Майор Массар - Шпионки в Париже

.

Эта книга не роман, это документ.

…

Написанное здесь – это мои воспоминания, только то, что я сам видел, слышал и запомнил. Я не смог рассказать обо всем, так как все еще остаются такие секреты национальной обороны, которые следует хранить долго.

Но я подумал, что можно раскрыть хотя бы некоторую часть правды для того, чтобы в первую очередь, разоблачить те легенды, которые слишком быстро привязываются к фактам, затем, чтобы информировать тех, кто были мобилизованы на фронт, о происходившем в тылу, и, наконец, чтобы рассказать парижанам об опасностях, которые их окружали и о которых они даже не подозревали.

Я не служил ни в структуре Второго бюро, ни в службе военной юстиции, потому в моей книге нет никаких разглашений секретов. Я раскрываю факты, о которых смог узнать весь мир, и знание о них было бы полезным для всех французов.

Действительно, стоило бы, чтобы люди узнали о том, что шпионы и предатели понесли заслуженное наказание от не знающих милости судей, что наши агенты соревновались с противником в ловкости и отваге, что офицеры контрразведки творили чудеса, и что они всегда и везде смогли хорошо послужить Франции.

И хорошо также не забывать, что мужество без умения, сила без бдительности не принесут никакой пользы. Чтобы сражаться, нужны не только мышцы, нужны и глаза. Видеть – это значит знать, и знать – это значит мочь.

За написанное мною, после первоначальной публикации на страницах «Liberte», меня упрекали в бесчувственности.

Некоторые критиковали меня за то, что я без сожаления говорил об этих мужчинах и женщинах, которых отправляли на смерть. Я отвечал им:

«Когда вам угрожает змея, вы раздавите ее. Когда нужно обратиться против убийц, которые пытаются ударить вас ножом в спину, не следует причитать об их судьбе.

Можно колебаться убивать живое существо, которое борется с вами открыто лицом к лицу, или которое является только бессознательным зверем, жертвовать солдатом, который подчиняется приказам, и сражается с вами честно и на равных. Но не следует переживать из-за наказания, которому подверглись жалкие люди, по причине своей жадности или ненависти использовавшие трусливые методы, из-за которых гибли невинные люди.

Они падали, и, изнемогая, бросали последний вызов Франции. Мы, мы им отдавали последние почести.

Чувствительность – да и всегда. Преувеличенная сентиментальность – нет, никогда!

Майор Эмиль Массар Офицер Почетного легиона, кавалер Креста за боевые заслуги. Награжденный медалью за кампанию 1870 года, бывший Комендант Парижа при Штаб-квартире Парижского военного округа. … Шпионки в Париже

Казнь Маты Хари смогла взбудоражить и даже увлечь некоторую часть общественного мнения. Почему? Просто из-за ее артистических данных и репутации красавицы. Эта большая звезда мюзик-холла смогла привлечь к себе внимание во время своей жизни; а после смерти любопытство вызывало само ее имя, и это все усложняло, запутывало драму, закончившуюся у столба в Венсене.

Если еще можно понять такое любопытство, то оправдать симпатию, которой пытаются окружить эту даму полусвета, никак нельзя. Без сомнения легко сделать из более или менее признанной танцовщицы героиню романа, как бы поднять ее на пьедестал, окружив поэтической и сентиментальной атмосферой.

От такого представления, от идеализации – только один шаг до превращения ее в невинную жертву.

Немцы это поняли и представили большую шпионку большой жертвой. Они в своем амплуа.

Но когда французы из-за снобизма начинают сочувствовать измене, это недопустимо. И для того, чтобы разрушить легенду, созданную плохо осведомленными литераторами, нам показалось, что мы должны выставить на всеобщее обозрение душу этой авантюристки, которая так любила обнажать публично свое тело.

На самом деле восторгалась ею, прежде всего, публика, любящая экзотику, и так называемые интеллигенты, поклонники кокаина и морфия. Итак, надо судить ее не со стороны парижанина – в самом плохом смысле этого слова, а со стороны хорошего француза.

Мата Хари любила выдавать себя за уроженку нидерландской Ост-Индии, дочь отца-раджи и матери, то ли индуски, то ли японки.

Она якобы в возрасте пяти лет была отдана в буддистский храм, где изучала чувственные танцы Брахмы. Едва достигнув брачного возраста, в четырнадцать лет, она убежала, совершив побег с капитаном из армии Индии.

И в бирманском – заметим это уточнение – храме, она якобы научилась очаровывать и обманывать людей. Возможно, что именно в этих странах она приобрела опыт восточного и западного мышления. И там в своем мозге она смешала с мистикой раболепие и дипломатическую тонкость, сделавшие ее столь странной и столь опасной. Разумеется, она отправилась в Индию.

Когда она вернулась в Голландию, у нее было уже два ребенка. Во всяком случае, рассказывали о дочке, которой было восемнадцать лет во время войны, проживавшей в Амстердаме.

Что касается ее гражданского состояния, она заявляла, что ничего этого не было. В Индии, говорила она, «не дают документы». Надо было довериться ее памяти, и по ее словам в 1917 году ей было тридцать девять лет.

Итак, вот правда. Мы привели гражданское состояние: вот ее данные согласно переводу с голландского языка:

Маргарета Гертруда, родилась от отца по имени Адам Зелле и матери Антье ван дер Мёлен, 7 августа 1876 года, в Лееувардене, провинциальном административном центре в Голландии.

Вот так и исчез макияж так называемой индусской жрицы.

Правдивая история проста: она в молодости вышла замуж за капитана Маклеода, который увез ее в Ост-Индию, где она пробыла несколько лет, и только уже после развода ей пришла мысль подобрать себе специальность более или менее «буддистской» танцовщицы.

Следовательно, она попала в Индию после своего брака и никак не раньше.

Затем она путешествовала по всей Европе и стала отрадой мюзик-холлов Рима, Парижа и Берлина. Прежде всего, Берлина, где она вращалась в офицерской среде.

В Германии ее наиболее известными любовниками были кронпринц, герцог Брауншвейгский и голландский премьер-министр, ван дер Линден. Во Франции «друзья» у нее были везде.

Упоминали в этой связи военного министра, заместителя министра иностранных дел, генералов, судей, адвокатов и даже офицеров запаса, прикомандированных к Второму бюро.

В дальнейшем мы убедимся, что эта международная Мессалина была двойной шпионкой на службе Германии еще до войны.