Виктор Полищук - Гора родила мышь. Бандеровскую

Неправильным является также утверждение, что после этого лидеры ОУН оказались сначала в тюрьме, а потом в концлагере Заксенхаузен . В июле 1941 года Степан Бандера и Ярослав Стецько были перевезены в Берлин и там они жили в особняке, имея только ограниченную свободу — они не могли покидать пределы Берлина. Об этом С. Кульчицкий должен был бы знать из книги Евгена Стахова «Сквозь тюрьмы…», в которой он описывает встречу с упомянутыми выше Бандерой и Стецьком осенью того же 1941 года, и как выглядел их «арест». С. Кульчицкий повторяет за украинской националистической энциклопедией о тюрьмах Бандеры, Заксенхаузене и т. д. Он должен знать (и написать) что на территории концлагеря Заксенхаузен под Берлином было создано место изолирования, даже не тюрьма — отгороженный от лагеря участок, на котором немцы в 1944 году поселили своих политических противников (в том числе и польских), которых при случае можно было б использовать в связи с созданной ситуацией, которая была предвестником краха Германии. В той якобы тюрьме, ее якобы узники, имели возможность объясняться друг с другом, разговаривать, они не имели обязанности работать, не было для них «аппеля», их питание не было рассчитано на голод. Разве этого С. Кульчицкий не знает? Он должен об этом знать, но замалчивает эти факты, рисуя Бандеру и других, как узников концлагеря, то есть мучеников гитлеровского режима, хотя они таковыми никогда не являлись. С ними ведь, освобожденными под конец 1944 года, немцы в марте 1945 года вели разговоры о создании «Украинского Национального Комитета», который якобы (в мельниковской пропаганде) создал «Украинскую Национальную Армию» (УНА), а ее первой дивизией якобы была дивизия СС-Галичина.

Даже в заголовке этого раздела С. Кульчицкий подтверждает свои симпатии к ОУН Бандеры, пренебрегая ОУН Мельника, он ведь не может не знать, что последняя все время, от восстания ОУН и до 9 мая 1945 года, беспрерывно прислуживала Германии. Разговор о переходе на «антинемецкие позиции» может касаться только ОУН Бандеры, которая после приказа отозвать «Акт 30 июля» якобы «погневалась» на немцев. Якобы, потому что на практике бандеровцы далее действовали в пользу Германии, вспомнить бы С. Кульчицкому хотя бы только сказанное Т. Бульбой-Боровцем о первых днях агрессии на Советский Союз.

Посмотрим на эту проблему с точки зрения фактов.

1) Батальоны «Нахтигаль» и «Роланд», превращенные в 201 полицейский батальон, были политически подчинены ОУН Бандеры, они, с согласия ОУН Бандеры, были в распоряжении немцев до конца 1942 года. Так что по крайней мере до этого времени, до декабря 1942 года ОУН Бандеры сотрудничала с Германией.

2) Украинская вспомогательная полиция с уведомления и по позволению ОУН Бандеры служащая немцом, по ее приказу, в марте-апреле 1943 года оставила службу немцам и перешла «в лес», в создаваемую УПА. Это значит, что ОУН Бандеры до апреля 1943 года сотрудничала с Германией.

Еще в октябре 1942 года ОУН Бандеры в документе «Партизанское движение и наше отношение к нему», [31] 30. ДАРО: Р-30, оп. 1, спр. 19, л. 15 после анализа ситуации, было сказано: Принимая во внимание изложенные выше моменты, наше отношение к партизанскому движению враждебное . Что именно сказанное, как и факты служения немцам до апреля 1943 года, означает с научной точки зрения? Оно означает, что а);до апреля 1943 года ОУН Бандеры сотрудничала с Германией; б) по крайней мере до октября 1942 года ОУН Бандеры занимала нейтральные позиции в отношении к немецкой оккупации Украины, эту позицию даже сам С. Кульчицкий называет «выжидательной».

На театре войны произошли независимые от ОУН события, которые вынудили ОУН Бандеры к перемене прежних, то есть «выжидательных» до октября 1942 года, позиций. На восточном фронте немцы испытали поражение под Сталинградом, все свидетельствовало о том, что Германия потерпит поражение в этой войне. В лесах Волыни и Полесья эффективно действовало советское партизанско движение. Об этой атмосфере накануне перемены позиций ОУН Бандеры, пишет признанный ее деятель, шеф «Службы безопасности», Василь Макар в письме к своему брату Владимиру: Повстанческую акцию в северо-западных и частично восточных регионах нам пришлось начать, и это не было слишком рано, как кто-то говорит, а слишком поздно. Пришлось это сделать по двум причинам. Первая: территория вырывалася из рук. С одной стороны — начались множиться атаманчики, вроде Бульбы-Боровца, а, с другой стороны, — красное партизанское движение начало овладевать территорией. То есть, если б мы не начали повстанческой акции, то нам нечего было б делать .

В таких условиях ОУН Бандеры пришла к выводу о необходимости создания своих вооруженных сил, о чем решение было принято в конце февраля 1943 года на ІII-ей Конференции ОУН Бандеры. [32] 31. ДАРО, ф. 03, оп. 1, спр. 5, лл. 46–48

С. Кульчицкий пишет, что Руководство ОУН Бандеры очутилось перед необходимостью борьбы на два фронта , то есть против советских партизан и немецких вооруженных сил. Чтоб не возвращаться к этой проблеме, о которой и дальше говорит С. Кульчицкий, надо сказать следующее: утверждение о «двухфронтовой борьбе» следует считать нелогичным, так как борьба силами ОУН-УПА с советским партизанским движением означала бы помощь немцам, и наоборот — борьба с немецкими силами была бы равнозначна помощи советскому партизанскому движению. А чтоб взяться за одновременную борьбу с советским партизанским движением и немецкими силами, надо было б располагать силами, которые по крайней мере были б равны сумме обоих этих сил, а таких в ОУН Бандеры не было даже и во сне.

Тут следует сказать о формах борьбы ОУН-УПА с вышеназванными силами: ОУН-УПА никогда не проводила вооруженных акций с целью уничтожения сил советского партизанского движения или немецких сил, потому что, во-первых, у нее не было на это сил, а во-вторых, как уже сказано, у ОУН-УПА не было интереса помогать таким образом ни немцам, ни советскому партизанскому движению. Сказанное не означает, что не было стычек между силами ОУН-УПА и немцами или советскими партизанами, но они имели характер или неожиданного, чаще всего из засады, нападения на небольшие силы с целью добыть оружие, или это были оборонные стычки. Так тоже было в ходе очищения силами фон дем Бах-Зелевского Волыни от сил ОУН-УПА летом 1943 года, последние только защищались. Сказанное утверждает важный участник событий, шеф штаба УПА, М. Омелюсик, [33] 32. «Вісті Комбатанта», № 1/1966, сс. 10–18; № 2/1066, сс. 16–25 однако не обращая внимание на это, пропаганда ОУН Бандеры обо всех этих событиях пишет, что «ОУН-УПА воевала».