Альфред Хаттон - Меч сквозь столетия. Искусство владения оружием

— Ну хватит, Сен-Эньян! Мы с тобой слишком хорошие друзья, чтобы ты стал портить нам предстоящее развлечение. Забудь про короля с его приказами, пошли лучше с нами. Я извещу Шале, пусть подберет для тебя партнера.

Шевалье, забыв про свой долг перед сюзереном, принял приглашение, так же как в свое время юный д'Артаньян; Шале было отправлено письмо с требованием привести с собой кого-нибудь четвертого. В итоге, когда обе компании встретились на условленном месте, со стороны ла Фретта там присутствуют его младший брат Оварти, маркиз де Фламмаран и шевалье де Сен-Эньян; принц де Шале явился в сопровождении маркиза де Нуармутье, маркиза д'Антана и виконта д'Арганльо. Видя, как Шале и ла Фретт взялись за дело, секунданты тоже разбились на пары и принялись сражаться. Бой был недолог, после обмена несколькими ударами маркиз д'Антан упал, пронзенный насквозь, а все остальные, целые и невредимые, разбежались от королевского гнева по дальним странам.

Король, услышав о дуэли, пришел в ярость, особенно в отношении шевалье Сен-Эньяна, который не только не подчинился приказу его величества, но и не оправдал монаршего доверия. Отец же молодого человека, старый герцог де Сен-Эньян, был разгневан не меньше самого короля и объявил, что отныне, какое несчастье ни приключилось бы с его сыном, оно будет заслуженным.

Людовик XIV, хоть и был решительным противником дуэлей, одновременно с этим оказывал щедрое покровительство тем, кто готовил дуэлянтов, — мастерам фехтования.

Шпага-фламберг

Со времен Карла IX во Франции существовало сообщество учителей фехтования, известное под названием «Академия оружия», в котором состояли самые совершенные мастера смертоносного искусства. Это общество всегда было признанным в той или иной степени, но именно покровительство «короля-солнца» способствовало его славе в полной мере. Общество это было в некоторой степени закрытым — в нем состояло не более двадцати человек, а великий монарх даровал право шести старейшим его членам — при условии не менее чем двадцатилетнего стажа пребывания в обществе — подавать прошение о получении дворянского звания. Таким образом, учитель фехтования, известный всю свою предыдущую жизнь под именем Шозе, попадая в заветную шестерку, тут же становился «сиром де ла Шозе». Счастливчики, наделенные писательским даром, откладывали публикацию своих трудов до момента получения заветного звания, а к тому времени они достигали, как минимум, среднего возраста. Особенно отметим сира Филибера де ла Туша, которого мы уже упоминали как отца фехтования на малых шпагах. В 1670 году он опубликовал свои «Истинные принципы одиночной шпаги», поэтому мы можем предположить, что само оружие вошло в повсеместный обиход лет за десять до того. В 1660 году во Франции это была форма шпаги, признанная при дворе, и в том же году, когда вновь воцарился наш «веселый монарх» Карл II, он сам и его приближенные уже имели при себе подобные шпаги; а легкость и удобство этого оружия в повседневном обиходе позволили ему легко вытеснить, по крайней мере в высшем обществе, длинную рапиру.

Это сражение произошло в 1667 году, не на заранее запланированной дуэли, которая могла бы унести, по тогдашней моде, с полдюжины жизней, а из-за внезапно вспыхнувшей мелкой ссоры.

Вот как рассказывает нам о случившемся Сэмюэл Пепис.

Следует отметить глупость этой ссоры, что в какой-то мере отражает современные проблемы всего королевства. Эти двое обедали вместе у сэра Роберта Кара, где, кажется, слишком много пьют. Вышло так, что, будучи близкими друзьями, они болтали о чем-то, и сэру Генри Белассесу случилось чуть возвысить голос, подавая Тому Портеру какой-то совет. Тут же кто-то из присутствующих встрял с заявлением:

— Что они там, ссорятся? Чего кричат?

Услышав это замечание, сэр Белассес ответил:

— Да будет вам известно, я никогда не ссорюсь, я сразу бью! Имейте это в виду!

Том Портер ухватился за его слова:

— А ну, ударьте-ка? Хотел бы я посмотреть, кто во всей Англии посмеет меня ударить!

После этих слов сэр Белассес стукнул его по уху, и чуть было не завязалась драка, но их остановили. Том Портер ушел и, встретив поэта Драйдена, все ему рассказал, добавив, что решил драться с сэром Генри Белассесом немедленно, ибо если сейчас боя не произойдет, то завтра они опять помирятся, а полученный удар так и останется неотмщенным. Этого Портер допустить не желал и попросил Драйдена послать своего слугу с запиской для сэра Белассеса. В этот момент он услышал, что мимо едет карета самого сэра Белассеса: Том Портер вышел из кафе, где сидел, остановил карету и попросил сэра Генри Белассеса выйти.

— Ну что ж, — ответил тот, — надеюсь, вы не ударите меня, когда я буду выходить?

— Нет, — ответил Том Портер.

Когда сэр Белассес вышел, они обнажили шпаги, и сэр Белассес отбросил ножны в сторону. Том Портер спросил, готов ли противник к бою, тот ответил, что готов, и схватка началась. Оба ранят друг друга, причем сэр Белассес ранен столь тяжело, что может и умереть. Поняв это, сэр Белассес подозвал Тома Портера, поцеловал его и дал ему совет спасаться.

Ранняя малая шпага с плоским клинком

— Том, — сказал он, — вы меня ранили, но я постараюсь продержаться на ногах, пока вы

не скроетесь, потому что я не хочу, чтобы вы понесли наказание.

Том Портер показал сэру Белассесу, что тоже ранен, что оба пострадали в этой драке. Оба остались прекрасными друзьями.

Чуть позже мы встречаем запись: «Сэр Генри Белассес умер от раны, полученной десять дней назад на дуэли с Томом Портером. Теперь все называют их парой дураков, подравшихся из-за любви друг к другу».

Ранняя малая шпага, примерно 1660 год

Пепис рассказывает нам и еще об одной ссоре.

Мистер Пьере, хирург, рассказал мне о том, как мистер Эдвард Монтагю недавно подрался на дуэли с мистером Чолмли, первым помощником королевы, ее послом к королю Португалии и вообще превосходным джентльменом, которому, однако, мистер Монтагю причинил много обид и к которому мой господин также был немилостив (о чем я лично очень сожалею). Для Монтагю он оказался слишком силен, отогнал его так далеко, что тот свалился в канаву и выронил шпагу; однако благородный мистер Чолмли не воспользовался полученным преимуществом и пощадил жизнь противника. Говорят, что мистер Монтагю проявил себя в этом бою самым жалким образом и навсегда обесчестил свое имя. Похоже, что так оно и было, поскольку далее Пепис замечает: «Мой господин (лорд Сэндвич) сказал, что ожидает вызова от него, но не боится, потому что бой с мистером Чолмли не оставил камня на камне от его репутации, ведь тот, будучи сам простым и жалким человечком, доблестно справился с ним, опозорив перед Королевой и всем Двором».