Мамед Ордубади - Меч и перо

Шестое. Халиф теряет право назначать по своему усмотрению в государствах азербайджанских атабеков кази, хатибов и других своих духовных представителей.

Седьмое. Азербайджанскому народу должны быть возвращены все исторические ценности и исторические книги, вывезенные в Багдад во время нашествий армий халифов на Азербайджан.

Восьмое. Азербайджанцы, высланные из Багдада в течение последних месяцев, получают возможность вернуться назад в свои дома, а ущерб, нанесенный им, должен быть возмещен.

Девятое. Азербайджанцам, проживающим в странах халифата, должны быть гарантированы права, какими пользуется коренное население этих стран.

Десятое. Все арабские владения в Азербайджане должны быть возвращены азербайджанскому народу. Наследники арабских завоевателей лишаются всех прав на принадлежащие им ныне земли, лесные угодья, воду и прочее.

Одиннадцатое. Халиф не должен вмешиваться в государственные дела Азербайджана.

Двенадцатое. Правительство Азербайджана имеет право издавать любые законы, какие оно сочтет нужными для своего народа.

Тринадцатое. Халиф обязуется отозвать из Северного Азербайджана своих джасусов, деятельность которых направлена против азербайджанского правительства.

Четырнадцатое. В случае возникновения разногласий между Азербайджаном и Ширванским государством, халиф обязуется соблюдать нейтралитет.

Пятнадцатое. Халиф должен немедленно взять под стражу двадцать изменников, бежавших от кары Кызыл-Арслана и укрывшихся в его столице, и передать их Кызыл-Арслану.

Шестнадцатое. Все лица азербайджанской национальности, будь то мужчины или женщины, привезенные в Багдад как пленники или присланные в подарок халифом, должны быть возвращены на родину.

Семнадцатое. Кызыл-Арслан в компенсацию за все это обязуется признавать духовную власть халифа, а имя халифа будет неизменно упоминаться в мечетях в молитвах.

Восемнадцатое. Эти условия договора должны быть скреплены подписями повелителя правоверных и султана Тогрула",

Договор был отправлен в Хамадан султану Тогрулу.

По приказу Кызыл-Арслана перед дворцом халифа Насирульидиниллаха соорудили двадцать виселиц, на которых были вздернуты двадцать изменников азербайджанского народа, бежавшие из Хамадана в Багдад.

Весь ход событий свидетельствовал об окончательном упадке некогда могущественного и всесильного халифата.

Многие багдадские старики, оскорбленные происходящим в городе, падали на колени перед дворцами халифов Мансура и Гаруна ар-Рашида, восклицая со слезами на глазах: "О всемогущий Аллах, верни нам наше былое величие! Не допусти позора! Посмотри, до каких дней дожили мы!"

Но возгласы эти оставались безответными. Каменные стены дворцов некогда могущественных владык Востока хранили угрюмое молчание. Роскошь, расточительство, разгульная, пьяная жизнь стали могильщиками некогда всесильной династии халифов-аббасидов.

В тот момент, когда двадцать казненных преступников закачались на веревках, тысячи азербайджанских всадников, выстроившиеся на площади перед дворцом халифа, разом выхватили из ножен мечи и потрясли ими в воздухе.

Обитатели халифского дворца поспешили задернуть на окнах занавески, чтобы не видеть страшного и оскорбительного зрелища.

Кызыл-Арслан получил от халифа письмо:

"Уважаемый хекмдар!

Убедительно прошу Вас распорядиться поскорей убрать с площади тела казненных преступников. Вид трупов приводит в ужас всю мою семью.

Кроме того, если казнённые, согласно обычаю, будут висеть на площади три дня, это может задеть самолюбие арабской нации и привести к волнению горожан, что способно омрачить наши теплые, дружеские отношения.

Еще раз убедительно прошу Вас исполнить мою просьбу.

Насирульидиниллах",

Прочитав письмо халифа, Кызыл-Арслан распорядился немедленно убрать с площади виселицы. Как только это было исполнено, окна халифского дворца будто опять прозрели.

Из Хамадана прибыл договор, подписанный султаном Тогрулом.

В течение трех дней представители Кызыл-Арслана и халифа Насирульидиниллаха договаривались, каким образом условия мирного договора будут претворены в жизнь.

Наконец Кызыл-Арслан получил от халифа еще одно письмо:

"Уважаемый хекмдар!

Просим Вас оказать нам честь пожаловать в наш город Багдад. Дворец Эмина готов принять высокого гостя.

Насирульидиниллах".

На другой день Кызыл-Арслан торжественно проследовал во дворец Эмина.

В те же дни атабеку Азербайджана стало известно о том, что поэты Низами и Хагани возвращаются на родину через Багдад из путешествия по Хиджазу и Ираку. Он обрадовался этому известию.

В РАЗВАЛИНАХ МЕДАИНА

Кызыл-Арслан приказал устроить торжественную встречу знаменитым поэтам Азербайджана.

Сто аранских всадников во главе с Фахреддином выехали из Багдада по направлению к деревне Сар-сар.

Низами и Хагани были встречены с большими почестями и доставлены во дворец Эмина, где им предстояло жить вместе с Кызыл-Арсланом. В их честь был устроен большой пир, на котором присутствовали Кызыл-Арслан, его визири, военачальники, а также проживающие в Багдаде азербайджанцы.

На следующий день они вместе с Кызыл-Арсланом осмотрели достопримечательности Багдада, его дворцы, книгохранилища, затем на корабле халифа отправились по Тигру к развалинам Медаина, чтобы взглянуть на разрушенный дворец Касра.

Все трое долго молча созерцали каменные руины.

Кызыл-Арслан, обернувшись к Низами, прочел двустишие:

В награду за дела ее благие, храня вовеки вид её прекрасный,

Судьба доныне руку разрушенья не заносила никогда над Касрой.

- Я не враг арабского народа, - сказал он. - Но я питаю отвращение к арабским захватчикам, которые были безжалостны к народам Востока и нанесли огромный вред их культуре, задержав ход ее развития. А что захватчики дали Востоку? Религию, секты!

- Но ведь у захватчиков и не было ничего, кроме религии, - ответил Низами с горькой усмешкой. - Религиозный фанатизм - вот все их богатство! Оглянувшись вокруг, он добавил:- А куда же скрылся наш уважаемый Эфзалэддин?

Низами и Кызыл-Арслан вернулись к развалинам дворца Касра и увидели, что Хагани сидит на обломке камня, задумчиво глядя на дворцовые руины; перед ним на большом куске мраморной плиты лежал лист бумаги, рядом - калемдан; в руках он держал перо.

Низами тронул Кызыл-Арслана за руку.

- Остановитесь, хекмдар. Не будем мешать Эфзалэддину.Когда поэт творит, его мысли уносятся далеко-далеко. Потревожить поэта, в такую минуту - значит спугнуть его вдохновение.

Они отошли от Хагани и направились к развалинам.

Когда пришло время полуденной трапезы и слуги Кызыл-Арслана приготовили еду, к Хагани подошел один из слуг и сказал, что хекмдар распорядился не начинать трапезу без него.