всего главного советского снайпера.

Командир дивизии полковник Н.Ф. Батюк вызвал к себе снайперов и заявил:

— Я думаю, что прибывший из Берлина фашистский «сверхснайпер» для наших снайперов не страшен. Верно, Зайцев? Надо этого «сверхснайпера» уничтожить. Только действуйте осторожно и умно.

— Есть, уничтожить, товарищ полковник! — ответили снайперы.

К этому времени быстро пополняющаяся группа наших снайперов истребила не одну тысячу гитлеровцев. Об этом писали в газетах, листовках. Некоторые из листовок попали к противнику, и противник изучал приемы наших снайперов, принимал активные меры борьбы с ними. Скажу откровенно, дело прошлое: в тот момент со столь открытой популяризацией нашего опыта не следовало торопиться. Стоило снять одного-двух вражеских офицеров, как фашисты открывали по месту предполагаемой засады артиллерийский и минометный огонь».

Сам Зайцев по словам В. Чуйкова описывал своё противоборство с немцем совсем не героически, а с профессиональной будничностью.

«О предстоящем поединке ночами в нашей землянке шли жаркие споры. Каждый снайпер высказывал предположения и догадки, рожденные дневным наблюдением за передним краем противника. Предлагались различные варианты, всякие приманки. Но снайперское искусство отличается тем, что, несмотря на опыт многих, исход схватки решает один стрелок. Встречаясь с врагом лицом к лицу, он каждый раз обязан творить, изобретать, по-новому действовать.

Шаблона для снайпера быть не может, для него это самоубийство.

«Так где же все-таки берлинский снайпер?» — спрашивали мы друг друга. Я знал почерк фашистских снайперов по характеру огня и маскировки и без особого труда отличал более опытных стрелков от новичков, трусов — от упрямых и решительных врагов. А вот характер немецкого «сверхснайпера» оставался для меня загадкой. Ежедневные наблюдения наших товарищей ничего определенного не давали. Трудно было сказать, на каком участке он находится. Вероятно, он часто менял позиции и так же осторожно искал меня, как и я его. Но вот произошёл случай: моему другу Морозову противник разбил оптический прицел, а Шейкина ранил. Морозов и Шейкин считались опытными снайперами, они часто выходили победителями в сложных и трудных схватках с врагом. Сомнений теперь не было — они наткнулись именно на фашистского «сверхснайпера», которого я искал. На рассвете я ушёл с Николаем Куликовым на те позиции, где вчера были наши товарищи. (…)