Юрий Перепёлкин - Кэйе и Семнех-ке-рэ

Следующее по времени, если только не одновременное, известие о Кэйе доставляет нам ее гроб, заготовленный, очевидно, впрок задолго до ее кончины. Такого рода предусмотрительность не представляла ничего необыкновенного при солнцепоклонническом дворе. Алавастровый ящик с сосудами для внутренностей самого Амен-хотпа IV был изготовлен и надписан за много лет до его смерти, еще при ранних солнечных кольцах (ASAE XL: LII, EA VII: 30, 31, 32, XXII 10 ). При ранних солнечных кольцах или самое позднее вскоре после замены их поздними был надписан и гроб Кэйе: в непеределанных частях шести надписей царь уже «живущий правдою» (см. § 64), а в трех из них слово «правда» передано человекообразным знаком-изображением Мэ (TQT: 18 = BIFAO XII: 149-150 = ASAE XXXI: 100 [= отчасти I] = отчасти ТТА: 169 CXCVI А-В ; см. § 108). Обшитый золотом снаружи и внутри, испещренный богатыми многоцветными вставками, этот гроб до открытия гробов Тут-анх-амуна был самым роскошным из всех дошедших до нас от фараоновского Египта. Изготовленный не позже как около времени переделки ранних солнечных колец в поздние, он свидетельствует недвусмысленно о том, что Кэйе занимала совершенно исключительное положение подле фараона еще при ранних солнечных кольцах. На гробе многократно повторено было ее титло, то же самое, что и на сосудах: «[Жена-]любимица большая царя (и) государя, живущего правдою, владыки обеих земель [Нефр-шепр-рэ Ва-н-рэ], отрока доброго Йота живого, который будет жив вековечно вечно, Кэйе» (см. гл. IV). Перед нами, следовательно, твердо установленное титло, так что отношения Амен-хотпа IV и Кэйе определились и получили свое торжественное и строгое выражение в ее титле до переделки ранних солнечных колец в поздние.

Вместе с тем нельзя не заметить, что приведенное титло в корне отлично от титла царицы (см. § 74-90). Ни одно звание Кэйе не намекало на причастность к государственной власти: «владычицей обеих земель», «госпожою Верхнего (и) Нижнего Египта» побочная жена фараона не была. Она оставалась частным лицом, и в ней не видели ничего такого, что позволяло бы желать ей, как Нефр-эт, «жить вечно вековечно». Имя Кэйе не заключено в кольцо. Она — не «жена царева великая», а просто «жена» такого-то царя. При этом определение к имени фараона («отрок добрый Йота живого, который будет жив вековечно вечно») составлено, как то было отмечено X. Шэфером, [ 108 ] Н. Sсhäfеr. Altes und Neues zur Kunst und Religion von Tell el-Amarna. — ZAeSA. Bd 55, 1918, c. 4. по-новоегипетски, а не на среднеегипетском языке, на котором сложено титло царицы. Разговорная, обиходная новоегипетская речь — «просторечье» — была приемлема по отношению к побочной жене; полноправную ж царицу величали по завещанному прадедами способу — на старинном языке.

Ко времени изготовления гроба Кэйе не имела и права на царскую налобную змею — другое отличие от настоящей царицы. Изображение аспида, прикрепленное ко лбу человекоподобного гроба Кэйе, должно быть позднейшим добавлением. Трехкратное написание слова «правда» на гробе знаком Мэ (BIFAO XII: 149-150), вышедшим из употребления вскоре после переделки солнечных колец в поздние (см. § 108), предрасполагает считать гроб изготовленным и надписанным, скорее всего, еще при ранних солнечных кольцах, [ 109 ] C. Aldred. The tomb of Akhenaten at Thebes. — JEA. Vol. 47, 1961, c. 45. тогда как на аспиде значатся поздние (TQT: 19 = II). Определенно позднейшее происхождение этого аспида доказывает сравнение гроба с изображениями Кэйе на плитах из усадьбы на юге Ах-йот. Эти плиты надписаны поздними солнечными кольцами, и тем не менее Кэйе, хотя и представлена здесь с теми же «ступенчатыми» короткими накладными волосами на голове, что и на гробе, не имеет ни в одном случае царского аспида на лбу (СА I: XXXII 2 = LVI 271 J + M , XXXIV 1 = LVI 273 = ТЗГ: 70 = ZZR: между 128 и 129, ср. СА I: XXXV 11 ). Таким образом, и на золотом гробе она хотя и торжественно признанная, но все же только возлюбленная фараона без права на кольцо вокруг имени и на налобного аспида. Ее близость к царю нашла отчетливое выражение в полной любви заупокойной молитве к нему, начертанной на подошвах человекообразного гроба. Однако ровней царице Кэйе в ту пору еще не была.

От поры ранних колец не дошло даже намека на какие-либо сооружения в честь Кэйе. Сама усадьба на юге солнцепоклоннической столицы в первые годы по ее основании устраивалась совсем не для Кэйе. В величественном преддверии, ведшем в южный сад (северного сада тогда еще, возможно, не было), были в те годы изображены и поименованы (вместе с царем царица Нефр-эт и ее дочь Ми-йот, а не Кэйе с дочерью — СА I: XXXIV 4 , XXXV 8 , LX 131 . На первом обломке многолетие царицы [«жива она веч]но вековечно!» указывает на время не раньше III (см. § 36) солнечного титла (см. § 82); знак протока для мр на всех трех обломках позволяет полагать, что они не позднее того же III солнечного титла (см. § 104). Впрочем, и в ближайшие затем годы царица с дочерью (дочерьми?) продолжала именоваться в надписях преддверия, поскольку имеются куски титл царевны со знаком пруда для мр (СА I: LX 129, 132, 133 ), что может указывать на время после III солнечного титла (см. § 104). Во всяком случае, среди прочих обломков титл Нефр-эт ни один не содержит указаний на время после переделки солнечных колец в поздние. Напротив, определитель к имени царицы с перьями (СА I: ХХХII 1 , XXXIV 5 , см. § 80) и сами ранние солнечные кольца, встречающиеся то тут, то там с ее именем (СА I: XXXII 1 ), говорят о времени более раннем. От поры ранних солнечных колец не дошло и изображений Кэйе вместе с царственным возлюбленным.

Подобное положение сохранялось, видимо, в течение долгих лет, так что и на протяжении какой-то части поры поздних солнечных колец незаметно существенных перемен. Как мы только что отметили, ни на одном изображении на плитах из южной усадьбы Кэйе не носит на лбу царской змеи; эти же плиты определенно времени поздних солнечных колец. Мало того, ни один луч-рука лучезарного диска на этих изображениях не простирается до Кэйе, не протягивает к ее носу знак жизни, хотя тут же солнечные лучи-руки подносят знак жизни к носу царя. Следовательно, побочная жена царя по-прежнему не чета царице; не располагает, как та, правом на налобного аспида, на получение знака жизни из солнечных рук, на их прикосновение, не говоря уж о праве на кольцо вокруг имени.

Обиходная разговорная новоегипетская речь звучит по-прежнему в титле побочной жены, тогда как в титле царицы, как и в титлах других особ царского дома, по-прежнему старинные среднеегипетские обороты. Усадебные плиты знакомят нас с дочерью Кэйе и отчасти с титлом этой девочки. Нет причин полагать, что дочь Кэйе родилась после переделки солнечных колец из ранних в поздние; вполне возможно, что девочка родилась раньше и носила свое титло, подобно матери, еще при ранних солнечных кольцах. Однако твердых оснований утверждать это не имеется.