Ян Марек - По следам султанов и раджей

Заклинатель 21 раз повторил волшебную формулу, вызывая таким образом дьявола:

— Если ты мужского рода, то наклони ей голову направо, а если женского — то налево, если же среднего — вперед!

Однако ничего не происходило, женщина продолжала сидеть не шевелясь. Тогда дервиш стал декламировать охранительную суру из Корана:

— Ищу защиты у бога утреннего света от зла Его творения, от зла темноты, когда она заполняет все вокруг, от зла колдуньи, когда она колдует, от зла завистника, когда он завидует.

Дервиш сдувал священные слова с ладони на лоб больной и при этом уговаривал ее сказать, действительно ли в тело ее вселились демоны Балисан и Талисан, как считает семья. Если это не так, пусть она даст знать, как зовут злодеев, как их распознать, откуда они к ней пришли, что ищут в ее теле и когда собираются покинуть его.

Женщина упорно хранила молчание, и дервиш констатировал, что дьяволы слишком глубоко пустили корни и без хорошей порки не обойтись. Он взял розгу, которую заранее приготовил помощник, и произнес нараспев последнюю суру из Корана. Потом несколько раз взмахнул розгой так, что та свистела, рассекая воздух, и перенес удары на спину женщины. Говорят, что такие священные удары не оставляют никаких следов на теле, однако пациентка предпочла быстро прийти в себя и уже с готовностью отвечала на вопросы дервиша. Вселившиеся в ее тело дьяволы должны получить взамен то, что им хочется, и женщина согласно кивала головой, когда дервиш спрашивал, может ли он предложить им рис, молоко, рыбу, яйца, фрукты или деньги. После окончания «изгнания дьявола» продукты положат в большую корзину и раздадут нищим.

Наконец наступил самый ответственный момент. Заклинатель торжественно спросил, когда дьяволы собираются покинуть тело больной. Бедная женщина, вероятно, уже была сыта по горло этим «лечением» и мечтала лишь о том, чтобы все поскорее закончилось и ее оставили в покое. Ей так захотелось убежать отсюда, что она предпочла сообщить, что бесы желают оставить ее тело тут же, на этом святом месте. Затем ее отвезли домой. Назавтра родственники приобретут для нее у святого тавиа — «серебряный амулет», который повесят ей на шею или наденут на руку, чтобы и в дальнейшем он охранял ее от дьявола.

После того как дьявола успешно изгнали из тела женщины, я с облегчением покинул мечеть. Мои сомнения в целесообразности подобного лечения душевнобольных не могли развеять и объяснения образованного лейтенанта, с которым мы вместе возвращались поздним вечером во дворец эмира. В конце концов мы пришли к заключению, что так или иначе, но сегодня мы видели кусочек давней религиозной жизни, которая сохранилась лишь в таких отдаленных уголках.

Мы быстро поужинали в полутемной пустой трапезной. Как всегда, нас обслуживала вымуштрованная прислуга. Сегодня принц не ждал нас, поэтому мы могли сразу же идти спать, что мы и сделали с большим удовольствием. Мы были утомлены избытком необычных впечатлений, а в ушах еще звучали обрывки волшебных заклинаний.

Ночь была невыносимо жаркой и душной, а покрывала на древних латунных кроватях казались слишком тяжелыми. Но, несмотря на все это, мы быстро заснули. Однако сон длился недолго. Где–то во втором часу ночи я внезапно проснулся от трех сильных ударов в дверь балкона. Кто бы мог стучаться к нам в такое время?! Видно, это мне пригрезилось во сне, и я перевернулся в полудреме на другой бок. Но супруга сказала, что она тоже слышала стук, и послала меня узнать, в чем дело.

Двери оказались незакрытыми и легко открывались. Я вглядывался в ночную темноту, но нигде ничего не видел. Лишь луна, словно рыбий глаз, сияла на индигово–синем небе, заливая сад своим серебристым светом. Всюду царил покой, лишь со стороны башни доносились равномерные шаги часового.

— Наверное, это был дух, — сказала супруга зевая, — однако он что–то припозднился, ведь уже почти два часа.

Утром мы спросили у ночного сторожа, не слышал ли он каких–либо звуков во время своего дежурства. Он заверил нас, что не слышал, да и никто бы не смог проникнуть сюда, так как весь дворец, включая и дом для гостей, ночью тщательно охраняются. Вряд ли это мог быть и зверь. Обезьян в этих местах нет, а змея или летучая мышь не будет стучаться в дверь.

— Вероятно, это было знамение, — пришел к выводу принц и, улыбаясь, пригласил к завтраку.

— Выбросьте, пожалуйста, из головы всех духов и привидений, — сказал он, — лучше отдохните хорошенько, чтобы во второй половине дня быть свежими. После обеда лейтенант Шаукат отвезет вас на экскурсию к плотина Панчнад, а потом в Бахавалпур. Ведь вы отправитесь ночным экспрессом, а тот на нашей станции не останавливается.

Перед обедом по совету принца мы совершили небольшую прогулку по дворцовому парку. Среди фруктовых деревьев мы увидели сгорбленного садовника и молодого человека с огромной рогаткой в руке. Заметив наши удивленные взгляды, садовник пояснил:

— Это гроза птиц. Эмир ему платит за то, чтобы он отстреливал и распугивал птиц. Вы не поверите, сколько эти попугаи могут поглотить семян и фруктов.

Ввиду того что обед был назначен на 11 часов 30 минут, мы возвратились после небольшой прогулки по парку, чтобы собрать свои личные вещи, ведь сразу же после обеда мы должны были отправиться на экскурсию к новой плотине.

В этой поездке нас снова сопровождал лейтенант Шаукат. Перед выездом он вручил нам конверт с красивой визитной карточкой, на которой стояло имя полковника Хашими. В конверте мы нашли также короткое приглашение полковника на ужин, который должен был состояться сегодня в 18 часов 30 минут в его городском доме. С удовольствием мы приняли приглашение, времени у нас будет достаточно, наш поезд отходил только в половине десятого.

Мы попрощались с принцем, вручили ему в качестве подарка блюдо из чешского хрусталя и обещали при первой же возможности прислать глубокие хрустальные вазочки, для того чтобы в них во дворце могли подавать гостям воду для ополаскивания рук после еды. Мы также передали нашу искреннюю благодарность его брату эмиру, и черный лимузин увез нас на запад к слиянию пяти пенджабских рек.

Окна в машине мы оставили закрытыми. Дело в том, что когда температура воздуха выше температуры тела, то ветерок приносит не столько облегчение, сколько обжигает. Когда мы выезжали из дворца, термометр у ворот показывал 44 градуса по Цельсию, а теперь навстречу нам вдобавок дул горячий пустынный ветер лу. Мы совсем не удивились, когда перед нашим путешествием водитель Мустафа остановил машину у барф–ханы — подземного холодильника эмира — и положил в багажник лимузина несколько ящиков с кока–колой и длинными плитами льда. В дороге все это очень пригодится.