П. Смирнов - Боевые операции Люфтваффе: взлет и падение гитлеровской авиации

Воздушное наступление против нефтяной промышленности, начавшееся в мае, начало давать плоды, и 7 июля противокорабельные Хе-177 и ФВ-200 (всего около 90 самолетов) были выведены с юго-востока Франции в Германию и Норвегию. Ввиду плохого технического состояния самолетов эти части не сыграли большой роли в действиях против судоходства, и их вывод почти не сказался на общем положении, однако он стал грозным предвестником истощения тыловых запасов топлива для люфтваффе. С выводом этих самолетов X авиакорпус, в распоряжении которого они находились, стал бесполезен и вскоре был расформирован. Таким образом, в начале июля силы противокорабельной авиации сократились всего до 130 самолетов, из которых около 100 составляли торпедоносцы Ю-88, а авиация, применявшая управляемые бомбы, пришла практически в полный упадок. Что касается собственно торпедоносцев, то они, несмотря на высокий уровень технической готовности, не могли сыграть значительной роли в действиях против судоходства противника из-за нехватки экипажей и отсутствия у них опыта.

Прорыв союзников с плацдарма в Нормандии на третьей неделе июля привел к первому перерыву в операциях по постановке морских минных заграждений самолетами дальней бомбардировочной авиации. В ночи с 17 на 18 и с 24 на 25 июля эти силы привлекались для нанесения ударов по скоплениям пехоты и танков, а также по другим наземным целям. Было совершено соответственно 100 и 120 самолето-вылетов, однако результат был незначителен, и минные постановки возобновились и продолжались до конца месяца. В первые пять ночей августа бомбардировщики вновь наносили удары по наземным целям (в основном — по транспортным узлам), пытаясь воспрепятствовать наступлению союзников из района Авранша на Бретань и Анжу. Однако остановить поток они были не в силах, и нехватка топлива вынудила их оставаться на земле до конца месяца, если не считать кратковременного возобновления в ночь с 17 на 18 августа минных постановок в заливе Сены (эта операция не имела никакого значения для боевых действий на суше и, соответственно, результата не дала).

Август, ставший черным месяцем в истории немецкой авиации на Западе, начался зловеще — с расформирования торпедоносных частей, сформированных ранее в том же году. Но полное понимание обстановки, сложившейся в Рейхе в результате непрерывных ударов авиации союзников по топливной промышленности Германии, пришло лишь 11 августа. В этот день командование 3-го воздушного флота по указанию из Берлина отдало всем подчиненным ему соединениям и частям приказ, устанавливавший строгие ограничения на полеты. В результате истребителям было позволено действовать без ограничений только при отражении налетов тяжелых бомбардировщиков союзников, а воздушную разведку (жизненно важную на тот момент) разрешалось осуществлять только в тех случаях, когда это было крайне необходимо для общего хода операции. Что же касалось бомбардировщиков и штурмовиков, то их действия были особо ограничены теми случаями, когда после самого тщательного изучения в штабе приходили к выводу, что эти действия могут стать решающими. Полеты тяжелых четырехмоторных самолетов были запрещены, и для каждого вылета требовалось особое разрешение. Впервые был отдан приказ об общем сворачивании действий люфтваффе. Ограничения на полеты транспортной и учебной авиации вследствие общей нехватки топлива или приостановка боевых вылетов из-за местного дефицита горючего случались и раньше, но столь радикальный приказ никогда прежде не отдавался.

В предыдущем месяце проявились очевидные признаки неспособности экстренной системы обучения летчиков-истребителей подготовить достаточно квалифицированных и опытных пилотов. Введенные теперь ограничения практически означали ликвидацию люфтваффе как значимой военной силы во Франции. Так складывалась обстановка в первые две недели августа, когда немецкая армия вынуждена была стремительно отступить за Сену и к Парижу после неудачного контрудара на Авранш. Несмотря на все предпринятые усилия, включая первое на Западном фронте использование 30–40 ночных истребителей для штурмовых ударов и возврат дальней бомбардировочной авиации к действиям против наземных целей, все попытки провалились, и силы непосредственной поддержки практически выдохлись. К рассвету 14 августа к боевым вылетам были готовы всего 75 одномоторных истребителей, и хотя на следующий день активность немецкой авиации достигла примерно 250 самолето-вылетов, сохранить ее на этом уровне не удалось. Столкнувшись с угрозой катастрофы, немцы решили срочно бросить в бой четыре новых истребительных части (причем некоторые из них были только что укомплектованы и переформированы после тяжелых потерь во Франции) и вновь сделали это за счет сил авиации ПВО. И опять появление новых частей было практически бесполезно, поскольку их летчики почти не имели боевого опыта.

В условиях продолжавшегося стремительного отступления немецкой армии вынужденный отвод частей на тыловые базы приводил к дезорганизации работы наземной инфраструктуры люфтваффе. Более того, новые экипажи не только показали свою низкую боевую эффективность, но и вследствие нехватки опыта понесли огромные потери в ходе тяжелых воздушных боев 17 и 18 августа. Несмотря на практически безнадежное положение, необходимо было каким-то образом организовать прикрытие отступления наземных войск, и примерно 20 августа из Германии во Францию было переброшено еще две истребительные части. Благодаря этому 23 августа вновь удалось достигнуть уровня активности около 300 самолето-вылетов, но в то же время части отводились в тыл к бельгийской границе. Однако передышка была недолгой, и 29 августа, когда войска союзников приблизились уже к Суассону и Реймсу, Бюловиус отдал приказ в тот же день отвести части за линию Дюнкерк — Шарлевиль. Таким образом, части непосредственной поддержки наземных войск покинули французскую территорию. На этом этапе, несмотря на подкрепления, имевшиеся в его распоряжении силы одномоторных истребителей насчитывали не более 420 машин, дислоцированных следующим образом:

Такая дислокация означала, что основная масса авиации непосредственной поддержки находилась в 250–275 км от района боев в нижнем течении Сены и в 190–225 км от верхнего течения Сены и от Реймса. Хотя немецкие истребители тем самым были вынуждены вести бои на пределе своего радиуса действия, их аэродромы на некоторое время оказались в большей безопасности от ударов авиации союзников. С отступлением истребительной авиации дальние бомбардировщики и ночные истребители, ранее базировавшиеся в Бельгии, вынуждены были перебазироваться в Голландию и на северо-запад Германии, и в условиях отступления всех частей с Запада к границам или на территорию Рейха потребовалась радикальная перегруппировка, которая в то время практически означала прекращение сколь-нибудь серьезных действий авиации.