Юрий Перепёлкин - Кэйе и Семнех-ке-рэ

Дж. Д. С. Пендльбюри полагал, что помещение с передней и умывальной могли быть царской опочивальней. [ 5 ] Там же, с. 88. На царя или царицу намекает изображение царской семьи на стене передней. Никаких следов обитания здесь двух лиц нет. Наоборот, то обстоятельство, что умывальная одна и в ней всего одна каменная плита-лежанка со стоком для воды с нее в полу, позволяет предполагать, что тут обитало одно лицо. Предпочтение должно быть, конечно, отдано царице из-за расположенных неподалеку спален шести царевен, которые, как заявлял сам царь в одной из своих клятв о новой столице (ЕА V: XXVII-XXVIII), состояли непосредственно «под рукою» матери, а не отца. Выходит, что показания надписей об отдельном, особом местообитании царицы как будто вполне согласны с данными раскопок. Царь в таком случае должен был обитать в соседнем главном дворце. «Не жил ли он в том великолепном его боковом крыле, которое, как показала М. Э. Матье, без достаточных оснований принимали за женский дом фараона? [ 6 ] М. Э. Матье. Искусство древнего Египта. Л., [1961], с. 332. Действительно, вереницы связанных пленников, написанных там на полах (ТЕА: 13-14, I = Eg: 151 = AA: XVIII = BPh 2: 174 = BiPh: против 209; СА III: 41), более подходили к покоям попиравшего их властелина, чем к жилищу его жен, среди которых имелись иноземные царевны. Длинный ход вдоль стен данного сооружения годился для обходов стражи самого фараона ничуть не меньше, чем для обходов стражи его женского дома. Что в этом крыле дворца не обнаружено помещения с углублением в стене для кровати, не имеет значения. На изображениях царского дворца в вельможеских гробницах Ax-йот ложе фараона в его опочивальне стоит то под навесом на точеных столбах (ЕА VI: IV, XXVIII, ср. XIX), то под кровлей, понижающейся с понижением самого ложа от изголовья к ногам (ЕА I: XVIII, XXVI, ЕА III: XIII, XXXIII), то, наконец, оно помещено таким образом, что постель можно стлать, стоя в его ногах (ЕА IV: VIII). Ясно, что ложе фараона художники представляли себе стоящим отнюдь не в углублении в стене.

Основывая новую столицу, царь клятвенно заверял, что воздвигнет также особый солнечный храм имени царицы: «Сотворю я сень Рэ жены царевой — Йо[т]у, моему от[т]цу, в Ах-йот в эт[о]м месте» (плита Ax-йот К, строка 15 — ЕА V: XXX = XXXVIII = JEA XXI: 136 = TTA: 113-114 = СА III: 190, ср. плита Ах-йот X, строка 17 — ЕА V: XXXII). Насколько мне известно, надежных свидетельств касательно того, что обещанная «сень Рэ» была действительно воздвигнута, не имеется. «Сень Рэ — жив, цел, здоров! — жены царевой — жива она! — на юге» (СА III: 201) названа в одной скорописной производственной пометке, сделанной, во всяком случае, после введения солнечных колец (кольцо вокруг «Рэ», см. § 16). Однако можно согласиться с X. В. Фэермэном, что эта южная «сень Рэ», вероятно, не что иное, как «сень Рэ» в царской усадьбе на юге Ax-йот. [ 7 ] Н. W. Fairman. — J. D. S. Pendlebury. The city of Akhenaten. P. 3. Vol. 1. Text, c. 201. Ну, а та «сень Рэ» до передачи ее царевне Ми-йот принадлежала не Нефр-эт, а побочной жене царя (СА I: XXXIV 1 = LVI = TTA: 167 CXCII, СА I: XXXIV 2 = LVI = TTA: 167 CXCII, ср. СА I: LVI В, LVII 83, см. гл. II). Предположительные восстановления СА III: 171(2) не имеют доказательной силы, к тому же неясно, кто здесь «жена царева» — Нефр-эт или Кэйе?

Отсутствие определенных известий о «сени Рэ» царицы вызывает некоторое недоумение, поскольку о «сенях Рэ» других представительниц царствующего дома сведения имеются. Известны «сень Рэ» вдовствующей царицы Тэйе (ЕА III: VIII = IX + X + XI + XII), «сень Рэ» старшей царевны Ми-йот (TRSLUK I: II = PSBA XV: 210-211 = TTA: 159 CLXXIII = HTES VIII: 28 = XXIV; другая ее «сень Рэ», переименованная из чужой «сени Рэ», — СА I: XXXIV 1 = LVI = TTA: 167 CXCII, СА I: XXXIV 2 = LVI = TTA: 167 CXCII, ср. СА I: LVI В, LVII 83, см. гл. II), «сень Рэ» третьей царевны Анхес-эм-п-йот (ZAeSA LXXIV: 105 — «сень [Рэ] дочер[и царевой] от утробы [его, возлюбленной его, Ан-хес-]эм-п-йот [в доме ликования] Йота [в доме Йота в Ах-йот]»; в цельном виде это название — MDAIAK XIV: X 1 = ARH: LV 450-VII А; не исключено, впрочем, что и эта «сень Рэ» переименована из другой «сени Рэ», см. гл. III), «сень Рэ» побочной жены царя (см. сказанное под «сенями Рэ» Ми-йот и Анхес-эм-п-йот). Приходит на ум даже мысль, вероятно неправильная, что «сень Рэ» царицы так и не была воздвигнута, потому что личный солнечный храм царской семьи «двор Йота» (СА III), полный изваяний ее членов (СА III: 186-187) и расположенный подле вероятного дворца царицы (см. выше), с лихвой заменил собою такую «сень», хотя первоначально царь имел в виду соорудить «сень Рэ» царицы особо от «двора Йота» («Сотворю я двор Йота Йоту, моему отцу, в Ax-йот в этом месте. Сотворю я сень Рэ жены царевой — — — Йо[т]у, моему о[т]цу, в Ax-йот в эт[о]м месте» — плиты Ax-йот К, строка 15, и X, строка 17: ЕА V: XXX = XXXVIII = JEA ХХI: 136 = ТТА: 113-114 = СА III: 190; ЕА V: XXXII).

И все-таки осколок столба с остатками надписи (СА III: CI 12) из того самого бокового крыла дворца, которое обычно принимают за женский дом фараона, мог бы свидетельствовать, что здесь или где-то поблизости находилась «сень Рэ» царицы. Правда, для этого надо, чтобы надпись можно было восстановить таким образом: «[Ра-Хар-Ахт, ликующий в небосклоне в имени своем как Шов, который (есть) йот, (кому) дано жить ве]чно, [векове]чно, [Йот живой великий, что в] празднестве [тридцатилетия], владыка окружаемого всего [солнцем, владыка кеба, владыка земли в(?) сени Рэ] жены царевой великой, [в доме ликования] Йота в доме Йота в [Ax-йот]». Размеры пробелов допускают такое восстановление, но только кружку «Рэ» пришлось бы тогда стоять одному посреди отвесной строки с пустотою справа и слева и даже без черточки. Зато «дом ликования Йота» был бы как раз подходящим местом, так как в нем были «сени Рэ» царевен и Кэйе (см. гл. III) и один из «домов ликования» был дворцовым (см. гл. III). Но только все целиком боковое крыло никак не могло быть «сенью Рэ», какою мы ее знаем по изображению в гробнице Хойе («сень Рэ» Тэйе, ЕА III: VIII = IX-XI), по остаткам в южной усадьбе и по камням из Шмуна («сени Рэ» Кэйе, впоследствии Ми-йот и Анхес-эм-п-йот; см. гл. II и III).

Другая вещь из восточного крыла дворца, которая могла бы намекать на связь его с царицей, — это обломок деревянной крышки от письменного прибора (от вместилища для писчих тростинок) с надписью «— — — вековечно! Жена царева [велик]ая — — —» (СА III: 45). Значение эта находка имела бы только в том случае, если б титлу царицы предшествовали кольца солнца; если до нее был упомянут фараон, то прибор мог быть его, а не Нефр-эт. Однако последнее маловероятно, так как титло царя перед титлом царицы обычно не имеет — редкой вообще у царя — концовки: «жив он вечно вековечно!» (см. § 55). Но если б прибор и принадлежал Нефр-эт, то отсюда до заключения о принадлежности ей восточного крыла дворца было б еще очень далеко. В государственных учреждениях, расположенных поблизости от дворца, была найдена трубочка для глазного притирания, принадлежавшая четвертой дочери царской четы — Нефр-нефре-йот Малой (СА III: LXXVIII 7 ), но кто же сделает из этого вывод, что маленькая царевна проживала именно тут? А что касается куска от облицовки водоема, помещавшегося в восточном дворцовом крыле, то на ней значилось отнюдь не одно титло царицы, но и титло царя, как доказывает уцелевшая перед ее званиями концовка: «[большой по] веку своему» (ТЕА: X).