Владимир Грызун - Как Виктор Суворов сочинял историю

Подчеркиваю, РККА не была безусловно готова даже к оборонесвоей страны. И это не хитрый маневр ведомственного лоббиста, рассчитывающего получить побольше средств для вооруженных сил, а грустная правда.

Посудите сами. По состоянию на тот же 1927 год только Польша, Румыния, Финляндия, Латвия, Литва и Эстония могли выставить 113 стрелковых дивизий и 77 кавалерийских полков. Это более 2,5 млн. человек при 5746 полевых орудиях, 1157 боевых самолетах и 483 танках. Вся эта армада рано или поздно, по мысли Генштаба РККА, была бы поддержана Англией и Францией. Япония могла выставить 64 пехотные дивизии и 16 конных бригад.

Всему этому РККА могла противопоставить в случае всеобщей мобилизации92 стрелковые дивизии (из них 22 на основе кадровых) и 74 кавалерийских полка общей численностью 1,2 млн. человек при 5640 полевых орудиях, 698 боевых самолетах, 60 танках, 99 бронеавтомобилях и 42 бронепоездах. [119]

Но защитников социалистического отечества надо было еще и снабжать боеприпасами и вооружениями. А состояние ВПК было удручающим. В докладе Президиума ВСНХ СССР «Об ориентировочном плане развития военной промышленности» от 5 апреля 1927 года отмечалось, что максимально достижимый уровень производства вооружений и военной техники (ВиВТ) отставал бы от уровня 1916 года (например, по винтовкам — почти в 3 раза, по самолетам — на 16–30%), даже если вложить 320 млн. рублей в ВПК в ближайшие 4–5 лет. Для сравнения: вся расходная часть бюджета СССР на 1926/1927 финансовый год составляла около 800 млн. рублей. [120]И это катастрофическое положение ВПК тогда же начали ухудшать поиском вредителей из числа, главным образом, старых, специалистов. [121]

«Военная тревога» 1927 года, когда обострились отношения с Англией, выявила оборонную немощь Страны Советов. Сталин это понимал, проводя индустриализацию и коллективизацию, должную дать средства на подъем промышленности. На пленуме ЦК ВКП(б) в июле 1927 года заявляя, что схватка с империалистами неизбежна в ближайшие годы, Коба поставил задачу: «оттянуть войну против СССР либо до момента вызревания революции на Западе, либо до момента, когда империализм получит более мощные удары со стороны колониальных стран (Китая и Индии)». [122]Таким образом, расписавшись в том, что самостоятельно СССР в войне за свое существование победить не смог бы.

Неудивительно, что Политбюро 15 июля 1929 года приняло постановление «О состоянии обороны СССР», которым в том числе предусматривалось увеличить численность армии мирного времени с 610 000 до 648 700, а мобилизованной — с 1,2 млн. до 3 млн. человек. А также резко нарастить объемы производства вооружений, чтобы довести число танков до 1500 в строю, до 1500 в запасе и 1–2 тысяч штук в резерве, самолетов — до 2000, 1000 и 500 соответственно по тем же категориям, орудий — до 9348 штук средних и крупных калибров и 3394 мелких. По выполнении этого плана предполагалось, что РККА по численности не будет уступать силам вероятных противников (заклятых добрососедей, а не Англии и Франции), а по самолетам, танкам и орудиям — даже превосходить. [123]

Выводы данной главы:

1. В мире есть лишь одно оружие чисто наступательного характера, «оружие первого удара». Это оружие — атомная бомба. Причем, несмотря на прижившийся термин «наступательные вооружения» относительно ядерных зарядов, даже это оружие, а тем более нестратегические виды его, можно использовать и в целях обороны, например, прикрывая отход. [124]

2. Все прочее вооружение, начиная от штыка винтовки, можно использовать в любой войне, как бы ни хотелось это дело представить Суворову.

3. Советское оружие предвоенного периода явно не обладало теми в равной степени мифическими и идиотскими качествами, которые Суворов пытается из него выжать.

4. Если по поводу политических и исторических бредней Суворова еще можно сказать, что он просто фантастически невежественный в этих областях человек (правда, зачем тогда браться об этом писать?), то, когда речь заходит об истории военной техники, я настоятельно рекомендую каждому подумать и самому ответить на неоднократно поднимавшийся вопрос: Виктор Суворов — дурак или он просто нам врет?

В этот раз наш дедушка Суворов расскажет нам басенку о том, как лохматый Сталин «утопил в крови» бедную Польшу. Внимайте, дети.

В первой части говорить больше не о чем. Едем дальше.

Пропуская эмоциональные, но совершенно не по сути предъявляемые автором в первой части главы вопросы, перейдем сразу к делу, благо этого тут традиционно мало. Суворов яростно разоблачает «глупые» аргументы предков о том, зачем СССР взял западные Украину и Белоруссию под свое крылышко.

«Объяснение первое… — трубным гласом возвещает некто из Лондона. — Растерзав и утопив в крови Польшу, мы двинули наши границы на запад, т. е. укрепили нашу безопасность. Странное объяснение» (с. 38<37>).

Воистину странное объяснение. Кто это «МЫ»? Нацистская Германия? Кто тут Польшу в крови «топил»? Давайте-ка хоть, немного фактов, так, для разнообразия. Доблестный вермахт, вступивший в войну 1 сентября 1939 года, «утопил в крови» 65 000 польских солдат и офицеров, плюс 140 000 раненых, плюс около 400 000 в плену, и потерял 16 000 своих военнослужащих. [125]

СССР, вступивший в войну 17 сентября 1939 года (за 10 дней до падения Польши, основные силы которой уже приказали долго жить), [126] всего потерял 882 человека, плюс 97 пропали без вести, [127]и взял 240–250 тысяч, [128]а по другим данным, 217 тысяч польских солдат и офицеров, [129]из которых сразу отпустили по домам 42 400 человек, и еще 42 492 передали немцам, [130]потому что они до войны жили на занятых теперь немцами территориях. И кто же тут грозный кровосос?

И еще пару слов о наших потерях. К сожалению, точных данных об убитых в боях с РККА польских солдатах нет в доступных сейчас документах. Скорее всего, вести подобную статистику было чрезвычайно сложно. Но о характере боев можно судить по структуре наших потерь. Например, «через лазареты 3-й армии Белорусского фронта в ходе кампании прошло 3936 человек, из которых только 404 человека были собственно ранеными. Кстати, на примере той же 3-й армии легко представить себе размеры боевых потерь: из 57 человек убитых [131]только 27 были потеряны в бою, остальные 30 распределялись следующим образом: 4 покончили жизнь самоубийством, 9 человек были убиты в результате неосторожного обращения с оружием, 3 человека застрелены своими в результате паники, 8 человек раздавлены машинами, 3 человека умерли от угара, 3 человека отравились спиртом». [132]Какие кровопролитные, однако, бои…