Г Ашин - Социология политики (Сравнительный анализ российских и американских политических реалий)

[451]

пределах своей компетенции, пусть даже политическая элита играет роль "стратегической элиты" (термин С. Келлер). Все элиты, обладая относительной самостоятельностью в демократическом обществе, стремятся усилить свое влияние на власть. Итак, монопольная власть политической элиты - наследие прошлого, которое должно быть полностью преодолено.

Таким образом, конфронтация элит опасна для стабильности социально-политической системы, она неминуемо ведет к ослаблению, а то и дискредитации власти. Но и другая крайность-единая, монолитная элита опасна для масс, минимизируя их роль в политическом процессе, который творится элитой за закрытыми дверями. Поэтому в политическом процессе важно найти оптимум в отношении элита-масса.

Пока же элитные группы российского общества - одни из наиболее конфликтных групп России. Социальные изменения последних лет привели к глубоким расколам и конфликтам внутри элиты. Конфликт элит или конфликт группировок внутри определенной элиты особенно опасен, когда он приобретает криминальный оттенок, что, увы, становится правилом российской жизни, с вываливанием "компромата" на политического противника и даже с убийством по политическим мотивам. Если конфликтная теория элит полагает, что существует единая правящая элита, предполагая совпадение господства, власти, собственности, то функционалистская теория исходит из плюрализма элит, из того, что распределение власти, богатства между социально-доминантными группами, занимающими различное положение в обществе, определяется их функциональной значимостью в системе власти (для политической элиты), в системе отношений собственности (для предпринимательской элиты), в системе науки, культуры (для интеллектуальных элит). Функционалистская концепция элит предполагает различие

[452]

между системами ценностей, которым отдается приоритет (власть-для политической элиты, финансовые ресурсы - для бизнес-элиты, культурные инновации и их социальное признание - для интеллектуальных элит). К заслугам функциональной теории элит относится выявление групп, оказывающих давление на элиты (прежде всего, политическую элиту), выявление элитных групп, опосредующих отношения между политическими и предпринимательскими элитами, определение механизма этого влияния (от лоббизма до воздействия на средства массовой информации, финансирования политических партий и избирательных кампаний). При таком подходе порой элитные группы отождествляются с группами давления, которые не имеют фиксированной социальной позиции в структуре общества. Идея плюрализма элит оборачивается отказом от фиксации социальной иерархии элит, их социального статуса, исходит из их динамизма.

Для стабильного государства важно поддержание динамического равновесия между различными группировками элит. Поскольку складывающийся российский истеблишмент заинтересован в социальной стабильности, доминирование одной элиты должно уступить место диалогу элит, учету интересов других социально-доминантных групп, горизонтальным связям между элитами. Плодотворны подходы к феномену власти, не отождествляющие ее с господством, делающие упор на достижение согласия и разделения функций и полномочий между различными социально-доминантными группами. Хотя ни бизнес, ни культура не отгорожены от связи с властными отношениями, функцию правящей элиты можно видеть не в господстве, а в достижении консенсуса социально-доминантных групп и, более широко, всех классов и социальных групп общества, учете их специфических интересов при принятии политических решений. Для демократической полити

[453]

ческой системы должны существовать горизонтальные связи элит (а еще лучше, если они преобладают над вертикальными). Нам не следует сохранять жесткие вертикальные связи в отношениях социально-доминантных групп, являющихся референтными группами для населения; задача - наладить плодотворный диалог между ними, найти баланс сил между различными элитами, утилизировать потенции каждой из элит на благо общества (ухода от конфликтов, в которых победа любой из элит означает ущерб для общества).

Курс на российские реформы не может осуществиться без квалифицированной политической элиты, без элиты предпринимателей, без научной элиты, разрабатывающей программу реформ. Важно найти механизмы, снимающие конфронтацию элит ради сохранения таких базовых ценностей, как целостность страны, благосостояние ее народа; отсюда - важность выработки механизмов нахождения компромиссов, партнерства внутри элит и между ними. Оптимальна такая система отношений между элитами, когда преобладает не тенденция конфронтации, но эффективного взаимодействия, понимание того, что функции различных социально-доминантных групп общества взаимодополнительны, и компромисс между элитами - в интересах их самих и общества в целом. Взаимодействие и сотрудничество элит - важное условие социального развития, основанного на партнерстве, важный элемент неконфронтационного развития.

В заключение сравним модели структуры политической власти в США и России с точки зрения монизма или плюрализма элит, рассмотренные нами в предыдущей и настоящей главах. Мы можем констатировать, что в большей части политической истории России эта модель приближалась к монистической элите. Тенденция к монизму и тенденция к плюрализму элит - это два полюса, которые причудливо взаимодействовали в

[454]

российской истории (это переходы от сильной, авторитарной монархической власти к ослаблению центра и усилению боярской автономии в "смутное время" конца XVI - начала XVII вв., или междоусобицы дворянских элит в послепетровский период XVIII века). Все же большая часть ее истории падает на сильную монистическую элиту. Отметим вместе с тем, что авторитарная власть, не допускавшая существования сильной, автономной, независимой от себя элиты, вела к застою общества. Одной из главных причин отсутствия в России демократической плюралистической модели элитного взаимодействия была слабость дореволюционной российской буржуазии, ее неспособность стать контрэлитой и руководителем процесса модернизации России, создания гражданского общества.

Пик элитного монизма падает, разумеется, на советский период, когда тоталитарная элита жестоко подавляла все отклонения от "генеральной линии" ЦК КПСС. Отход от этой монистической модели наметился в конце периода перестройки (1987-1991 гг.). И только постсоветский период истории России стал периодом движения ее к плюрализму элит.

Напротив, американская модель политической системы представляет собой в своей основе модель плюрализма элит. И уже поэтому постсоветский период с его ростом плюрализма элит можно считать приближением российской модели политической системы к американской. Но монизм и плюрализм элит- это два плюса, это идеальные модели структуры элит в веберовском смысле. И поэтому нельзя абсолютизировать и плюрализм американских элит (в предыдущей главе мы видели сильную тенденцию к единству американских элит, когда дело касалось ключевых вопросов американской социально-политической системы, американской системы ценностей).