Ричард Бёртон - Книга мечей

Черный континент — «страна железа», и все исследователи отмечали там изобилие руды. Мунго Парк упоминает железный камень тускло-красного оттенка с сероватыми пятнами, который использовали его «Мандингос».

Барт подтверждает его утверждения. Дархэм и Клаппертон, будучи неподалеку от Мурзука, обнаружили на поверхности почкообразные шишки; а в окрестностях Билмы, столицы Тиббуса, гранулы из железной руды, вкрапленные в красный песчаник — мог это быть латерит или вулканическая грязь? Это был единственный металл, встречавшийся в горах Мандара; но жители Борнео предпочитают ввозить свои запасы из соседнего Судана. Мистер Уоррен Эдварде, временно несший ответственность за экспедицию по Нигеру, наблюдал, как туземцы снабжали свои плиты для готовки над огнем кусками железного камня; ему пришла в голову идея (как и многим другим), что именно так в свое время и был изобретен процесс плавки металла.

Этот металл изобилует в стране Габон, где его талантливо обрабатывают мпангве или фаны [220], западная ветвь великого народа, по большей части каннибальского, населяющего сердце Африки. У них есть что-то типа «ланцетных денег»; это небольшие полосы железа в форме ланцета. Я встречал этот металл повсюду в Уньямвези, в «лунных горах», и именно этому повсеместному присутствию железного камня — а не давлению или жаре — португальцы приписывают причину замечательного присутствия электричества по всей Центральной Африке. Целую ночь может не стихать гром, а при свете молний можно читать мелкий шрифт, как при электрическом свете. Капитан Грант в своих «Прогулках по Африке» рассказывает нам, что люди поднимают железный самородок размером с грецкий орех, покрытый грязной ржавчиной, и в короткий срок делают из него наконечник копья, блестящий как стальной. Мой товарищ по путешествиям на Золотой Берег, капитан Кэмерон, пересекая Африку, почти везде находил железо и технологии плавления. В Кордофане мистер Петерик видел богатую поверхность оксида, содержащую от 55 до 60 процентов чистого металла. Ливингстон отмечал железо в восточных регионах Анголы и прослеживал его с востока на запад вплоть до линии Замбези. Мистер С.Т. Андерсон описывает его как встречающееся в больших количествах либо в виде железного камня, либо в чистом кристаллическом состоянии. Наконец, старый добрый Колбен упоминает большие железные пластины возле мыса Доброй Надежды.

Но, как заметил полковник А. Лэйн Фокс, «просто нагреть железо недостаточно для того, чтобы начать с ним работать; для того, чтобы поддерживать его температуру на должной высоте, требуется постоянное поддувание». Интересно видеть средства, применяемые дикарями для выполнения этого необходимого условия: тщательно изучив их в различных частях Африки, я посвящу этому остаток главы. Как повторял вслед за Аристотелем Плиний, «Ливия всегда покажет что-нибудь новенькое».

Согласно Страбону, Анахарсис Скиф, который процветал во дни Солона (ок. 592 г. до н. э.), изобрел не только якорь [221] и гончарный круг, но и мехи. В Египте же, однако, мы обнаруживаем, что этим открытиям уже было на тот момент, как минимум, тысяча лет. Самое первое появление последних — это ковка и мехи («х'ати по-египетски), нарисованные на стенах гробницы эпохи Тутмоса III, около 1500 года до н. э. Рабочий стоит на двух кожаных мешках, какие до сих пор используются для хранения воды, наступая поочередно то на один, то на второй; он по очереди надувает их, то вытягивая шнур, открывающий клапан, то закрывая затем дыру пяткой. Мехи имеют патрубки, а на иллюстрациях показаны тигель и куча руды, в то время как материал г'ати указан его решающим фактором — шкурой с хвостом. Это грубое устройство было принято и греками с римлянами — отсюда и «taurini folles» [222]Плавта и у Вергилия. Сами мехи могли делаться из бычьей или козлиной шкуры или из кусочков шкур мелких животных — в зависимости от объема требуемой тяги. А это, в свою очередь, привело к изобретению волынки, инструмента, свойственного всем старинным народам.

Но на Черном континенте находим мы до сих пор и старую форму, известную еще Тутмосу, самую первую по времени возникновения из четырех. Мистер Петерик описывал недавно это грубое устройство в Кордофане: «Поддув осуществляется вручную с помощью кожаных мешков, сделанных из шкур, снятых с помощью двух разрезов от хвоста до скакательных суставов; начиная с этих разрезов шкура снимается с тела и обрезается на шее, формируя в этом месте устье сумки. После дубления задние ноги отрезают и с обеих сторон шкуры пришивают к прямому куску палки; на внешней стороне пришиваются петли, чтобы пальцы работающего могли закрепляться в них. Так их можно открывать и закрывать; горловина присоединяется к трубке или к обожженной глине. Четверо мужчин или мальчиков садятся вокруг печи, причем у каждого из них имеются мехи этой примитивной конструкции; они обеспечивают поддув, раскрывая сумки, приблизив их к себе и быстро закрывая их, вытягивая руки вперед. Таким образом сжимаемые мешки выпускают воздух через трубки в печь, быстрые поочередные движения рук работников создают поддув, и пламя в результате разгорается так, что возвышается над вершиной печи еще на фут. Шлак с металлом собирается в яме под печью». У Казалиса мы встречаем похожее описание мехов басуто, у Мунго Парка в стране манденга; Брауни видел их в Дар-Форе [223], а Клаппертон — в Кука и горах Мандара, где наковальней служила грубая железная болванка, а молотами — две другие весом около двух фунтов каждая. Таковы же и меха Катиавада [224]и Колапора в Декане, где капитан Грэм отмечал, что mus, или трубы для поддува, сделаны из глины, смешанной с сожженным и растолченным кремнем. Мистер Э.Б. Тайлор обнаружил, как их использует бродячий лудильщик в Пестуме.

Второй, усовершенствованный вид африканских мехов я описал сам во время поездки в Йорубанскую Абеокуту. Он заслуживает внимания, потому что представляет собой значительный шаг прогресса, ведущий к дальнейшему развитию: проход представляет собой неразвитый цилиндр, а ручки формируют зачаточный клапан [225].

«Два мешка из козлиных шкур крепятся в рамке, вырезанной из цельного куска дерева; верхняя часть каждого из них имеет в качестве ручки прут два фута в длину, так, что им может управлять один человек стоя или сидя. Поддувальщик по очереди поднимает ручки так, что пока один мешок выдувает воздух, второй его набирает. Такую же форму используют на Золотом Берегу. Имеется и перпендикулярный экран из высушенной глины, сквозь который проходят трубки мехов, создавая регулярный поддув».