Василий Лебедев - Искупление

- Круто, - заметил Боброк не то одобрительно, не то сожалея.

- Пришли с ножом к горлу и осени требуют! - невесело улыбнулся Серпуховской в усы.

- Заворуи ордынские! - Боброк загладил ладонями по коленям.

- Им не дань нужна, - ответил Дмитрий. - Они пришли высмотреть, велико ли войско мое. И ладно, что не все силы прибыли на Коломну, ловко и то, что вой наши в беспорядке пребывают днесь.

- Истинно! Пусть надеются, что-де мы, как на Пьяне-реке, - веселы и беспечны, - вставил Лев Морозов.

- Добр денек, - помолчав, изрек Дмитрий будто про себя. - День-другой Мамай не сдвинется с места... - Но вдруг тряхнул темной скобкой волос: Наутро смотр полкам! Митрей Михайлович, поставить полки на Девичьем поле. Передовой полк дать Друцким, Митрею и Володимеру. Полк правой руки - тебе, брате Володи-мер, а большой полк себе беру. Полк левой руки отдать Глебу Брянскому, Через день выходим. Надобно пресечь слияние Ягайлы с Мамаем.

- И с Ольгом, - вставил слово Капустин. Дмитрий досмотрел на него, хотел что-то ответить, но смолчал.

* * *

Двадцать третьего августа Дмитрий выступил из Коломны, оставив небольшую дружину для встречи отставших пеших воинов и не подошедших еще полков. Он спешил опередить Мамая. Воеводам стало понятно, что надо вывести войско из Коломны, выйти навстречу Мамаю, "австречу судьбе.

Около ста десяти тысяч русских двинулось неожиданно не на юг, как ожидалось, а на юго-запад по левому берегу Оки. Это движение, направленное прямо на Одоев, где собирал свои растянувшиеся полки Ягайло, заставило литовского князя остановиться в страхе: у него было всего сорок тысяч.

Но если Ягайло узнал от своих гонцов о странном движении русских, опасном для него, то Олег Рязанский узнал о выходе Дмитрия из Коломны только после того, как полки московские переправились уже через Оку у устья реки Лопасни и стремительно пошли западным краем Рязанского княжества на юг, к Дону. Теперь не приходилось думать Олегу о соединении с Ягайлом, но Ягайло еще ждал, что рязанские дружины прибудут к нему. По рязанской земле гонцы скакали от Мамая; тот тоже узнал с большим опозданием, что Дмитрий поднял свое войско и стремительно идет навстречу ему. Мамай требовал от своих присяжников, чтобы они пришли к нему на соединение у Дона.

Дмитрий дождался Вельяминова с московскими полками, оставил его у Лопасни, чтобы он направлял вослед главным силам отставшие дружины. Подсчитал: всех воинов набирается около ста с лишним тысяч - по одному воину на двух Мамаевых...

Воеводе Тимофею Вельяминову, как и всем воеводам, было сказано повеление великого князя: идя по краю земли рязанской, не трогать ни волоса, ни зерна. Удивителен был тот приказ: Олег стакнулся с Мамаем, а землю его трогать не велят!

Никому из князей русских не доводилось ходить во главе столь крупного войска, и потому Дмитрий втайне дивился быстроте и слаженности, с какой полки исполняли его волю. "Вершись, правое дело... Скорей бы..."

* * *

- Сто-ойтя-а!

Впереди стоял мужик, показавшийся Дмитрию знакомым. Глянув по сторонам, он вдруг узнал речушку, мосток и сирую деревню с обгорелыми кущами берез, еще не обросших за минувшие год-полтора после налета мамаевой Орды.

- Ты князь Московской? - спросил Емельян Рязанец.

- А тебе чего надобно? - выехал на полкрупа вперед Бренок, тесня конем мужика, но тот ловко ухватил узду и отвел голову лошади.

- А ничаво, вот чаво! Я вопрошаю, не на Мамая ли, мол, идетя?

- На Мамая!

- Беритя нас с собою!

- Почто с Ольгом своим не идешь к Мамаю?

- У нас с Ордою свои счеты! Беритя нас! Мужики изготовлены, оружны и покручены в калантари.

- Пеши? - спросил Дмитрий, тронутый столь нежданной подмогой.

- Пеши.

- Станьте к пешему полку, что днями пойдет тут. Моим повелением станьте!

То был разговор поутру, а ввечеру полки приостановились близ деревни Березы. Бренок с Иваном Удой вернулись и сказали, что избы полны баб и детей, а стоит деревня близко от Дону.

- Много ли осталось? - спросил Дмитрий.

- Двадцать три поприща [Поприще - 1000 шагов или 360 сажен] ровнехонько! - ответил Бренок.

- Добре... Митрей Михайлович, пошли за Доя крепкую сторожу - чего там? Семена Мелика пошли!

Боброк ускакал к полкам, а Иван Уда хотел было расставлять шатер и готовить ужин, но Дмитрий велел до сумерек медленно двигаться вперед. Снова показалась деревня. Бренок послал узнать, и вскоре выяснилось: деревня Чернова. Здесь разбили лагерь. Здесь Дмитрий ждал сведений о Мамае. Ягайле, Олеге.

Семен Мелик вернулся из-за Дона и привез полоненного татарина. Десяток ордынцев было убито в схватке. Мелик потерял столько же...

- Они стрелама бьют издали, княже! - жаловался Мелик и, как хищную птицу, придерживал пленного ногой.

Пленный оказался из окружения Мамая. Он сказал, что его великий царь стоит уже у Кузьминой гати, на правом берегу Дона.

- Что он ведает о войске? - спросил Дмитрий толмача.

- Множество есть бесчисленное! - был ответ.

Ночью пришли сведения, что Ягайло разуверился в Олеге и один идет на соединение с Мамаем, исполняя волю царя Орды. Довели гонцы, что он в двух днях пути.

До Мамая было еще ближе...

* * *

Все полки отдыхали. Мамай был за широкой рекой - за Доном, можно было положиться на эту широкую преграду да еще на сторожевой полк, гулявший на том берегу, и воины отдыхали, кормились у полковых котлов да у телег с домашними еще припасами. Кони гуляли на обширных лугах левобережья под присмотром полковых конюхов.

- Иде мой калантарь?

- Дома, на печи!

- А чего энто Мамай ждет?

- Дождется вол обуха!

- Братие, а истинно ли, что-де татарва вина не пьет?

- Како же, ня пьет! От воскресенья до поднесенья!

- О, тати окаянны! Мало побито их на Воже-реке!

- Истинно тати: татарин, что багор: чего уцепит, то и тащит!

- Тому их Чингиз-хан научил - первой тать на земли!

- И откуда вывалилось сие племя на Русь?

- Сотоной напроважено! Сотона влез им в сердце, а до той поры были они, как наши рязанцы, - ни себе, ни людям.

- Ня трогай нас, рязанцев! А ня то язык уполовиню!

- Ты князю своему, Ольгу, укороти!

- Обрели себе князя - исчадие Мамаево!

- Ня тронь нас! Мы за князя ня молимся! А ня то... - Не маши булавой-то, я тоже мочен устрашить!

- Ня страшуся! Мяня лось ногама топтал и рогама бол!

Дмитрий шел мимо отдыхающих полков и слышал говор многотысячного воинства своего. У каждого кострища свои думы, свои разговоры и шутки тоже свои.

- Кто шелом мой поял? А?

- Не твой ли? Я нашел в каше! Померял - мал...

- Нашел дьявол клобук, да на рога не лезет!

- Не грешите, православные: грозен час предстоит...

Дмитрий прошел к своему голубому шатру. Полог был растворен широко, и свет от свечей, поставленных на днище большого медного котла, высвечивал многие тени человеческих голов, двигавшиеся по ткани шатра. Воеводы собрались на последний большой совет.