Ричард Бёртон - Книга мечей

Я не буду здесь распространяться о том, сколь большой интерес вызывает хоплология сама по себе; история различных видов оружия, их связей между собой и переходов друг в друга играет в мировых хрониках важнейшую роль.

Создание оружия было, наверное, самым первым достижением материальной культуры человечества. История и этнография мира показывают, что не существует в нем народов настолько отсталых, чтобы не иметь искусственно созданных средств для защиты и нападения.

Разумеется, юное человечество должно было всецело посвятить свою изобретательность и творческие усилия разработке оружия. Я имею в виду отнюдь не зрелое человечество, чьи тело и душу взрастили жреческие касты Египта, Финикии, Иудеи, Ассирии, Персии и Индии. Тот Homo Sapiens, о котором я говорю, — это Адам Кадмон [9] Этот первочеловек Адам был двуполым, став единым родителем из книги Бытия — «мужчинами и женщинами создал Он их» — до-адамитов из мусульманских представлений. Главной ошибкой современных читателей Библии становится то, что они воспринимают все эти мифы и символы как банальные исторические подробности. Во времена иудейских мудрецов люди выше ценили мистическую мудрость евреев. , в понимании не каббалистов, но антропологов, поднявшийся над окружающим зверьем силой своих мозгов и рук.

Животные рождаются без оружия, хотя невооруженными их не назовешь.

Использование для защиты и нападения средств, данных природой, — это действительно доля животных, а не людей, оружие же, в общем, свойственно человеку, а не животному. Натуралисты до сих пор не могут точно сказать, пользуются ли животные в так называемых естественных условиях оружием, как таковым. Полковник А. Лэйн Фокс, усердный исследователь примитивного вооружения и выдающийся антрополог, придерживается четкой убежденности в том, что первым доисторическим оружием был зажатый в руке камень. Он приводит примеры того, как обезьяны с помощью камней разбивают орехи; как гориллы защищались от карфагенян Ганнибала, а Педро де Сьеза де Леон повествует о том, что, «когда испанцы [в Перу] проходили под деревьями, на которых сидели обезьяны, эти твари отламывали сучья и швыряли их вниз, непрерывно строя при этом рожи». Еще во времена Страбона отмечалось, что обезьяны Индии забираются на скалу и сталкивают вниз на своих преследователей камни — что является и излюбленной тактикой дикарей.

Несложно поверить и в то, что обезьяны, чьи человекоподобные руки обладают способностью хватать, закидывают агрессора кокосовыми орехами и другими снарядами. Майор Денхэм (1821–1824), путешественник, вполне заслуживающий доверия, рассказывает о четвероруких обитателях страны Йеу, где он побывал, исследуя окрестности озера Чад: «Обезьяны, или, как их называют арабы, — «заколдованные люди» [10] В поисках представлений о превращениях не нужно далеко ходить и обращаться к древним грекам и римлянам. Эти представления свойственны человеческой природе в целом, и, вне всякого сомнения, источником их является сходство человека с животным по внешнему виду и поведению; возможно, они существуют еще с тех пор, когда человек был еще почти равен в развитии с животными. , были столь многочисленны, что я видел, как вечером на одном месте собиралось их до полутора сотен. Они, казалось, совершенно не собирались уступать место, а вместо этого взгромоздились все вместе на обрыве на высоте футов в двадцать, издавали ужасный шум и, как только мы приближались на определенное расстояние, начинали слегка, как бы в предупредительном порядке, кидаться в нас». Герр Голуб тоже «становился мишенью для стада африканских бабуинов, рассевшихся в ветвях деревьев»; а в другой раз наши «братья меньшие» даже обратили его вместе с его людьми в позорное бегство. «Так, — пишет полковник А. Лэйн Фокс, — наши «бедные родственники», даже выросшие в неволе, сохраняют привычку яростно трясти ветку, прыгая по ней всем своим весом, чтобы с нее оторвался плод и упал противнику на голову». В Египте, как свидетельствуют рисунки из гробниц, обезьяны (бабуины или собакоголовые) были обучены помогать при сборе фруктов и носить факелы. Их врожденная непоседливость не раз приводила к возникновению забавных сцен при выполнении последнего вида службы [11] Неповиновение обезьян каралось «палкой и лишением ужина». Древние египтяне, как и карфагеняне или средневековые татары, славились тем, что приручали и дрессировали самых диких зверей — горных кошек, леопардов, крокодилов и газелей. На века прославились «царские боевые львы» Рамсеса II. Приучали египтяне и домашних кошек приносить водоплавающую дичь на охоте. .

Сам я свидетелем таких обезьяньих бомбардировок не был. Но когда мой полк стоял в Бароде, Гуджарат, я видел, вместе с моими собратьями по офицерскому званию, как оружие применял слон. Это умное животное, именуемое туземцами Хатхи («рукастый» [12] Лукреций называет слона «anguimanus» (змеерукий). Как хорошо известно, между индийским и африканским слоном есть межвидовые различия. Последний — ниже, крепче и компактнее сложен, чем первый, бивни его крупнее и тяжелее, уши — значительно длиннее; различаются эти слоны и формой костей лба. ), приковали к одному месту во время опасного жаркого сезона, и он в раздражении ходил туда-сюда.

Наверное, его обидело внезапное появление белых лиц, потому что он схватил хоботом тяжелый чурбан и запустил в нас с такой силой, что не оставалось сомнения в злобности его намерений.

По сведениям капитана Холла, который, однако, лишь повторяет услышанное от эскимосов [13] Это слово происходит от оджибуэйского «аскимег» или от абинакского «эскиманцик», что означает «поедатели сырого мяса». Раньше под этим словом подразумевали народы крайнего севера Америки и прилегающего побережья Азии. Более современный термин «иннуиты» в дословном переводе означает не более чем «народ» или «люди», подобно «хои-хои» («люди из людей»), как называют себя готтентоты, или «банту» («народ») — слово, которым, скорее по ошибке, обозначают многочисленную семью южноафриканских народов. Более того, термин «иннуиты» ни в коей мере не универсален. Эскимосы — весьма благодарный объект для изучения; в частности, среди их типично первобытных свойств — нехватка уважения к мертвым и слабая привязанность к одному месту. — единственных живых представителей палеолита в Европе, — о белых медведях часто рассказывают, что если они находят спящего у подножия скалы моржа, то сталкивают на него своими рукоподобными передними лапами камни и булыжники. Целится зверюга при этом в голову и в итоге вышибает своей ошеломленной добыче мозги. Может быть, конечно, эти случаи и принадлежат к тому же разряду, что и свидетельства о том, как страус бросает камни, приводимые многими натуралистами, в том числе и Плинием, в то время как на самом деле булыжники просто вылетают из-под ног птицы, когда та улепетывает от врага. То же самое касается и легенд о том, что дикобразы мечут иглы [14] Рассказ о том, как дикобраз обстрелял иглами собак, многие из которых были тяжело ранены, описан у Марко Поло. Полковник Юл приводит свидетельства Плиния, эллинов и китайцев. На самом же деле животное сбрасывает на бегу пустые иглы, а если не может убежать — пытается, как еж, свернуться и спрятать голову. Цыгане хорошо знают, что мясо их очень вкусно, как самая изысканная свинина, разве что немного суховато, если не добавлять жира. , отчего многие получали тяжелые травмы, а иногда и умирали. С другой стороны, эму, например, лягается, как дикий осел, и от его пинка человек может перелететь через шканцы.