Оскар Райле - Секретные операции абвера

Такая тенденция, разумеется, была для вражеских разведок крайне благоприятной.

Сопротивление, как уже говорилось, до конца 1942 года оставалось не просто расколотым, но и в постановке целей и в тактике разные организации во многом не совпадали. На неоккупированных французских территориях существовало даже антиголлисткое движение, называвшееся «Карт». Теперь же ситуация созрела для попытки объединить силы Сопротивления во Франции. Голлистской разведке удалось постепенно прибрать к рукам руководство организациями Сопротивления и широко вовлечь их в подпольную борьбу против Германии. Что же касается внутриполитических целей и внешнеполитической концепции различных организаций Сопротивления, то, напротив, ни на одном этапе так и не удалось их полностью унифицировать и слить воедино.

В 1942 году голлистская разведка принялась и за создание сектора уже контршпионажа. Среди сотен тысяч во Франции, тайно поднявшихся против Германии, теперь имелось достаточно подходящих мужчин и женщин для использования их в контршпионаже.

Неблагоприятное для Германии развитие событий вследствие ввода войск в Южную Францию еще усугубилось и неумными действиями рейха. Прежде всего крайнее недовольство вызвало обращение с неудобными французскими политиками и офицерами, оказавшимися в германской зоне оккупации. Их просто бесцеремонно нейтрализовали.

Одним из первых жертв Гитлера после ввода войск в Южную Германию стали генерал Вейган и политики Поль Рейно и Жорж Мандель, арестованные в ноябре 1942 года и отправленные в Германию. 20-го числа того же месяца германское радио с помпой сообщило об этих мерах имперского правительства.

Неделю спустя следующий удар: 27 ноября германские и итальянские части заняли военный порт Тулон, в котором на якоре стоял 61 французский военный корабль, по договору о перемирии принадлежавший оставленным правительству Виши вооруженным силам. Но экипажи затопили суда.

Это событие стало показательным для тогдашней ситуации во Франции и настроения ее населения, которое по сравнению с 1940 годом полностью изменилось.

Теперь пробил час голлистской разведки. Ее лондонский Центр, называвшийся в 1940–1941 годах Deuxiéme Bureau Londres [59] Второе Лондонское бюро (фр.). , а в 1942 году переименованный в BCRA (Bureau Central de Renseignements et d'Action [60] Центральное бюро по сбору информации и акциям (фр.). ), уже давно донимал английскую Интеллидженс сервис с требованием предоставить ему больше средств для создания тайного фронта во Франции. Но англичане вплоть до 1942 года были столь скупы, что между двумя разведками возникла напряженность в отношениях. Причины, по которым Интеллидженс сервис вела себя столь сдержанно, так и остались неизвестными, хотя этот вопрос во Франции после войны обсуждался в специальных изданиях весьма оживленно.

При этом могли сыграть свою роль политические соображения английской стороны. Но, по данным абвера, Интеллидженс сервис, вероятно, столь долго колебалась оказать голлистской разведке поддержку прежде всего потому, что, с ее точки зрения, офицеры BCRA были хорошими солдатами, но не сведущими в разведке людьми.

Англичане, по всей видимости, опасались, и не без оснований, что созданная непрофессионалами на вражеской территории обширная шпионско-диверсионная сеть неизбежно понесет столь большие потери, что это может возыметь негативные последствия для западных держав во Франции. Поражения, подобно описанному делу «Порто I», когда в несколько дней под арест попали свыше 900 лучших французских патриотов, возможно, привели английскую сторону к подобной сдержанности.

Здесь имеет смысл остановиться на положении британской Интеллидженс сервис в годы войны. Перед этой службой, несомненно, мощной еще в начале войны благодаря разветвленной нелегальной сети, после вступления германских войск в Польшу, Норвегию, Данию, Нидерланды, Бельгию, Люксембург и Францию встала масса новых задач. Различными путями политики и военные из оккупированных стран прибывали в Великобританию, чтобы встать в ряды борцов с Германией. Многие из них желали принять участие в борьбе политически или на тайном фронте. Все это выдвигало новые большие требования к английской Интеллидженс сервис, которая прежде всего должна обучать и держать в готовности собственные кадры.

Как бы то ни было, руководство голлистской разведки во второй половине 1942 года получило большие средства и решило открыть свой тайный фронт во Франции. Она усиленно набирала лиц, которых можно было бы использовать во Франции, и обучала их основам разведывательной работы в Великобритании. В особенности готовили специалистов по руководству и советников для организаций Сопротивления, в частности и радистов, которых должны были направить в различные группировки для поддержания оперативной связи между ними и лондонским Центром ВСRA.

На тот же период приходится создание уже упомянутого сектора контршпионажа, которого до той поры в ВСRA не существовало, а также создание во Франции групп по 6 и по 30 человек, главным образом для совершения налетов. В то же время началась и усиленная пропаганда против Германии. Уже в это время некому дальновидному человеку в движении Сопротивлении пришло на ум ориентировать пропаганду не на борьбу против немцев как таковых, а на уничтожение национал-социализма и фашизма. Этого человека, бывшего офицера французского морского флота, звали д'Эсте де ла Вижер.

Английское руководство той осенью 1942 года открыто заявляло, что Германия сама делает все, чтобы разрушить те последние симпатии, которые к ним питали на оккупированных территориях; но к моменту вторжения желательно полностью привлечь население Франции на сторону союзников. Соображения подобного рода привели к тому, что руководство голлистской разведки в Лондоне получило большую поддержку.

ВСRA даже добилось права, чтобы его действовавшие во Франции нелегалы шифровали донесения собственным кодом и отправляли по радио в Лондон, если содержание донесений касалось сугубо французских дел. Хотя этот радиообмен также принимался Центром Интеллидженс сервис, но на расшифровку они передавались в ВСRА, где по своему усмотрению решали, насколько содержание донесений следует доводить до сведения английской службы.

Направленная против Германии работа руководителей голлистской разведки и движения Сопротивления проводилась с воодушевлением и размахом, но главное с упорством и ожесточенностью, которые после военного поражения в 1940 году во многом поспособствовали победе союзников.

Но воодушевление, недалеко ушедшее от ненависти, не лучший советчик для работы на тайном фронте. Оно стало причиной весьма ощутимых потерь для вражеских разведок. С января 1943-го по июль 1944 года уголовная полиция во Франции арестовывала в месяц более тысячи, иногда по две и даже три тысячи лиц, активно наносивших ущерб германским интересам. При этом были арестованы далеко не все известные вражеские агенты и члены движения Сопротивления. Неоднократно уголовная полиция даже отказывалась от какого-нибудь ареста, чтобы глубже проникнуть в деятельность какой-либо группы и прежде всего в замыслы лондонского руководства.