Андрей Евдокимов - Площадь диктатуры

- Звоните, - протянув Мигайлину визитную карточку, согласился Горлов.

- Извините, Борис Петрович, нам надо идти. Павел Константинович не любит ждать, - сказал Мигайлин.

- Пожалуй, мне тоже пора. Кстати, я только что был у Кошелева, он мне очень понравился, дельный и порядочный человек, - сказал Горлов и, кивнув на прощание, пошел к стоявшей невдалеке машине.

- Пойдемте, Петр Андреевич! - настойчиво повторил Мигайлин.

- Так вот, чем пес был начинен! - воскликнул Рубашкин и, заметив недоуменный взгляд Мигайлина, добавил: - Это Фауст сказал, когда увидел Мефистофеля в его подлинном обличье. Помните, милейший Андрей Ильич?

Не дожидаясь ответа, Рубашкин повернулся и побежал догонять Горлова.

- Боря, подожди, - закричал он, - мне с тобой по дороге!

- Ты же к Кошелеву собирался? - обернувшись с переднего сиденья, спросил Горлов.

- А вот с ним мне абсолютно не по пути! - воскликнул Рубашкин.

- Я, Петя, думаю, что порядочным людям всегда по пути, - заметил Горлов.

- Ты кого считаешь порядочным: меня или гэбэшника Кошелева?

- И тебя, и его - обоих!

- Этого не может быть! Этого не может быть потому, что огонь не горит в воде, как два разных предмета не могут одновременно сосуществовать в одной точке материального мира.

- Красиво говоришь, но ты забыл, что именно Кошелев уберег нас от большой беды? Еще неизвестно, чем бы закончилось наше дело, если б оно попало к другому. Разве не помнишь, что случилось с твоим приятелем - как его? - с Чернициным?

- Брусницыным! - хмуро поправил Рубашкин.

- Сидит твой Брусницын! Сидит! И мы могли загреметь, за милую душу, если б не Кошелев. Ведь положа руку на сердце, - а зачем нам врать друг другу? - ведь напортачили мы с тобой?

- Ты попросил меня помочь с документами, зная, что я лишен допуска! И уговорил Марину подписываться, как исполнителя. Значит, ты и напортачил!

- Хорошо, пусть я, - согласился Горлов, - но под суд мы бы пошли оба. Или все дело в том, что Кошелев - сотрудник КГБ и честно выполнял свои обязанности? Или ты, как некоторые придурки, считаешь, что среди коммунистов и сотрудников КГБ нет порядочных людей?

- Не бывает! - тут же воскликнул Рубашкин. - А придурками ты считаешь тех, кого выгоняли с работы, выселяли на 101-й километр, тех, кто сидел в тюрьме за то, чтобы ты наживался на своих кооперативных шахер-махерах?

- Не упрямься, Петя! Ты ведь сам понимаешь, что не прав.

- Останови, я выйду, мне в другую сторону, - заметив сбоку вход в метро, попросил Рубашкин.

* * *

В Ленсовете было по-прежнему многолюдно и бестолково. Поначалу Рубашкин хотел встретиться с Салье, но, увидев возле ее двери толпу, пошел искать Вдовина. После получасовых поисков тот отыскался сидящим на подоконнике в коридоре первого этажа.

- Здорово, Петр, - не отрываясь от чтения каких-то бумаг, сказал Вдовин. - Гадское, понимаешь, дело! Ленсовет решил предоставить Коле Иванову* прямой эфир, а Обком запретил, и эфира, ясное дело, не дали. Теперь надо разбираться с Петровым*. Вот, почитай!

ЛЕНИНГРАДСКИЙ ГОРОДСКОЙ СОВЕТ НАРОДНЫХ ДЕПУТАТОВ

РЕШЕНИЕ

1-й сессии 21 созыва Ленинград 12.04.90

"О невыполнении Председателем

Ленинградского комитета по

телевидению и радиовещанию

Леноблгорисполкомов т. Петровым Б.М.

решения 1-й сессии Ленинградского

городского Совета народных депутатов

от 05.04.90"

В связи с невыполнением Председателем Ленинградского комитета по телевидению и радиовещанию Леноблгорисполкомов решений Ленинградских городского и областного Советов народных депутатов о предоставлении прямого эфира народному депутату СССР тов. Иванову Н.В. Ленинградский городской Совет народных депутатов РЕШИЛ:

1. Выразить недоверие т. Петрову Б.М. и освободить его от занимаемой должности

2. Поручить Ленинградскому телерадиокомитету и лично заместителю председателя Комитета депутату Сенину В.Т. обеспечить прямой эфир народному депутату СССР Иванову Н.В.

3 Поручить созданной Ленгорсоветом постоянной комиссии по средствам массовой информации провести консультации с Леноблсоветом и Гостелерадио СССР по кадровым вопросам.

Сопредседатели сессии П.С. Филиппов

В.Н. Щербаков

- Недоверие выразили, а им плевать, - дочитав, сказал Рубашкин. Поспорим, что никто Петрова не снимет.

- И спорить нечего, - буркнул Вдовин. - Но эфир-то дать надо!

Рубашкин видел, что Вдовин озабочен, ему некогда, и постарался, как можно короче, рассказать о своих подозрениях.

- Ко мне уже два депутата подходили, агитировали за Кошелева, но никто не говорил, что Кошелев служил в ка-гэ-бэ. Во всех документах записано, что он - военный пенсионер. Давай, сделаем так: я свяжусь с "Мемориалом", у них достаточно полная картотека, а вечером позвоню тебе, и решим, что делать, дослушав, рассеянно сказал Вдовин. - Кстати, не мог бы ты пробить публикацию решения по Иванову в "Вечерке"?

- Вряд ли меня послушают, я ведь внештатник, - сказал Рубашкин, но решение взял, решив показать его Кокосову.

- Нам еще надо обнародовать решение о демонстрации. Никто не хочет печатать.

- Какой демонстрации? - спросил Рубашкин.

- В защиту Гдляна с Ивановым*. На сессии сегодня утвердили, и никакой Обком теперь не помешает.

- Попробую, - не надеясь, что получится, обещал Рубашкин.

Он ждал звонка Вдовина весь вечер, но тот так и не позвонил.

4.18 НЕГЛАСНАЯ УСТАНОВКА(

Через два дня Рубашкин столкнулся с Вдовиным в коридоре редакции.

- У меня встреча с директором Лениздата, после зайду к тебе, - на ходу сказал Вдовин.

Через час он разыскал Рубашкина и с ходу огорошил новостью:

- "Вечерку" берем под себя! Полностью. На днях договорились с Обкомом, что им остается "Ленправда", "Ленинградский рабочий" и еще пара изданий. А "Вечерний Ленинград" станет официальным органом Ленсовета. Здорово, правда?

- Для начала неплохо, - согласился Рубашкин.

- Я говорил о тебе с Майоровым**. Он в принципе не возражает взять тебя в штат, чтобы ты освещал работу Ленсовета.

- Скорей бы, а то все обещают, но никто ничего не делает, - вздохнул Рубашкин. Дома стало совсем невмоготу. Каждый день начинался разговорами о деньгах, ими же и заканчивался.

- Недели через две-три утвердим на сессии положение о комиссии, тогда я смогу оформить тебя экспертом. А там, глядишь, и в "Вечерке" образуется, - обнадежил Вдовин и, уже собравшись уходить, вдруг вспомнил: - О твоем Кошелеве в "Мемориале" ничего не знают. На букву "КО" у них есть сведения только на некоего Коршунова. Тот еще фрукт - живота не жалел в борьбе с идеологическими диверсиями, работал с диссидентами, с творческой интеллигенцией, многих пересажал, многих наладил за границу. А Кошелева в картотеке нет. Если он и работал в КГБ, то не по диссидентам. Может, был в контрразведке или занимался какой-нибудь техникой. Это же государство в государстве - мало ли там у них всяких служб: радисты, связисты, автомобилисты?