Мамед Ордубади - Меч и перо

- Прибыла делегация от Северного и Южного Азербайджана!

Сердце атабека Мухаммеда забилось радостно и взволнованно. Он поднялся с трона. В одно мгновение из головы его улетучились мрачные мысли, рассеялись терзавшие душу сомнения. Теперь уже ничто не омрачало его счастья.

В зал вошли члены азербайджанской делегации. Первым шел поэт Низами, за ним визирь Кызыл-Арслана - Шамсаддин. Приблизившись к атабеку Мухаммеду, Шамсаддин с поклоном передал ему письмо брата Кызыл-Арслана. К письму был приложен список лиц, включенных в делегацию, уполномоченную поздравить атабека от Северного и Южного Азербайджана.

Прочитав список, атабек Мухаммед с радостной улыбкой обернулся к Низами.

- Пусть уважаемый глава делегации соизволит занять свое место! - сказал он.

Низами, Шамсаддии и другие члены делегации сели в кресла по правую руку от атабека.

Хекмдар обратился к ним:

- Вы прибыли в этот благодатный день пожелать мне счастья. Добро пожаловать! Очень благодарен вам! - Затем он обернулся к присутствующим. Мой брат Кызыл-Арслан, направляя в Гянджу делегацию, чтобы поздравить меня в этот счастливый, праздничный день, назначил ее главой большого поэта Низами. Для меня это великая радость. От всего сердца благодарю поэта, который любезно согласился взять на себя эту миссию.

В зале, где собрались гости, воцарилось веселье.

А в это время в комнате Гатибы разыгралась бурная сцена.

Узнав о прибытий делегации, возглавляемой Низами, дочь эмира пришла в неистовство. Она вырвалась из рук служанок, которые наряжали ее, взлохматила свои волосы, сорвала с себя украшения и перевернула на ковер серебряный поднос, на котором возвышалась гора драгоценных камней, алмазных корон, ожерелий, браслетов и жемчужных брошек. Гатиба выхватывала из рук ошеломленных рабынь флаконы с благовонными маслами и разбивала их о зеркальные стены комнаты. Сорвав с головы алмазный венец, она швырнула его на пол, оттолкнула от себя машшату и бросилась в спальню, там упала ничком на постель и разрыдалась.

Время шло. Через час девушки-енге* должны были отвести Гатибу в комнату атабека.

______________ * Енге - девушка, сошэовождающая невесту в покои жениха.

Хадже Мюфид вошел в зал и что-то шепнул на ухо эмиру Инанчу. Тот незаметно поднялся и скользнул за занавес.

Эмир Инанч и Сафийя-хатун пытались образумить и успокоить дочь.

- Если ты с первого же дня начнешь скандалить и капризничать, атабек может сразу же разлюбить тебя, - сказал отец.- Сначала ты должна изучить его характер. Веди себя так, чтобы понравиться мужу. Некоторые мужчины не переносят капризных жен, а другим, наоборот, капризные жены, нравятся. Пока ты не изучила нрава атабека, капризничать рано, - ты можешь только проиграть и опозориться. Атабек влюблен и называет тебя ласково: "Моя мелеке!" Не забывай, у тебя есть все возможности постепенно осуществить любые свои планы.

Родители успокоили Гатибу, подняли ее с постели и, не переставая давать наставления, опять передали в распоряжение рабынь.

Между тем, свадебное торжество в дворцовом зале шло своим чередом.

Атабек Мухаммед протянул катибу Поладу письмо брата Кызыл-Арслана и попросил огласить его.

Не успел Полад подняться со своего места, как Гатибе уже сообщили об этом. Она опять вырвалась из рук рабынь, подбежала к занавесу, за которым сидели гости, и принялась с жадностью ловить каждое слово.

Полад читал:

"Народ Южного Азербайджана воспринял как национальный праздник известие о предстоящей женитьбе своего элахазрета. В городах и деревнях звучат народные песни и веселая музыка, базары и торговые ряды нарядно украшены. Факелы и фонари превратили ночи в день. Брак этот не только послужит продолжению благородного рода Эльдегеза, но и породнит нас со священной семьей повелителя правоверных. Вот уже семь дней и семь ночей жители Тебриза веселятся. В мечетях раздают подаяние нищим. Народ произносит в своих молитвах имена элахазрета и его прекрасной мелеке, желают им долгих лет жизни и приумножения богатства. Очень печально, что я лишен счастья лично поздравить атабека и его мелеке по случаю этого великого события. Поэтому я возлагаю на знаменитого поэта Низами миссию передать элахазрету и его мелеке мои искренние, сердечные пожелания, а также лично вручить мой скромный подарок нашей юной повелительнице.

Ваш младший брат Кызыл-Арслан".

Письмо обрадовало атабека Мухаммеда. Он вмиг забыл все свои обиды и думал теперь о брате совсем иначе, чем час тому назад. "Энергичный, мудрый, благородный, прозорливый политический деятель и одновременно нежный, любящий брат!" - твердил он в душе.

Стоя за занавесом, Гатиба слышала все содержание письма. Ее гнев на Кызыл-Арслана несколько угас, но ей было неприятно, что он назначил Низами главой своей делегации.

Гатиба не переставала думать об отмщении. По ее настоянию атабек Мухаммед должен был в присутствии Низами наградить поэта Абульуллу дорогим подарком, а старую поэтессу Мехсети-ханум, оскорбившую на недавнем приеме хатиба и кази Гянджи, ждало ответное оскорбление.

Стоя за занавесом, она с нетерпением ожидала этого момента и заранее ликовала.

Однако Гатибу постигло жестокое разочарование. Когда Мехсети-ханум вошла в зал, произошло то, что никак не предусматривалось намеченным планом.

Эмир Инанч и атабек заранее распорядились не оказывать старой поэтессе знаков внимания и даже не предлагать ей кресла.

Но едва Мехсети-ханум появилась на пороге зала, Низами поднялся и поспешил ей навстречу.

Вслед за Низами со своих мест поднялись визирь Кызыл-Арслана Шамсаддин и остальные члены делегации Азербайджана.

Желая оказать уважение делегации Азербайджана, делегации, прибывшие из соседних государств, также поднялись со своих мест и приветствовали знаменитую поэтессу.

Хатибу Гянджи и поэту Абульулле тоже пришлось подняться, дабы не вызвать после кривотолков.

Атабек Мухаммед, не желая, чтобы чествование поэтессы выглядело как своеобразная демонстрация против него, поднялся с трона, приблизился к Мехсети-ханум, поцеловал ей руку, затем усадил слева от себя.

Стоящая за занавесом Гатиба, видя, что Низами и Мехсети-ханум сидят рядом с атабеком, опять потеряла самообладание.

Вбежав в свою комнату, эта взбалмошная, своенравная девушка вновь принялась вымещать злобу на изумрудах, топазах, яхонтах, жемчугах и бриллиантах. Под конец она сорвала с шеи длинное ожерелье и швырнула в потолок, - рассыпавшиеся жемчуга, словно капли апрельского дождя, падали на головы служанок и рабынь.

Совершающие по комнате полет драгоценности в ярком свете множества свечей напоминали падающие в ночи звезды. Разбросанные по ковру красные яхонты соперничали в цвете с гневным, разгоряченным лицом капризной невесты.